Однако мальчик не стал спускаться. Вместо этого он присел у края и вытянул руки. Казалось, его движения замедляло какое-то сопротивление, невидимый барьер. Но в конце концов он прорвал скрытую завесу и опустил руки в колодец. Последовала внезапная, ослепляющая вспышка белого света. Мальчик вздрогнул, но только чтобы занять более удобную позицию. Содержимое колодца закружилось и покрылось рябью, постепенно становясь невероятно ярким и заливая все пространство вокруг. Рен заметила вырезанный в дальней стене трон – высокое сиденье с двумя поменьше по обе стороны. От ее взгляда не ускользнули и другие детали, такие как сломанные колонны и разбросанные обломки. От колодца расползались глубокие трещины, которые тоже начали наполняться светом. Все пульсировало, будто чье-то сердцебиение, а свечение распространялось подобно тому, как разливается кровь по венам. Вскоре камни, окружавшие колодец, тоже начали светиться каким-то внутренним сиянием, и Рен почувствовала под ногами пробирающую до костей вибрацию. Сам воздух был заряжен, как перед бурей, и у Рен волосы встали дыбом. Она посмотрела на Джулиана, который явно чувствовал то же самое, а затем приложила ладонь к земле. Кожу начало покалывать, и по руке пробежала волна магии. Рен вдохнула: сила потрескивала в ее легких, разливалась по телу. Безграничная сила… Темная магия. Страх затрепетал внутри девушки. Несомненно, именно эта магия создала ревенантов. Стала причиной, по которой некроманты построили свое королевство так глубоко под землей. Подобная сила вполне могла уничтожить армию кузнецов, армию Владений и самого Локка Грейвена. Об этом зле говорила Одиль. Обнаружили ли некроманты этот источник силы или они создали его сами, отыскав способ удержать магию земли? Идея контролировать магию казалась Рен неправильной. Рен попыталась убрать руку, когда заметила, что земля дрожит, а все здание стонет от толчков. С потолка летели куски камня, виднеющиеся вдали трещины и крошка говорили о том, что опора тоже расшаталась. Вот как когда-то был разрушен первый некрополь некромантов? Не из-за какого-то стихийного бедствия, а из-за того, что они постоянно вытягивали магию из глубин земли, тем самым дестабилизируя окружающий мир? Неудивительно, что Пролом образовался именно после того, как это место было снова обнаружено. Все вокруг было нестабильно. Рен снова попыталась оторвать свою руку от земли, но не смогла. В тревоге посмотрев вниз, она увидела, как просочившиеся из камня белые нити обвились вокруг ее запястья и неуклонно поползли вверх. Заметив происходящее с Рен, Джулиан схватил ее за руку и с трудом оторвал от земли. Нити света погасли, Рен моргнула, все еще ощущая их воздействие, и снова сосредоточилась на мальчике-некроманте. Так же как с Рен, щупальцы света ползли вверх по его рукам, кружились на коже, погружались внутрь. Магия наполняла мальчика изнутри, и он сиял. Свет исходил из самых его костей, каждую из которых теперь можно было четко увидеть. Должно быть, его скелет удерживал силу, которую впитывало тело, действуя как резервуар для хранения. После того как одна кость насыщалась, магия разливалась дальше, заполняя все остальные. На лице мальчика застыло похожее на боль выражение: его челюсти были сжаты, мышцы напряжены. Свет достиг черепа… но на этом все не закончилось. Магия продолжала распространяться от его головы к рогам, освещая бараний череп, надетый, словно маска, на верхнюю часть лица. Должно быть, эта вещь каким-то образом помогала некроманту, усиливала его магию или способность ее впитывать. Свет скапливался вокруг рогов. Последовала еще одна вспышка, прежде чем он, пошатнувшись, отстранился. Некромант глубоко вздохнул, и собранная внутри него магия засверкала и закружилась, становясь еще ярче, в то время как колодец успокоился и осел, а светящиеся трещины и камни вокруг него потускнели. В здании стало темнее, земля больше не дрожала. На фоне этого светящийся скелет и плоть мальчика выделялись еще