— Пап, — Артём наклонился к отцу, — ты в следующий раз не сканируй, ладно? Лучше я. — А что? — Ты там так наследил, что до сих пор эфир светится. — Описать можешь? Артём прикрыл глаза. — Затухающие золотистые проблески на холодно-голубом фоне. — Верно, это моё, — Георг задумался. — Так, сынок, каждые полчаса сканируешь, если что, буди меня. — Хорошо, не волнуйся, ложись спать. Проквуст закрыл глаза, но спать он не собирался. Он всеми силами стал вспоминать одинокую сосну на холме. Он сканировал пространство вокруг повозки, сворачивая его в некий кокон, вытаскивая из него ниточки, скрепляющие границы миров. Вот получилась небольшая прореха, видна сосна, их машина под нею, никого рядом, тишина и звёзды на небе. Проквуст вдохнул в себя воздух и вместе с ним потянул в себя стенки прорехи, туда, Рукагин, только туда, лошадки, милые, везите нас во внешний мир. Полыхнуло ярким светом, заржали лошадки, Артём вскрикнул, Рукагин пригнул голову, словно от молнии. Георг открыл глаза и с трудом поднял с груди голову, на него испуганно смотрел Артём. За ним виднелась скрюченная фигура Рукагина, уткнувшегося лбом в пол повозки. — Пап, ты что натворил?! — Сын!, — еле слышно прошептал Проквуст. — Успокой нашего жреца, позвони маме и вызови сюда Пилевича с грузовиком, надо лошадок вывезти. — Хорошо, хорошо, ты как? — Нормально, дай только поспать. * * * Проквуст чихнул и проснулся, одеяло ворсинками залезло в нос. Было уже светло, раннее солнышко разгоняло утренний туман. Георг сел, оглянулся. На фоне светлеющего неба на вершине холма стояли две фигуры: Артём и бывший жрец. Проквуст потянулся, вышел из повозки и первым делом подошёл к сосне, погладил её ствол. "Спасибо, опять не подвела!". Сзади послышались торопливые шаги. — Пап, ты как?! — Отлично!, — Георг зевнул, кивнул Рукагину, похлопал сына по плечу. — Рассказывай. — С мамой поговорил, Пилевича известил, он уже нас запеленговал и выслал бригаду, а вот Рукагина до сих пор успокаиваю. — Рукагин! При обращении Проквуста колени бывшего жреца подломились и он рухнул на них, упёршись лбом в мелкий песок. — Рукагин, друг мой!, — Георг наклонился, принялся поднимать жреца за плечи. — Ты что? Вставай! — Не встану! Только Заратуштре подвластно хождение из мира в мир! Ты его воплощение, я не смею смотреть в твоё лицо! — Ну-ка!, — рассердился Проквуст. — Быстро встать! Рукагин подчинился, встал на ноги, но так, как будто с колен и не поднялся: всё его поникшее тело дрожало, а голова так уткнулась в грудь, что лица не разглядеть. — Рукагин, я не воплощение Заратуштры! Я человек, которого Господь одарил не по заслугам. Я не праведник и даже не проповедник. Смотри мне в лицо смело. Рукагин, делая над собой усилие, поднял голову. — Вот так, хорошо! Рукагин. Мне нужна твоя помощь. — Помощь тебе? От меня?! — Да. Ты должен присмотреть за моим сыном. — Пап, что значит, присмотреть?!, — вмешался возмущённый Артём. — А то и значит, что сказано! Ты молод и поспешен, а Рукагин мудр и осторожен. Обещайте мне оба, что дождётесь приезда бригады Пилевича и ничего, слышите, ничего, не будете предпринимать! — Гора, — дрожащим голосом спросил бывший жрец, — ты уходишь? — Да, я должен вернуться, а ты, друг мой, береги моего сына. — Хорошо, Гора, — Рукагин окончательно пришёл в себя и с достоинством поклонился, — жизнью клянусь! — Дяди!, — топнул ногой Артём. — А меня никто не хочет послушать?! — Не будь избалованным дитём, Артём, — мягко сказал Рукагин. — Отец говорил тебе: чти отца и учителя. — Артём бессильно махнул рукой. — Да, знаю я. Ладно, пап, не волнуйся, я вернусь к маме. Она мне тут по телефону такое устроила… — Ну, вот видишь, сынок, как это важно! Ты должен её успокоить, обещаешь? — Обещаю. — Рукагин, жди, я тебя позову. — Пап, дядя Стас меня пытать будет… — Скажи, пусть меня дожидается. — А образцы? Проквуст задумался. — Отдай и объясни без особых подробностей. Их надо срочно синтезировать! Так прямо и скажи. — Хорошо. Проквуст улыбнулся и шагнул в возникшее перед ним светящееся марево, в воздухе запахло озоном. * * * Георг вышел на вершину камня — хранилища. Он так впал в его память, что оказался самым весомым якорем при переходе во внутренний мир. Снизу донёсся шум и голоса. Проквуст лег на пыльный камень и подполз к краю. Внизу расположился ещё один большой отряд солдат Шумерии. Всё было по-военному: сцепленные между собой повозки вокруг лагеря, часовые по углам, ровные ряды шатров. В центре лагеря чаша со священным огнём, возле неё молился служитель в белых одеждах, в дальнем углу жаровня походной кухни, возле палаток бродили сонные солдаты, для них день только начинался. Из шатра рядом с чашей вышел старик с длинной пегой от седины бородой. Он зябко потёр плечи руками и вдруг замер. — Не уж то почуял?!, — подумал Георг и слегка дунул старому магу в спину, тот сразу расслабился и растерянно завертел головой, вновь поёжился и вернулся в шатёр. — Похоже энси на нас всеобщую охоту устроил, всех своих магов мобилизовал… хотя кто знает, сколько у него их? Однако пора срочно убираться отсюда. Он отполз назад, взгляд скользнул по присыпанной пылью и листьями надписи, мелькнула безумная мысль: проверить, является ли подаренный ему меч ключом к хранилищу. От этого Проквусту стало не по себе: его ли это желание?! Искушение не проходило, ему даже показалось, что меч в ножнах задрожал, надо было срочно бежать отсюда. Георг поднялся на ноги, стараясь, чтобы его не заметили снизу, закрыл глаза и уже привычно позвал ощущение лёгкости и несущегося навстречу ветра. Он стремительно летел вверх, к самым облакам, надеясь, что в утреннем тумане его никто не заметил. Внизу гигантской объемной картой разворачивался внутренний мир. Слева, ближе к горизонту бескрайний океан, ослепительно сверкающий под утренними лучами, потом скалы и резкий провал к их дороге, тонкая ниточка которой ныряла под густой покров леса. Через несколько километров лес тёмно-зеленой волной упирался в каменистый горб, за которым вдаль убегали горные вершины. Итак, ему вправо к горам и далее вдоль них к круглому озеру. Всё просто. По его расчетам до озера было около двухсот километров, пустяк, пара часов лёта! Проквуст рванул ввысь, сердце зашлось от восторга, какое же это наслаждение, мерить километры секундами! Редкие облака остались внизу, лучи солнца щедро вливались в спину, наполняя энергией и теплом. Теперь он понимал восторг Бенни, который как мальчишка выписывал в небе пируэты. Внизу мелькнула деревушка у подножья гор, клочки обработанных полей, голубая ниточка горной реки. Наверное, там очень красиво жить, подумалось Георгу. Горы слева от него двигались так лениво, будто посмеивались над его скоростью, Проквуст невольно стал подстёгивать себя, воздух от скорости стал обретать упругость волны. "Нет!, — осадил себя он. — Нечего рекорды ставить!". Он снизил скорость, внимательно всматриваясь вниз, главное было, не пропустить монастырь у озера. Он не забирался вглубь горных вершин. Во-первых, гряда была невысокая; во-вторых, на южных склонах много утреннего солнца, а, следовательно, огороды монахов должны быть именно с этой стороны. Он немного ошибся: монастырь был во втором ряду гор. Через два часа полёта Проквуст буквально висел в воздухе, облетая каждую вершину. Места были дикие, ни обработанных полей, ни селений. Ему помог колодец. На краю леса, подступающего к горам, Георг увидел выложенный камнями колодец, он поднялся повыше и тут же увидел тропу, Проквуст медленно полетел над нею. Тропа шла вверх по крутому склону, извилистой змейкой огибала гору и упиралась в чашу круглого озера диаметром метров шестьсот. Оно находилось в тени, поэтому водяная гладь казалась черным пятном, провалом, среди каменистых берегов, поросших редкими кустарниками. На участке берега, расчищенном от камней, на кольях сушились рыбацкие сети, у деревянных мостков стояли лодки. Георг ожидал увидеть строения, но их не было, зато в ближней к озеру скале были вырублены десятки пещер, лестниц, узких переходов и несколько маленьких площадок, это и был монастырь. Проквуст облетел гору с другой стороны. На пологом склоне несколько человек, согнувшись, пропалывали грядки своих огородов. Он медленно полетел дальше и увидел вырубленную на боку горы площадку, на которой прямо из земли в небо било голубое пламя. Вокруг стояли монахи, воздев в небо руки. Проквуст машинально рванулся в сторону, в его расчёты не входило чудесное явление с неба, и на соседней каменной горе обнаружил небольшую площадку, с большими валунами по краю. За ними можно было укрыться, отдохнуть и заодно поразмыслить. Всматриваясь в далекое ярко-голубое пятнышко огня, Проквуст достал бутерброды, флягу. Природа этого необычного явления была очевидна: через щели к поверхности пробивался метан, часто называемый шахтерами рудничным газом. Необязательно его подожгли люди, возможно, он когда-то вспыхнул сам, например, от молнии, или кто-то из людей случайно поджёг. Это уже не столь важно, главное, что образовался вечный факел и немудрено, что именно здесь возник монастырь огнепоклонников. Поев, Георг улёгся на камень, щедро согретый солнечными лучами. Как бы то ни было, но он должен поспать. Спал он недолго, скоро солнышко сдвинулось