Вход преграждала массивная спина Барбары. Доктор рывком потянул на себя дверь, она поддалась с пронзительным скрипом. Тело молодого мужчины, который при жизни был Патриком Холлисом, лежало навзничь на полу. Из его головы торчал топор. 2 У ног Барбары лежала разбитая лампа, жидкость чудом из неё не вытекла, фитиль ещё горел. Женщина не шевелилась. Доктор присел на корточки, схватился за голову, потёр виски. – Как это произошло? – спросил он очень тихо. Барбара приоткрыла рот, слова – еле слышный шёпот – не сразу слетели с её губ: – Я шла по следам… и нашла… Она прислонила ладонь к ключице и тут же отняла. Вернулся её привычный взгляд, лицо обратилось в камень. Твёрдый голос произнёс: – Я отомщу, где бы он ни был. Она подняла лампу и вышла, направилась к дому. Огонь быстро задул ветер. Адам глядел ей вслед. – Вы заметили нож в её руке? Доктор ничего не увидел. Он скорбно приговаривал: – Патрик… я же сказал ему, чтобы никому не открывал… Как глупо! Адам Карлсен присел рядом с телом. Топор вошёл глубоко, для такого удара требовалась недюжинная сила. – Объясните мне, Карлсен, – произнёс доктор, качая головой. Норвежец сдвинул брови. Патрик лежал в одной перчатке, второй нигде не наблюдалось. Карлсен нагнулся, заметив что-то, зажатое в голых пальцах правой руки. Он осторожно высвободил обрывок бумаги. – Что это? – спросил Майкл Джейкобс. Адам осмотрел уголок бумаги жёлтых тонов, затем передал доктору. Джейкобс покрутил его и сказал: – Обычная писчая бумага? – Не обычная, нет же! – возразил, и довольно резко, Карлсен. – Рисовальная. Взгляните, с одной стороны карандаш… – Заглавная «О»? – Да. Понимаете теперь? – Напротив. – Так Ольга подписывала свои работы. Вы помните – «эскиз»? Бульденеж перед смертью сказал… Эскизы рисуют на бумаге, не на холсте. Молодой человек фыркнул. Ситуация вынудила его рассказать про теорию с картинами. Доктор поднёс к подбородку руку и произнёс: – По-вашему, на остальной части изображена фиалка? – Я буду удивлён, если окажется иначе, – сказал Карлсен, не смягчая строгости в лице. Майкл Джейкобс в полном недоумении произнёс: – Как это могло попасть в руки Патрика? – Ну это же понятно, – раздражённо тряхнул головой Карлсен. – Патрик находит эскиз и держит его в руке, убийца это видит и заносит топор, Патрик падает, убийца вырывает из рук жертвы улику, не заметив крохотного кусочка. – Когда я уходил, он и словом не обмолвился, что нашёл что-то… Карлсен запустил пятерню в волосы. В его глазах отразилась работа мысли. После некоторой паузы он сказал: – Предположим, Патрик случайно нашёл эскиз в гараже, когда вы уже ушли. Доктор удивился. – Почему здесь? – Я изучил следы, ведущие от дома. Первая пара вела в сарай, но это были свежие следы, не Бульденежа. Значит, он бегал либо в гараж, либо куда-то в гущу тьмы, где на несколько миль нет ничего, кроме снега. Тьму я ещё не исследовал, – сообщил Карлсен. Доктор Джейкобс тихо качнул головой. – Патрик, найдя эскиз, хочет немедленно поделиться этим с вами или с матерью. Он открывает дверь, но убийца уже поджидает. – Нет, всё равно не понимаю. Зачем оставлять рисунок в моём гараже? Лучше спрятать в кармане, а ещё лучше – сжечь. Вот первое, что приходит на ум. Карлсен продолжал стоять на своём: – Должна быть веская причина! В конце концов, карманы можно обыскать, а остатки сгоревшей бумаги при надлежащей дотошности обнаружить. Джейкобсу пришлось согласиться. Молодой человек напряжённо подумал и сказал: – Есть ещё вариант, он кажется более верным, но и с ним что-то не то. И спросил: – Вы знали, что Патрик подворовывал? Доктор задумался и произнёс: – Как-то не замечал. – Но я заметил. Патрик любил деньги? – Корыстолюбие точно не его порок, – горячо возразил Джейкобс. – Значит, предположить, что Патрик нашёл эскиз где-нибудь раньше и собирался им шантажировать известного ему человека, будет неправильным? – Исключено. Патрик был смел, как апостол Пётр. Карлсен озадаченно уставился на Джейкобса. Доктор, обратив лицо к потолку, сказал: – Новый Завет. Когда арестовывали Христа, ученик Пётр со страху его предал. Патрик боялся собственной тени. – Откуда взялись эти страхи? Он боялся кого-то определённого? – Можно сказать и так, – сухо кивнул Джейкобс. – Он боялся своего отца. – Но ведь он умер? – Да. Физически он умер. Но в голове Патрика он был живее всех. Отец оставил ему воспоминание, забыть о котором даже я не в силах был помочь.