Элиот отходит назад, смотрит на меня сверху вниз, свет луны отражается в его глазах. – Ты что-то красила, – он подносит к моему лицу прядь, белую на конце. – Я потом мыла голову. Видимо, что-то пропустила. Он кивает, хмурится, внимательно рассматривает мою макушку. – Ты много чего пропустила. – Правда? Он смеётся. – Ты всегда выглядищь потрясающе, цветочек. Раскрашенные волосы… – И глаза как у Оззи. – Да, и глаза как у Оззи, – он улыбается. – Надеюсь, ты не слишком устала после всей этой покраски, – он смотрит в небо. – Ты же знаешь, метеоры лучше всего видны в самое безбожно позднее время. – Сна ни в одном глазу, – говорю я и смотрю на него, провожу пальцем по небритой щеке, мягким губам. Он целует кончик моего пальца. – Ты правда здесь, – шепчу я, – рядом со мной. – Я здесь, Эмми Блю. И всегда был здесь. Он целует меня, поднимает на руки с холодной, мокрой земли, и последние барьеры между нами рушатся. Их больше нет. Есть только мы. Мы и звёзды в небе. Эпилог 24 августа 2004 Солнце низко нависает над Францией, и Лукас Моро никак не реагирует на голос матери, зовущей его из кафе на пляже. Ему не нравится Франция. Не нравится этот пляж, не нравится торчать тут с братом, с родителями. Ему нравилось дома, там, где Том, где его школьные друзья. Нравилась его старая спальня. Нравились чипсы из кафе, куда они с Томом ходили по субботам. Он скучает по дому. Он хочет домой. – Люк? Он слышит за спиной голос брата, стук его ног по песку, и не реагирует. – Люк, ты что, маму не слышал? – нагнав его, Элиот сбавляет скорость. – Она спрашивает, хочешь ли ты обедать. – Нет, – огрызается он. – Ничего я не хочу, Элиот. Так ей и передай. Ничего. Элиот обнимает брата, оба останавливаются. – Послушай, я знаю, всё не так уж радужно, – говорит Элиот, – но нужно хотя бы попытаться. – Попытаться что? Жить здесь? Я не хочу пытаться, Элиот, я… – Что это? – Элиот смотрит куда-то мимо брата, на маленький предмет на песке. Подходит к нему. – Ты о чём? – спрашивает Лукас. – Об этом. Красная штучка – это… Ох, блин, – телефон Элиота, зажатый в его руке, вибрирует, прерывая его размышления. – Блин, – повторяет он, глядя на экран. – Наверное, звонят с работы. Насчёт обучения. Никуда не уходи, ладно? Мама меня убьёт, если я тебя потеряю. Лукас пожимает плечами. – Куда я уйду? Не в Лондон же уплыву, верно? Элиот отходит в сторону, прижав телефон к уху. Лукас, сощурившись, разглядывает предмет, найденный Элиотом в песке. Тянет за него, и песок осыпается. Это шарик. Сдувшийся красный воздушный шарик с привязанной к нему запиской. Лукас поднимает его. Благодарности «Дорогая Эмми Блю» появилась на свет благодаря стольким людям! Мне очень повезло, что за мной стоит такая блестящая команда. Я многим обязана моему удивительному агенту, Джулиет Мушенс. Я говорила это так много раз, и, вероятно, буду повторять, пока не стану совсем старой и сморщенной: спасибо тебе за то, что осуществила мои мечты. Я давно сдалась бы без твоих ценных советов, твоей поддержки и дружбы. (О, и эксперт подсказывает: без комментариев, куда вписать полуобнажённого плотника, а где убрать отвисшую челюсть.) Спасибо всей команде мечты «Бент-Агенси», и особенно блистательной Дженни Бент. Прекрасная Шарлотта Мерселл! Я так рада с тобой работать и еще больше рада всему, что произойдет в будущем! Кэти Браун, и с тобой тоже работать – одно удовольствие, и я живу благодаря твоим весёлым комментариям в поправках. Я буду очень скучать по тебе. Спасибо всей прекрасной, трудолюбивой команде «Орион» и всем моим замечательным издателям по всему миру за вашу веру в эту книгу. (Боже мой. Не могу поверить, что я наконец могу написать эту фразу. Позвольте мне ущипнуть себя.) Мне посчастливилось встретить столько друзей-писателей, и я очень благодарна, что вы у меня есть. Вы лучшие коллеги по работе, о которых я только могла мечтать. Спасибо вам, Джиллиан Макаллистер, Л. Д. Лапински, Линдси Джеймс, Линдси Келк, Хейли Вебстер, Лаура Пирсон, Стефи Чапман, Ребекка Уильямс, Никки Смит, Холли Седдон, Хина Малик и все, кто всегда готов принести мне не стакан, а целый кулер воды, и в дождь, и в снег, и в солнце. Ваши слова делают мир лучше. Моим прекрасным друзьям, которые любят меня такой, какая я есть – лунатика в пижаме. Спасибо. Бубс, спасибо за то, что ты лучший брат и лучший друг. Теперь эти слова вырезаны в камне – ну хорошо, отпечатаны на бумаге – и я не могу их отрицать. Мама и Стив, папа и Сью, бабушка, дедушка и Алан. Вы самая теплая, самая замечательная и веселая семья на свете. Я бы ничего не смогла без вас. И наконец – потому что все знают, что самое важное всегда в конце – спасибо моим прекрасным малышам и моему Бену. С вами я всегда в безопасности. Мое любимое место – там, где вы. * * * notes Примечания 1 Простите, с вами всё в порядке? (франц.) 2 Британская мыльная опера 1970-х о жизни на ферме.