– Мне?! Хельке с изумлением воззрился на говорившего: – Почему вдруг? Что случилось? – Тебе имя такое – Авермаль – знакомо? Говоривший имел хмурый вид. И неудивительно. Обсуждать свои дела молодчики умудрились в «Свинье и собаке». А ее владелец очень не любил этих парней. Виду он не показывал, но терпеть их не мог еще с того мига, как они начали приставать к Ингрид, едва не подведя Лейфа под стрелы. Все-таки свой, вирманин, кому ж такое понравится? Владельцу трактира точно не нравилось. Да и недавний поджог… Эввиры хозяину тоже не слишком были дороги, но ведь эти три идиота… Еще из-за их дури полгорода выгорит. Даже если их потом повесят, толку не будет. И беспорядки начнутся, торговле убыток. А кого при беспорядках громят в первую очередь? Эввиров и трактиры. Эввиров – потому что эввиры. Всегда крайние. Трактиры – потому, что там вино есть. Нет, это не дело. Пусть Альтвер живет спокойно. Хельке помрачнел, когда мужчина пересказал ему услышанное. И сдвинул брови: – М-да. Так и правда подпалят… Ты сам слышал? Слышал мужчина сам. Еще бы! Они б громче орали по пьяни. – Градоправителю сказать? – Хельке, тебя это не спасет. Я их не люблю, вот и пришел предупредить. Так что смотри. Не подпалят – так железом ткнут, сам понимаешь. Хельке встал и отвесил поклон, как принято у эввиров. Руки скрещены на груди, глаза подняты на собеседника. – Благодарю тебя. Я запомню твое благодеяние. – Думай… Мужчина хлопнул ювелира по плечу и ушел. А Хельке серьезно задумался. Он даже и не усомнился. Слишком уж это в духе молодчиков – нагадить ему. Тем более, есть причины его не любить. Главная – он эввир. И еще он богат. У него есть чем поживиться. Защитит ли его бургомистр? Да, когда речь идет о выгоде – сынка он не пожалеет. Но что это даст? По-простому – ни хрена не даст. Можно отлупить Дария. И? Можно даже приставить к Хельке стражника. И к его родным. Его семье. К его овдовевшей сестре и ее детям, которые стали для Хельке родными. Ой, вряд ли… Если эти трое подонков серьезно настроены его изжить, они своего добьются. И выход только один. Поговорить с Авермалем и уехать самому. Но куда? Где будут рады эввиру? Где не захотят содрать с него три шкуры или обратить в истинную веру? Где его защитят? Есть ли вообще на земле такое место? Как все запущено! Лилиан Иртон так и сказала бы. И повертела бы в руках толстую косу. Она всегда ее теребила, если была чем-то недовольна. Лилиан Иртон… Губы Хельке расплылись в улыбке. Кажется, он знал, куда ему ехать. Согласится ли графиня? Почему нет? Ей все равно, где он будет работать. Даже наоборот – он постарается, чтобы ей было выгодно. Только вот как бы добраться в Иртон целым и невредимым? Осень наступает, дожди скоро ливанут, по дорогам не проедешь. А ведь он не один. Сестра, ее дети, инструменты, материалы для работы, а они у ювелира дороги. Хельке ненадолго задумался. А потом довольно кивнул головой. Вот чей сынок, того и проблемы. Пусть градоправитель думает, как все совместить. И сына, и выгоду, и порядок в городе. Эввирские погромы случались. Хотя и не часто. Но король это не приветствовал. Эввиры – это деньги. А золото нужно всегда. А ведь его можно и не найти. Так что Эдоард Восьмой крепко гневался на градоправителей за такие мелкие радости жизни. Если Хельке уедет в Иртон, какие плюсы? Графиня – умный человек. Но что скажет граф? Там все неопределенно. С Лилиан Иртон Хельке и уживется, и сработается. Можно бы и к кому-то из родственников в другой город, но те же проблемы и там начнутся – эввирам везде тяжело. Ладно. В крайнем случае уедет. Ему бы зиму переждать. И пережить. Пусть Иртон захолустье, но Авермаль туда точно не доберется. То есть еще и денег можно сэкономить. А на своей земле графиня барона так далеко пошлет, что он за год не дойдет. Зато семья эввира будет в безопасности. Какие минусы? Захолустье. Пока кому напишешь, пока что отошлешь… С другой стороны, было бы что сбывать, а куда и как – найдем. Организовать доставку не так сложно. Безопасность важнее. Хельке довольно улыбнулся. И не такое бывало, и в одной рубашке из горящего дома убегали. Было и такое в его детстве, так ведь выжили. И выживут! Лиля отлеживалась еще три дня. Читала показания Ширви, который сидел в подземелье по соседству с несостоявшимся убийцей и пел, как соловей. Как ни странно, пастор принял горячее участие в допросе. И выяснилось, что у Ширви вообще-то накоплена неплохая кубышка. А еще имеются жена и двое детей. На последнее Лиле было наплевать. А вот первое… Надо бы поговорить с отцом. Сама она до имущества Ширви точно не доберется. Да и ободрать его как липку. Стоило бы. Но и его семью жалко. Женщины в этом мире права голоса почти не имеют. И жена могла не знать. Оставить ей на жизнь, а остальное конфисковать. Отец, Хельке, кто-нибудь еще, даже тот же Авермаль за процент, пока супруг в отъезде, и вложить деньги в производство. Вопрос – где производить будем? В Иртоне? А если муж твои инициативы прикроет? Может. Еще как может. Прикупить какую-нибудь землю? А где? Как? Женщина может здесь владеть землей только с королевского разрешения. Такого у нее нет. И вряд ли будет. Оформлять свое дело на кого-то? Простите. После реалий двадцатого века Лиля с подозрением относилась к подобным вещам. Сегодня ты его считаешь нанятым, а завтра он тебя заказал или просто кинул – и сиди, обтекай. Или просто создать какого-нибудь мужика де-юре. Хотя… Не с этой фигурой. Можно переодеться, загримироваться, понизить голос, но куда ты сиськи денешь? Этот вариант она даже не рассматривала. И приходила к неутешительному выводу. Надо искать общий язык с супругом. Или с отцом. Лучше второе. Потому что отец ее явно любит. А вот Джерисон Иртон… Лиля надеялась на личную встречу, но отдавала себе отчет, что ломать стереотипы – занятие неблагодарное. Если супруг привык, что она – дура, так и будет считать. И подсознательно ждать пакости. Вариант с разводом и самостоятельностью? Вот честно, Лиля не знала, стоит ли. Графиня Иртон – все-таки титул и статус. А разведенная дочь барона, будь она хоть трижды умной и красивой? Ладно. Время и не такие узлы развязывало… За это время она перекопала все бумаги поместья и пришла к неутешительному выводу. Глушь. Пока что-то отсюда вывезешь или сюда привезешь – столько сил и нервов угрохаешь. Не-эт, овчинка выделки не стоит. Или стоит? Разве что в случае очень дорогой продукции.