больше, когда он снова повернулся к ревенанту в доспехах. Тому оставалось надеть только шлем, но он даже не притронулся к нему. Именно тогда Рен впервые заметила, что мальчик что-то держит в руке. Длинный узкий предмет, казавшийся темным на фоне его сияющей кожи… заостренный на конце как шип. Прежде чем Рен успела среагировать, некромант поднял шип одной рукой, а другой достал из-за пояса маленький молоток. Нацелившись в центр лба ревенанта, он вогнал шип одним точным ударом. Послышался треск кости. Знания Рен о жнецах всегда были обрывочными, но она была совершенно уверена, что шип проткнул духовные нити ревенанта. Нечеловеческий вопль наполнил тишину, отразившись от стен болезненным каскадом. Рен закрыла уши руками, хотя Джулиан остался невозмутим. Он с беспокойством уставился на нее, но девушка предпочла стиснуть зубы и наблюдать за тем, что происходило внизу. Очевидно, испытывая боль, ревенант протянул к шипу руки в перчатках, начал дергать и царапать, но мальчик остался равнодушен к его попыткам. – Остановись, – приказал он едва ли не безразлично, и ревенант замер. Некромант, осторожно наклонившись вперед, рассматривал результат своей работы. У Рен сложилось впечатление, что что-то пошло не так. Действительно, появились струйки призрачного света, и мальчик что-то пробормотал себе под нос. Если шип пересек духовную нить, это должно было отделить призрака от его тела. Но, по-видимому, маленький некромант рассчитывал не на это. Когда прямо у них на глазах дух начал высвобождаться, клубясь в доспехах подобно пару, мальчик снова занес свой молот. Не обращая внимания на призрака, он аккуратно прицелился и со звоном ударил по шипу, вогнав его на полдюйма глубже. Рен предположила, что слишком сильный удар разломит череп пополам, но этого не произошло. Визг прекратился, и мальчик с явным облегчением опустил плечи. Неуклонно рассеивающийся призрак застыл в воздухе. А потом впитался. Железные доспехи всосали его точно воду, стекающую в канализацию. Каким-то образом мальчик побудил дух вернуться, переделал духовную нить. Соединил призрака с его телом с помощью привязанной кости. Волна света вырвалась из ревенанта, пронзив железо насквозь так же, как магия пронзила тело мальчика, а затем весь свет, за исключением свечения самого призрака, погас. Даже внутренний свет некроманта исчез. Его магия, по-видимому, иссякла. Тяжело дыша, мальчик взял последний элемент брони – шлем. Когда некромант надел его на пробитый череп послушного ревенанта, железо со звоном ударилось о шейный позвонок. В шлеме не было ни отверстий для глаз, ни прорезей для рта, потому что ревенант определенно больше не нуждался ни в том, ни в другом. Вокруг все погрузилось в темноту. – Иди, – прохрипел мальчик и опустил голову, даже не потрудившись взглянуть на собственное творение. – К остальным. В Кастон. Найди ее. Повинуйся ей. К другим? Как много таких призраков он уже успел создать? Железный ревенант немедленно повиновался. Лязгая доспехами при каждом шаге, он покинул тронный зал через дверь, расположенную где-то в задней стене. – Мы должны проследить за ним, – сказала Рен, хотя какая-то ее часть отчаянно хотела поговорить с мальчиком, расставить все по местам. Тем более что некромант остался совсем один… – Пошли, – сказал Джулиан, поднимаясь на ноги. – Нам нужно… Когда Рен попыталась встать, то задела кусок щебня ботинком. Камешек скользнул по земле, а после скатился по широкой лестнице, громко ударяясь о каждую ступеньку. Рен замерла, но было уже слишком поздно. Некромант вскочил на ноги и, прищурившись, оглядел галерею. Их глаза встретились – ее белые, как кость, и его зеленые, словно свет, исходящий от призраков, – и мальчик заговорил голосом, гремящим от оставшейся в нем силы. – Нарушители границы, – произнес некромант, и Рен подумала, что он обращается к ней и Джулиану, пока он не добавил: – Остановите их. Слова мальчика все еще звенели в тишине… пока зал не наполнился новыми звуками. Царапанье, топот, глухой