Лукас смеётся, зажав кулаком рот. – Будь я королевой, я бы тебя повесила за такой хэштег. – Будь ты королевой, ты бы приказала привести тебе беднягу Бон Джови и заставила бы его петь и расточать на тебя непристойные ласки. – Тоже верно. И… – Джон Бон Джови, да, да. Ешь уже свой чёртов бургер. Мы молча едим. Я чуть отдалилась от Лукаса после той ночи, когда мы потеряли Луизу. И не только потому, что смерть близкого человека чёрной вуалью ложится на всё, что мы делаем и на что обращаем внимание, на наши банальные занятия и мысли, что приготовить на обед и какую гадость сказала та сучка с работы. Ещё и из-за разговора между мной и Элиотом в саду Луизы, когда мы увидели падающую звезду. О нашем девятнадцатом дне рождения. О Стейси. О Лукасе. Это немного выбило меня из колеи, и впервые за все годы нашей дружбы я задала себе вопрос: «Вдруг Лукас знает что-то, чего не знаю я?» – Красивый дом, – говорит Лукас, обводя взглядом гостиную и продолжая жевать. – Конечно, разруха, многое надо поменять, обновить, но дом красивый. – В викторианском стиле, – заявляю я, – уж это-то мне известно. Лукас улыбается. – Здесь, возможно, сохранилась оригинальная плитка, – он постукивает ногой по ковру. – Может быть, даже половицы. – Хороший дом для семьи, – говорю я, – покупатели оценят. – И как обстоят дела с продажей? – На следующей неделе приедет агент. Думаю, тогда дом будет выставлен на торги и… – А где будешь жить ты? Я пожимаю плечами. – Найду что-нибудь. Другую комнату, может, даже квартиру, смотря по деньгам. – Ходила ещё на какие-нибудь собеседования? Я вздрагиваю, услышав этот вопрос. Я понимаю, что в глубине души он заботится обо мне – пусть даже иногда прагматично преследуя собственные интересы, – но в последние несколько недель я вообще не думала о новой работе. Я ни о чем не думала, кроме Луизы. Сперва я всецело сосредоточилась на том, чтобы облегчить ей жизнь, а теперь – на том, чтобы жить в ее доме без неё. Я скучаю по ней. – Нет, – говорю я. – Как видишь, я была занята. Разбирать вещи Луизы – серьёзное дело. – Ещё бы. – Я не против этим заниматься, – поспешно добавляю я. – К тому же у Луизы больше никого не было. Просто сейчас нет времени искать работу, только и всего. – Я знаю, – Лукас откладывает бургер и смотрит на меня. – Эм, я поднимаю тему работы не потому, что в глубине души знаю, что ты хочешь двигаться дальше. Не потому что мне кажется, будто твоя работа тебя недостойна, и не потому что сравниваю тебя с другими. Я просто хочу помочь. Я проглатываю всё, что у меня во рту, смотрю на Лукаса. – Я знаю. – Ты училась, ты столько работала, и… – Люк, я знаю. Я всё знаю. И я займусь этим. В своё время. Мы молча едим, телевизор включен, но очень тихо. Прикончив свой бургер, Лукас выбрасывает обёртку, вытирает руки салфеткой, обводит глазами комнату, вновь смотрит на меня. – Я знаю, что должен был приехать пораньше, Эм. И я хотел. Но… работа. Они такие засранцы. Прежде чем взять внеплановый выходной, нужно уведомить их как минимум за две недели. Я приехал, как только смог. Я не хотел оставлять тебя одну. – Я была не одна, – я улыбаюсь. – И потом, сейчас ты ведь здесь. – Я здесь, – Лукас улыбается, – я в твоём распоряжении по меньшей мере на сегодня. Нам нужен чай. А потом ты должна будешь задать этим мускулам работу. Таскать, разгружать, – он целует свой бицепс. – Я твой раб. – И ещё – придурок. Лукас несётся на кухню, прихватив мешок с мусором. Я слышу, как он открывает и закрывает шкафы, пытается найти кружки и ужасно поёт себе под нос. По пути в туалет я вижу его в моём красном фартуке в горошек. – По-прежнему его хранишь, – Лукас смеётся. – Я помню, ты его надевала, когда возилась со своей старой фритюрницей. Это как встретить старого друга. Я уже на лестничной площадке, когда слышу новый звонок в дверь. Прежде чем я успеваю спуститься по лестнице, Лукас уже пробегает по коридору, выходит на крыльцо и открывает входную дверь. – О, – говорит он, застыв с чайной ложкой в руке, – это ты, чувак? Какой приятный сюрприз. Привет, дружище. Я бросаюсь к Лукасу. Элиот стоит в дверях, высокий, с рюкзаком за плечами. Ветер треплет его волосы и бумажную сумку в его руке. – Милый передничек, – Элиот улыбается Лукасу. – Привет, Эм. – Привет, – я чувствую, как моя кожа начинает гореть, как будто кто-то только что включил обогреватель. – Мне всё к лицу, ты же меня знаешь, большой брат, – Лукас проводит рукой по фартуку и обнимает меня. – Какой чай будешь, Эл? Я только что поставил чайник. – Не хочу вам мешать… – Ну что за чушь, – говорю я. – Ты нам не мешаешь, мы просто… – Веселились, ели гамбургеры на диване, замышляли похищение и тюремное заключение Бон Джови… Мы с Лукасом смеёмся, а Элиот ухмыляется. – Врать не буду, я заинтригован, – говорит он. – Но если честно, я просто хотел передать тебе вот это, – он снимает рюкзак, роется в нём, достаёт стопку бумаг. – Это для Рози. Наброски, как оформить зал для этой, что она там хочет устроить на выходных… – Блогференции, – говорю я. Элиот улыбается. – Много чем мне доводилось заниматься, но только не блогференциями. – Наверняка она оденет тебя как в рекламе кока-колы, – предполагаю я. – Да, у неё пунктик насчёт пояса с инструментами, – он смеётся. – Я согласился его надеть, но снять рубашку – не меньше чем за пятьдесят баксов. – Дороговато, – говорю я, и Элиот поднимает брови. – Сколько готовы заплатить вы, мадам? Делайте ваши ставки! Лукас выпрямляет спину, выпячивает грудь. – Ладно, пойду я, что ли, заварю чай. – Маленький бро, – Элиот протягивает ему ладонь, и они пожимают друг другу руки, крепко, как все настоящие мужчины, решившие устроить дуэль на больших пальцах. – На выхах увидимся у мамы? – Было бы круто, – говорит Лукас и уходит в кухню. – Точно не хочешь остаться? – спрашиваю я Элиота, и он тактично улыбается. – Точно. К тому же меня ожидает трансатлантический телефонный звонок. Нет времени на чай. – Вот, значит, как живут плотники-оформители залов для блогференций? Трансатлантические звонки, ни охнуть, ни вздохнуть, нет времени на брата и старую скучную Эмми Блю? – Мастера мебельного искусства, – поправляет он и ухмыляется. – Я потом тебе всё расскажу. При следующей встрече. Тогда я уже буду знать чуть больше. – Можешь рассказать в субботу, – предлагаю я. – Заехать за тобой в восемь? – Было бы идеально. И не забудь пояс с инструментами. – Как можно! – Элиот подмигивает мне. Лукаса я нахожу в кухне. По-прежнему в моём красном фартуке, он стоит у плиты и рассовывает по кружкам пакетики. – Итак, – говорю я, – чай. Лукас смотрит на меня, приподнимает брови. – Что? – спрашиваю я. Он пожимает плечами. – Ничего. – Нет уж, давай говори, – я уже очень хорошо знаю, о чём он думает. Он наставляет на меня ложку. – Хочешь дружеский совет?