Девочка вздрогнула, когда поняла, что маг обращается к ней. Настойчивый взгляд темно-карих глаз прошивал насквозь, вызывая нестерпимое желание чесаться и прятаться. Она несмело приблизилась. – Что чувствуешь? Грен Иртен смотрел с интересом, тэн Снур – с пренебрежением. Но старший маг казался предельно серьезным, и Мия закрыла глаза, погружаясь в себя. Люди, много людей вокруг. Они отличались от зверья эмоциями, более четко читаемыми. Усталость и раздражение, скука, тревога, восторг, голод и капелька того, что девочка охарактеризовала бы розовой дымкой. А рядом… – Я не просил пытаться меня читать, – холодный голос, от которого бросает в дрожь. – Сосредоточься. – Прости, я… сейчас… Она развернулась и уверенно указала рукой направление. – Вот тут кто-то мелкий, много. А там побольше, сытый, ленивый. Мы ему неинтересны… кажется. А там… ой! Она, не глядя взмахнув рукой, ткнула младшего мага в живот и, дико смущаясь, пробормотала: – Ничего серьезного, в общем. Пальцы судорожно вцепились в измятую шоллу, и девочка еле заставила себя их разжать. – Хорошо. Пойдешь с разведчиками. Оба собеседника мага: и тэн, и грен уставились на него с возмущением столь забавным, что Мия потупилась, пряча улыбку. – …если заметишь подозрительное, говори сразу, – продолжил меж тем грен Лусар. – Вперед не суйся, от гьярраваров не отходи. Фин! Отвечаешь за девчонку головой, она с вами идет. Все, в путь. Рыжий маг скривил губы, словно хотел что-то сказать, но не стал. Хлопнул Мию по плечу и пожелал удачи. Она лишь растерянно кивнула, оглядываясь на остальных ребят. Те, кажется, даже не подозревали о важной миссии, возложенной на нее. Лишь Тимур, вполуха слушая Юрку, поглядывал в сторону девочки и магов. Так она оказалась среди тех, кто шел первыми. Как ни странно, это не было слишком сложно или страшно. Фин шагал чуть впереди и по правую руку от нее. Высокий, крепкий, светловолосый и голубоглазый – гьярравар и истинный джеррец, которому что темные земли, что поездка в соседний город – все одно. Слева, поближе, держался Тим, и Мия знала, что может положиться на него во всем. Она понятия не имела, почему парень решил поддерживать и опекать ее, но лучшего друга нечего было и желать. Поодаль шли Ивар и грен Иртен, и Мия с удивлением заметила в руках мага лук с натянутой тетивой. Их делом было смотреть и охранять, ее же – слушать. Иные твари ощущались по-разному, и она бы, наверное, вскоре научилась их различать. Но все забивали мелкие и вездесущие копошащиеся и перебегающие крысы. Первый раз, когда Мия ощутила прямо перед собой нечто большое, она дернулась назад, изрядно переполошив воинов. А после, «присмотревшись», едва не рассмеялась от облегчения. Поперек мостовой проходил рукав канализации, битком забитый грызунами, и они сливались в единый фон, воспринимавшийся ее чутьем как шумный, вечно голодный клубок. – И откуда их столько? – пробормотала она, не без страха проходя над местными крысами, которые, по сути, крысами не являлись. Грен Иртен рассказывал, что иные твари – существа частично магические, пищевые цепи у них выстроены иначе, и потребность в питании отличается от потребности обычных зверей. – Не думайте о гзарках как о волках, а о сорхе как о рыси, – говорил он. – Это не рысь и не волки. Это твари со своими повадками и строением тел. Они сильнее и злее обычного зверья, они сожрут вас, как только забудете об их инаковости. Так что крысы крысами не были, их называли коосками. И Мия никак не могла понять, что они тут едят, да еще будучи в таком количестве. Прошли новую стену и ворота, ведущие в Верхний город. Домики стали интереснее. Сохранилась общая острота крыш и вытянутость, но добавились широкие деревянные балконы, украшенные резьбой. Закрытые по бокам, под отдельными карнизами, они опирались на мощные наклонные балки, а в районе подоконников виднелись крепления. Видимо, для цветов. Вновь захлестнуло странной тоской. Интересно, каково было бы жить тут, хоть бы даже вот в этом доме? Четыре окна по фасаду первого этажа, балкон, острые оконца под крышей. Арка и крепкие двери. И – возможно, только возможно – своя комнатка. Пусть маленькая, но своя. Мия помотала головой. Она в темных землях, в городе, который вымер так давно, что успело смениться несколько поколений людей. А думает непонятно о чем. Опять встал вопрос о выборе пути, и она, немного поколебавшись, указала направо. Фин кивнул, одобряя ее решение. Но прошли они немного. Уткнулись в завал, и для Мии после благости города разрушенный дом стал шоком. Выглядел он так, словно взорвался изнутри, обвалив и свой фасад, и угол соседнего, а крышу зашвырнуло на здание напротив, и половина ее рухнула вниз, а вторая часть так и осталась диковинным украшением. Пробраться было возможно, но там, за завалом, ощущалось что-то такое… большое, темное, и Мия отпрянула и замотала головой. – Нет, – твердо сказала она. – Нам нужна другая дорога. Странно, но ей верили. Странно, но это