стук… Вдоль галереи, из теней коридоров, комнат, целого крыла здания, окутанного тьмой, начали выплывать пятна света. Их появление побудило магию Рен проснуться, и чувства девушки вспыхнули подобно фейерверку. Они с Джулианом направились к двери, но несколько призраков преградили им путь. Не все из них тянули за собой свои кости. Некоторые определенно были духами, чьи тела покоились где-то в этом наполненном магией месте, другие же, несомненно, являлись гейстами, призывающими ветра и рассеивающими пыль и гальку. Джулиан инстинктивно поднял свой посох, хотя знал, что лучше им не замахиваться. Нежить не нападала, а кружила вокруг них, как стая волков, ведь некромант приказал остановить их, а не причинять им вред. Рен подняла костяной меч. Ей нужно было только расчистить путь к источнику, но когда девушка качнулась из стороны в сторону, нежить набросилась на нее сзади и разделила их с Джулианом. Рен подумала обо всем, чему ее учили. Ее тренировали, чтобы сражаться в паре и защищать своего подопечного, но она только что позволила им разделиться. С выражением отчаяния на лице Джулиан снова поднял свой посох. – Не надо, – предупредила Рен, боясь, что любое резкое движение может спровоцировать нежить атаковать. Обычно это она была безрассудной, на что Джулиан не забывал указывать, но теперь на лице кузнеца ясно читался ужас. Он не мог мыслить здраво. Несмотря на охвативший его страх, он внял предупреждению Рен и остановил свой посох на полпути, но, очевидно, слишком поздно. Один из ревенантов, почувствовав намерения Джулиана, повернул в его сторону голову. Прямо у них на глазах он отделился от своего трупа, и когда гнилое тело рухнуло на землю, призрак набросился на кузнеца. Лицо призрака, который сохранил форму своего тела, исказилось, когда он с протянутыми руками устремился к Джулиану. Он был готов убить его здесь и сейчас. Для смертельной инфекции хватило бы одного прикосновения. И Рен не могла помешать происходящему. Охваченная паникой, она сделала единственное, что пришло в голову. – Остановись! – крикнула Рен, извлекая это слово из глубины своей души. И призрак повиновался. Будто бы натолкнувшись на какой-то невидимый барьер, он застыл в воздухе. Дух потрескивал и шипел, переполняемый сдерживаемой энергией, но не двигался с места. Он остался висеть всего в нескольких дюймах от Джулиана, который испуганно отпрянул в сторону. С нескрываемым изумлением он посмотрел на атаковавшую его нежить, а затем на Рен. После этого взгляд кузнеца переместился на что-то позади нее, и, прежде чем Рен успела пошевелиться, кто-то дотронулся до ее плеча. С бешено колотящимся сердцем девушка обернулась. Она ожидала увидеть ревенанта, почувствовать поднимающийся по руке предательский холод смерти. Вместо этого Рен оказалась лицом к лицу с мальчиком-некромантом. От вида рогатого черепа глубокий первобытный страх болезненно сжал желудок. У Рен перехватило дыхание, и она приросла к месту. Возможно, осознав, как сильно напугал ее, или просто желая разглядеть ее получше, мальчик стянул маску с лица, оставив ее держаться на макушке. Благодаря этому Рен впервые по-настоящему увидела его черты. С суровыми бровями, тонкой переносицей и серебряными волосами, он был поразительно бледен, даже бледнее Рен. Рот некроманта был сжат в тонкую линию, под широко раскрытыми и неуверенно смотрящими на нее глазами залегли темные тени – он выглядел измученным, растерянным… и испуганным. Будучи заинтригованной выражением его лица, тайной того, кем он был и чем занимался, Рен нерешительно шагнула вперед. Настороженность некроманта исчезла, и он стал задумчиво рассматривать Рен своими зелеными глазами. Этот внимательный взгляд нервировал. Конечно, он все видел. Видел, как она командовала нежитью, словно некромант. Рен, чья грудь вздымалась от прерывистого дыхания, попыталась вырваться из хватки мальчика, но тот отказывался отпускать. Посмотрев вниз, она увидела на одном из его длинных бледных пальцев кольцо.