и на уступе сразу сделалось ветрено и неуютно. Проквуст открыл глаза, странно, в этом закутке должно быть тихо, а ему всё время дует в правый бок, который упирается в скалу! Он сел и присмотрелся, а ведь это не монолитная стена, а самостоятельный камень! Более того, рядом с ним на скале видны глубокие борозды, значит, его сдвигают! Неужели рок привёл его прямо туда, куда нужно? Георг напрягся, камень с лёгким шорохом приподнялся, так, чуть в сторонку, и ещё… За ним открылся проход, из которого тянуло свежим холодным воздухом. "Забавно, — подумал Проквуст, — опять таинственные ходы". Он оглянулся на монастырь, возле огня оставался только один монах. К монахам он всегда успеет, а пока вперёд. На потолке, стенах, под ногами виднелись следы инструментов каменотесов, причём все они были направлены вглубь скалы. Как же они сюда забрались? Георг вернулся к выходу и глянул вниз, метров двести, не меньше, а вот до вершины метров тридцать. Выходит, снизу заметили этот уступ, потом забрались на вершину скалы, спустили веревки и стали долбить тоннель? А потом ещё и несколько тяжеленных валунов сюда притащили! И зачем же прилагать столько усилий?! Кстати, надо будет на досуге и вершину осмотреть. Проквуст внезапно остановился, у него в голове словно карточный пасьянс сложился. Рукагин говорил, что они из внешнего мира принесли Авесту и спрятали. Место хранения известно лишь энси и вот, старый энси доживает свой век в этих задворках Шумерии. Разве не захотел бы он быть рядом со святыней? Георг сел на пол и положил на него ладони. Закрыв глаза, он принялся изучать камень своей кожей, мысленно ощупывая каждую пылинку, выщерблинку, а что у нас глубже? Он выплеснул через ладони энергию, направив её вдоль тоннеля и в стороны. Ему нужно было просветить насквозь целую гору, внутренней энергии не хватало, перед глазами по-прежнему было пусто, лишь плавали тёмные пятна на сером фоне. Проквуст сжал зубы и вспомнил, где солнце, оно ведь прямо над ним, над этой горой! Вот её лучик, сверкнул сквозь темноту под веками. Ухватится за него, бережно, нежно, потянуть на себя, вложить в кладовую под солнечным сплетением и тянуть свет, тянуть! Словно шлюзы открылись, волна энергии хлынула в него, метнулась в ладони и полилась в камень, делая его призрачным. Тоннель, который лежал перед ним, вёл к глубокой природной расщелине, внизу которой шумела подземная река, и ещё от него отходили три хода, Георг постарался мысленно пометить их примыкание капельками света. Ближний тоннель уходил вправо, через несколько метров от его начала рядом с ним тенью обозначились магические и механические ловушки, именно так их воспринял Проквуст. Далее тоннель соединялся с огромным залом, заполненным золотыми пластинами. Ряды золотых пластин тускло поблескивали сквозь ветхие кожаные чехлы. Два следующих хода уходили влево. Первый тоннель круто изгибался вверх, теряя ступени лестницы в вышине. Следующий ход шёл прямо к границам горы, приводя в большую комнату. В комнате чуть выше пола лежал человек, видимо, на лавке. Георгу стало любопытно, невольно дополнительная порция энергии скатилась в ладони и лизнула спящего, тот беспокойно зашевелился и резко сел. Проквуст отключился и глубоко вздохнул. Всё тело болело, от ладоней шёл пар, он поднёс их к глазам — слава Богу, не сжёг. Он и не знал, что может такое: перенаправить энергию извне на свои нужды, не имея визуального контакта с её источником! Георг потряс головой, не сейчас, потом обдумает, а пока надо поскорее идти к старому энси, без сомнения это был он. Проквуст вскочил и поспешил по тоннелю. Вот первая метка, он снял её. Надо же, на стене никаких признаков прохода. Он постучал по стене, нет, звук не отличается, видимо, ход основательно заделали. Он приложил ладонь и слегка плеснул светом, так и сесть, не меньше метра. Вот и ладно, пусть себе золотая Авеста лежит себе с миром, не он прятал, не ему вскрывать. Георг заторопился дальше. Как он и предполагал, следующие два тоннеля не были перекрыты, он решил сразу идти в гости к энси, но тот уже и сам вышел в тоннель, держа в руке светильник. Проквуст зажмурился, он забыл, что находился в режиме ночного видения. — Кто здесь?, — дрожащим стариковским голосом спросил энси. — Я пришел к энси Маништусу. — Ты не демон? — Нет, я человек. — Выйди на свет. Проквуст сделал два шага вперёд. Старик в поношенном и грязноватом халате пронзительным взглядом окинул незнакомца. Георг почувствовал, как легкая рябь энергии тронула его, пытаясь пробиться сквозь светящийся панцирь его ауры, понять его суть. — Ты маг? — Да, я маг. — Одет не по-нашему.