льстило. И как-то так вышло, что путь они выбрали через самый центр города. Богатые дома и милейшая круглая площадь с огромным дубом посередине. Академия магии с классическими – таэллийскими, как подсказал грен Иртен, – колоннами и широкими ступенями, на которых наверняка было так удобно сидеть студентам. И, наконец, центральная площадь. Красивая ратуша с высокой узкой башней, богато украшенный Дом Общин и Храм Всех Богов, совершенно готический на вид, со стрельчатыми окнами и острыми шпилями, царапающими облака. Здания окружали площадь с трех сторон, а с четвертой был арочный парапет и – Мия восторженно ахнула – плывущие облака. Казалось, руку протяни – и потрогаешь их, как барашков. За спиной раздавались возбужденные возгласы и писки, и девочка улыбнулась, ненадолго отпуская свой дар, впитывая удивление, и радость, и чистый восторг, и обожание. И не сразу поняла, что ее насторожило. Все были тут, рядом, отряд подтянулся ближе к разведчикам, и подростков, что норовили разбежаться, далеко не отпускали. Но… она чувствовала кого-то еще, поодаль. Не животное. Не иную тварь. Человека. Замешкалась, пытаясь определить направление и проверить себя – ну откуда тут людям взяться? Может, устала слишком, оттого и мерещится всякое? Уха коснулся странный звук, легкий, но назойливый – как завывание ветра в печной трубе. Стих ненадолго и повторился вновь, уже отчетливее. Мия закрутила головой, пытаясь понять, что это такое и где источник. Судя по тому, каким хмурым стал Фин и настороженным грен Иртен, слышала странное не одна она. Послышались шорох и писк, и взвизгнула Алина, прячась за Юру и чуть ли не на шею ему залезая. – К-к, – широко распахнув глаза, начала заикаться она, а потом заговорила быстро и громко, – там крыса! Вон там! Да вон же, прямо под камнем! Черт! Черт, черт! Да убейте уже ее! Из круглого отверстия слива вывалилась на свет худющая кооска. На вид крыса как крыса, серая с зеленцой. Покрутила мордой и уставилась бусинками глаз на девушку, повергая ту чуть ли не в истерику. – Алиночка, – снисходительно произнес парень и приобнял ее явно не без удовольствия, – нельзя же быть такой кровожадной. Подумаешь, крыса. Она… За первой тварью вылезла вторая, третья. И еще одна. И еще. – Что-то их многовато, – пробормотал парень, растерянно глядя на блестящие спинки и внимательные глаза, – да и странные очень. Кооски выползали из всех щелей и корчились, словно были отравлены и у них начались судороги. Одна огрызнулась на другую, и та куснула в ответ, и тут же на раненую кинулась стая. Вцепились, визжа, погребая под валом серых тел. Мия вздрогнула и отступила. Тревожно заржали лошади, загарцевал жеребец Рейнара, и девочка шагнула к коню и погладила по шее, почти не задумываясь, что делает. Что-то продолжало цеплять ее и тревожить, и не в коосках было дело. Не только в них. Глава 32 Мия Ее коснулся чей-то внимательный взгляд, и Мия едва не задохнулась от вязкой неприязни, почти ненависти. Чужой ненависти. – Там! – выкрикнула она, разворачиваясь и указывая на левое крыло Дома Общин. В одном из окон второго этажа что-то мелькнуло, и одновременно с этим дернулся, поднимая щит, Фин. В дерево бухнуло, и стрела, нацеленная в девочку, отлетела на мостовую. – Щиты! – взревел Снур. – В круг, дальше от крыс! Эсфен, убери стрелка. Мию подхватило и понесло. Мелькнули перед глазами плащ гьярравара, кооска, разрубленная в прыжке, суровое лицо Тимура. Мостовая толкнулась в подошвы, и девочка едва не упала. Выровнялась, подхваченная за локоть другом. Ее, как и остальных девчонок, оттеснили за спины, и видела она лишь сложные косы и светлый затылок Фина, его широкие плечи и сдвинутый в сторону плащ. И окровавленный меч, что раз за разом опускался на мелких тварей. Те визжали, прыгали, пытаясь дотянуться, вцеплялись в своих же собратьев и дохли, дохли десятками. А на площадь вытекали все новые ручейки зеленовато-серых спин, собирались в реки и накатывали волнами. Проскочила меж гьярраваров одна крыса, ощеренная, вся в брызгах крови, и кинулась к Алине. Девушка завизжала, попятилась и споткнулась. Упала, засучила ногами, пытаясь уползти. Тварь прыгнула на нее, глаза Мии распахнулись в ужасе: помочь она никак не успевала. Взметнулась синяя юбка, и Лера точным пинком отправила кооску обратно в проем. – Не ори! – рявкнула блондинка, вздергивая Алину на ноги. – И не падай больше. – Я их б-боюсь, – зарыдала та, – до ж-жути. – Пофиг. Жить хочешь – держись на ногах. Им только до горла добраться – и все, ты труп. Еще одна тварь вцепилась в юбку Леры, зашевелила быстро лапами, взбираясь выше. Вновь завизжала Алина, а блондинка скривилась. Ударила по наглой морде ножом – коротко и точно – и крыса упала ей под ноги, судорожно подергиваясь. – Все поняли? Не падаем! А если упали, бережем лицо и горло и встаем, встаем быстренько, – продолжила сумбурную лекцию Валерия. Оглядела испуганных девчонок: Соню, Оленьку, Лизу с Мариной, Алину, Юлю – и добавила: