Что Гардвейг погиб – догадывалась. Что в городе наемники – тоже. А вот кто все это затеял, с какой целью… Хрен его маму знает! У Лилиан не было времени на разведку, свою бы шкуру унести. И граф не мог ее в этом винить. Спасала-то она не только свою жизнь и своих близких, уж насколько бы легче ей было без рожающей на ее руках женщины, без маленьких детей, без старой ворчливой служанки, без тех же эввиров – Лилиан Иртон никого не бросила в охваченной безумием столице. Ушла сама и увела с собой всех, кто попался под руку, не разбирая, кто там достоин, кто недостоин помощи… сначала поможет, а потом разбираться будет. И уже за это графиня заслуживала уважения. А разведку проведем, надо ж знать, с кого шкуру драть полосочками. Это граф и объяснял довольной Лилиан, когда его потревожили еще раз. Пришло еще одно письмо. Голубиная почта, без личной печати короля, из крепости Шедар. Зато на письме стоял оттиск кольца принцессы. Уж такие-то вещи Шантен должен был знать. И не стал он разводить секретов от графини Иртон, чего уж там. А вместо этого вскрыл записочку. *** Лиля внимательно наблюдала за графом. И когда его лицо осветилось улыбкой… Она даже удивилась. Вроде как не время улыбаться? Однако… – Это лэйр Эрт Ольсен, ваше сиятельство. Лиля напрягла память, благо, зубрила имена перед поездкой, да и это, конкретное, ей уже встречалось. Память, в которую был загружен не один том анатомии, физиологии, патологии, фармакологии и прочих медицинских премудростей, не посчитала это даже за сложность – подумаешь! И легко выдала ответ. – Комендант крепости Шедар? – Да, ваше сиятельство. – Хорошие новости? – В сложившихся обстоятельствах – да. У них ее высочество Мария. И они собираются в город. – Какие у них силы? – Человек триста будет. Лиля покачала головой. – Думаю, они не справятся. Мятеж не поднимается таким ничтожным числом – и его вряд ли можно так легко подавить. Если бы я была заговорщиком, я бы побольше народа собрала, намного больше. Здесь графиня была права. Но… – Так я поддержу. Сейчас и отпишу, что с двух сторон ударим, аккурат порвем подонков! Простите, ваше сиятельство… – За правду не извиняются, – буркнула Лиля. И поняла… – Про королеву не напишете? – Мало ли что. Кому еще письмо попадется… Спорить было сложно. Действительно, мало ли кто, мало ли как, а они тут останутся… останутся – как? – Сколько человек вы оставите для охраны ее величества? – Сотню. Женщина кивнула. Сто гвардейцев. Элитная боеспособная часть. И понятно, что шушеру Шантен не оставит, будут те, на кого он полностью рассчитывает.. по нынешним временам это не просто много – это очень много. Сто солдат. И защитить, и прикрыть, и продержаться… – Спасибо. Так будет спокойнее. – Графиня, это мы вас благодарить должны. Лиля только рукой махнула. Не до чинов, и не до благодарностей… еще сто раз умереть успеем, а не умрем, так сквитаемся. – Мои люди останутся при мне? – Разумеется, ваше сиятельство, – кивнул Шантен. И все же не удержался, как ни корил себя. Но докторус… и тысячу лет тому назад, и три тысячи лет спустя люди будут спрашивать в медиков одно и то же. – Вы… вы уверены, что ее величество выживет? Лиля вздохнула. – Должна. Я все сделаю, чтобы выжила… Полноценной уверенности в ее голосе не было, и граф отлично понимал, почему. Все же такое пережить… тут бы и мужчина покрепче сломался, не то, что королева. А как душевное состояние влияет на выздоровление – тут опытный вояка сам мог бы не одну историю рассказать, и заткнуть за пояс любого докторуса. – Я на вас очень рассчитываю, графиня. Лиля тряхнула головой. Рассчитывает он… И так же, даже тысячи лет спустя, медики будут бояться давать гарантии выздоровления. Не потому, что им плевать на душевное равновесие родных. Им просто страшно сглазить. – Я уже сказала. – Тогда пойду писать Ольсену, да и солдат надо собирать. Лиля задумалась ненадолго. – Граф, вы ведь раньше вечера не выступите? – Да. – Наверняка при вас есть шпионы… я сейчас говорю о том, что заговорщики обязаны были обзавестись своими людьми у вас в полку. Вряд ли их много, один-два, и вряд ли это близкие к вам люди, но наверняка они есть. Шантен в этом тоже не сомневался. Если уж во дворце расцвело такое подлое предательство, чего ему скромничать? Но как их вычислить? Шантен честно сознавался себе, что он – не сможет найти предателя. Это не его дело. С другой стороны, кто ему мешает спросить? Даже если графиня и предложит какую-то чушь, никто ведь не заставляет воплощать ее в жизнь. А человеку приятно. Это называется «дипломатия». – У вас есть какие-то идеи, графиня? Лиля коварно улыбнулась. Есть ли у нее идея? Что вы! У нее есть высшее образование, есть опыт логического мышления, у нее есть опыт поколений, который она не ленилась взваливать на хребет, у нее есть рассказы отца, да и Лешки, который обожал всю эту мушкетерскую романтику… Идеи нет. Есть – план. *** Как отправить донесение? В это печальное и жестокое время лишь двумя способами. А именно – или ты добегаешь до деревни и оттуда посылаешь голубя, либо ты рискуешь и посылаешь голубя с голубятни замка. А иначе – никак. Можно и записочку с посыльным, но ты ее еще передай! Никто ж ради тебя в кустах с лошадью наготове дежурить не будет, не того ты полета птица… Гвардеец Рудигер Айн, лэйр, между прочим и десятник в полку графа Шантена, с удовольствием слинял бы в деревню, в самоволку, а оттуда уж и голубя послал, есть прикормленный человечек, да вот проблема – не выпускают. Шантен так и сказал – собираться в поход. Никто из расположения полка не отлучается, даже если рядом небо на землю падать начнет. И если кто не готов будет, я вас… Как – собраться? Да тщательно. Проверить доспехи, оружие, коней, взять все необходимое… можно бы и с ходу на столицу, но это – для дураков. Ага, полетели одни такие…