— А кому тут может нравиться? — проворчал Кантор, еще раз оглядев этот клоповник и подумав, что только такое местечко и могло дать миру советника Блая. — Как сказать, — хмыкнул эльф, — для кого-то это недостижимая мечта и вожделенный рай земной. — Ты хочешь сказать, здесь есть местечки и похуже? — Сам увидишь. Ладно, хватит любоваться, тебе туда. Чуть поодаль от символических ворот, охраняемых полудюжиной стражников с отнюдь не символическими винтовками, стояло два автомобиля, вокруг которых возились люди — что-то перегружали из большого в маленький. Кантор сразу же заметил Жака — тот, как обычно, ныл, страдал и жаловался на неподъемность окаянных ящиков. Великого мага тоже оказалось легко узнать по сто раз виденным портретам, хоть он и сменил мантию на местный костюм, точно такой же, какой выдали Кантору. — А ты что, не пойдешь? — Не, — ухмыльнулся Толик. — Старик Кетмень только-только привык к Мафею, а если он мою зеленую рожу увидит, у него опять культурный шок случится. Как «лютик» настраивать, не забыл? — Помню, — кивнул Кантор. — Настраивать на вон того мужика в мундире. Только издали, чтобы он прибор не заметил. Мы ему втерли, что это магия, не спали нас ненароком. Ну все, пока. — Эльф беззаботно махнул рукой и скрылся в зеленом тумане. Называется, проводил товарищей в долгий и трудный поход. — Пойдем. — Мафей дернул Кантора за рукав. — Я тебя со всеми познакомлю. — Сейчас… Требуемый человек в мундире как раз отвернулся, чтобы отдать распоряжение подчиненным, и Кантор воспользовался моментом для перенастройки прибора-переводчика. Получилось с первого раза, хвала небу, а то уж надоело постоянно ощущать себя отсталым варваром. Он едва успел спрятать коробочку в карман, как отлынивающий от работы Жак заметил старого приятеля и мигом ухватился за повод бросить работу вообще. — Кантор! — радостно вскричал он и бросился навстречу, игнорируя протянутый ящик. — Наконец-то! Мы по тебе соскучились черт знает как! — Да что у тебя за манера дурацкая — чуть что обниматься! — раздраженно ругнулся Кантор, торопясь перехватить балбеса и остановить на расстоянии вытянутой руки. — Хуже Ольги, клянусь небом! Хочешь мордой на какое-нибудь метательное орудие напороться? — Узнаю старого доброго Кантора, — с умилением произнес Жак, послушно останавливаясь и ограничиваясь рукопожатием. — Опять обвешан оружием, материт всех и вся и ненавидит обниматься даже с друзьями. Значит, здоров. — А с чего бы я должен быть болен? — проворчал мистралиец и повернулся, чтобы приветствовать остальных участников экспедиции, которые тоже оставили работу и подошли знакомиться. — Вот, — жизнерадостно затараторил Жак. — Это Ллит, наша переводчица, это мэтр Вельмир — правда, у Хаггса картина самая достоверная? — а это убас Кетмень, он нас провожает. — Это и есть ваш стрелок-связист? — поинтересовался тот самый человек в мундире, когда представления были закончены и во все стороны переведены. — Честно говоря, я боюсь даже спрашивать, где у него рация, так как мне наверняка покажут еще какое-нибудь зеркало… — Ну что вы, — засмеялся Жак. — Никаких зеркал. Он сновидец. Вот если он вам как-нибудь приснится, так и знайте — это мы на связь вышли. — Трепло, — снисходительно усмехнулся Кантор, пока слова Жака в два приема переводили убасу. — Нет, это, конечно, правда, но если мне в самом деле нужно будет связываться с вами, то нам надо познакомиться поближе. Я не могу просто так сниться совершенно чужим людям. — Не надо, — подал голос до сих пор молчавший Вельмир. — Нет у нас времени устраивать ночные беседы за бутылкой. Связываться будешь с Виктором. Он вскоре сюда вернется… Ну вот, так я и знал. Диего, прекращай шокировать публику выражением своего лица и переведи убасу мои слова. А вздумаешь хоть намекнуть кому-то — язык отсохнет еще вернее, чем от заклятия Морриган. — Понял, — сдавленно прохрипел Кантор и медленно выдохнул. Вот это да… Столько лет… и никто ни разу… неужели папа тоже не знал? А Морриган? Алиенна, он же с ней спал, как можно было не заметить? А прочие маги? Глухие они поголовно или что? Да, сейчас этот голос утратил старческую надтреснутость, сделался чище и звонче, но, во имя неба, это же тот самый голос, как могли не узнать его люди, которым довелось слышать оба варианта? Судя по выражению лица убаса, он воспринял переведенное объяснение с облегчением. Наверное, рожа товарища Кантора не вызывала у бедолаги желания видеть ее в снах. — А Вик скоро вернется? — поинтересовался он, продолжая рассматривать Кантора с любопытством, сильно смахивающим на профессиональное. — Что-то надолго он застрял у своих сектантов, небось совмещает лечение с традиционными пьянками? Кантор ничего не понял, но на всякий случай заверил, что означенный Вик ведет себя исключительно прилично, в пьянках замечен не был и вернется скоро. Больше неудобных вопросов не последовало, так как мэтр мигом сообразил, в чем дело, и вмешался в разговор: — Диего, пока есть время, лучше попроси, чтобы тебе пулемет показали. Кантор проследил за указующим перстом волшебника и убедился, что речь идет именно о том, о чем он подумал. — Ты их, наверное, только издали видел, а в бою некогда будет разбираться, как из него стрелять. Выслушав просьбу, господин Кетмень вопреки ожиданиям вовсе не поручил ее исполнение кому-то из подчиненных, а потащил Кантора к машине лично. И по дороге не преминул задать еще вопросик-другой. Наверное, этот востроглазый местный не просто казался коллегой Флавиуса, а действительно им был. — А с винтовкой ты умеешь обращаться? — поинтересовался он, кивая на оружие Кантора. — Да, — кратко ответит тот, уже чувствуя, что его намеренно вытягивают на разговор. — Откуда они у вас? Разве ваш мир не чисто магический? — Советник Блай постарался, — скрипнул зубами Кантор, который до сих пор не мог произносить это имя без ненависти и отвращения. — Это кто? — Ой, это такая сволочь… — с чувством начал Кантор, и его опять перебил бдительный мэтр: — Кстати, Диего, ты очень огорчишься, узнав, что твоего старого знакомого прикончили без тебя? Кантор не особенно удивился — прекрасно ведь знал, что, кому бы ни повезло заполучить в руки советника, счастливчик непременно постарается отвести душу сам, ни с кем не делясь. Даже Амарго вряд ли стал бы откладывать долгожданный миг только ради того, чтобы на торжество справедливости мог полюбоваться Кантор. Но все же хотелось бы это увидеть… — Я утешусь самим фактом, — отозвался он. — А кто? — Если мне верно рассказали, то эту честь великодушно уступили товарищу Амарго. — Ну ему и я бы уступил, — согласился Кантор. — А он эту паскуду просто убил или… с фантазией? — К сожалению, простора для фантазии в данной ситуации не было, — с убийственно серьезной миной пояснил маг. — Осиновый кол и никаких иных вариантов. Странно, ты ведь виделся в снах с мэтром Максимильяно, разве он тебе не сказал? — Наверное, не хотел расстраивать… — Еще бы папа рассказывал о чем-то подобном, когда ему требовалось убедить воинственное чадо, будто ничего интересного дома не происходит! — А когда это советник успел овампириться? — После продолжительного общения с Шелларом советнику оставалось только «Перерождение», как они это здесь называют. — Шеллар его заговорил до смерти? — Нет, он избрал более… материальный путь, — усмехнулся мэтр. — Что-то вроде того, что однажды проделал Амарго, только более успешно. — Тоже цепью за горло? — Нет, мордой об стол. — А кто такой Шеллар? — поинтересовался любознательный военачальник, все это время прислушивавшийся с разговору с таким же неподдельным интересом, как и упомянутый Шеллар. — Кажется, я уже слышал это имя от кого-то из волшебников… — О, это великий человек. — Кантор честно отдал должное его величеству и тут же добавил: — Но при этом редкостный зануда, обожает лезть не в свое дело и, если верить утверждениям свидетелей, способен задолбать неуместными вопросами даже нежить. Кстати, там уже все погрузили, а вы еще хотели показать мне, как обращаться с пулеметом. Убас принялся объяснять и, как ни странно, ни одного лишнего вопроса больше не задал. То ли время было столь ценно, то ли принял совершенно искренние слова собеседника за тонкий намек. Глава 12 Все вышли в ИСКПЕДИЦИЮ (Считая и меня), Сова, и Ру, и Кролик, И вся его родня! А. Милн Приземистая буланая лошадка бойко цокала копытами, унося одинокого всадника все дальше от столицы и ближайшей Т-кабины. В свое время да Коста-старший, помимо традиционной смены государственного флага и перестановки мебели во дворце, вымостил дорогу от столицы к своему замку, и теперь по ней можно было путешествовать с относительным комфортом, но состояние дороги меньше всего волновало путешественника. Он отвык удаляться от кабины на расстояние нескольких дней пути, и сознавать это было чрезвычайно неуютно, хотя он и принял все возможные меры защиты. Потрепанная куртка, видавшая виды шляпа, стоптанные сапоги и плохонький меч в изрядно побитых ножнах создавали образ не слишком удачливого наемника, ищущего заработка. Несложное заклинание отвода глаз уберегало от лишнего внимания со стороны разбойников и патрулей, которыми изобиловала дорога вблизи столицы. На случай если общаться со стражами порядка все же придется, в кармане куртки мялись и терлись фальшивые документы, а уж на самый крайний случай скрывался под плащом вопиюще контрабандный короткоствольный автомат. И все же Макс чувствовал себя очень неуютно. Амарго предлагал съездить вместо него, убеждал, что лучше знает местность и людей, ссылался на свой партизанский опыт и напоминал о возрасте, словом, всячески стремился отдохнуть от дипломатических обязанностей и тряхнуть боевой стариной. Макс подумал и поехал сам. Во-первых, Амарго, при всех своих несомненных достоинствах, ни глаза отводить не умеет, ни разговорные чары накидывать, случись что — и ему останется только драться. Во-вторых, наверняка понадобится захоронения искать и окрестности на магию прощупать, а что толку в таком деле от обычного человека? Ну и, в-третьих, чего греха таить, не давала покоя старому Максу обещанная развилка, от которой напрямую зависела тяжесть равновесного плеча от Справедливого. В любом, даже самом незначительном, выборе ему мерещился скрытый подвох, незаметная на первый взгляд важность. Любое решение принималось после мучительных раздумий и сопровождалось столь же мучительным страхом ошибиться. А в таких вот случаях Макс уже по привычке из всех вариантов непременно выбирал тот, который сулил больше всего проблем лично ему. Вот и катался теперь почтенный мэтр по опасной дороге, высматривая описанное Ольгой место, возле которого нужно было свернуть к северу и углубиться в лес. Задача усложнялась еще и тем, что милейшая невестка отличалась редкостным топографическим кретинизмом и не умела ни ориентироваться в лесу, ни определять на глаз расстояние, ни чувствовать время. Все ее описания состояли в основном из «примерно», «вроде бы» и «кажется». А также уверений, что, если б ей дали карту, она бы показала. Карту Макс изучил сам, но, к сожалению, на ней не были отмечены ни троллья пещера, ни избушка ведьмы, поэтому сии достопримечательности мэтру предстояло искать самостоятельно. Вопреки опасениям место поворота пропустить было трудно — разгромленная ночевка до сих пор видна была с дороги как на ладони. Еще бы, сначала туда-сюда проехали повозки, потом проломился отряд кладоискателей, и в результате от придорожных кустов остались только жалкие огрызки, робко пытавшиеся зеленеть. Макс оглядел пустую дорогу и свернул в лес. Пещеру он нашел без труда — охотники за сокровищами протоптали к ней довольно заметную тропу, — но ничего интересного внутри, разумеется, не обнаружил. В поисках потерянного артефакта его предшественники выгребли из пещеры весь мусор, перебрали каждую косточку и даже, кажется, просеяли верхний слой земли. Хозяйку пещеры они на месте не застали — или заскучала да откочевала куда-то в поисках самца, или удрала, заслышав приближение людей. Кости закопать господа поленились, чем несказанно облегчили задачу почтенному мэтру. Видать, устали от поисков или торопились уйти из нехорошего места до темноты. Рельмо никуда не торопился, ни темноты, ни нехороших мест не опасался, но все же принялся за дело не откладывая. Перебирать кости в темноте — не самый верный способ разобрать их правильно, да и ночевать в пещере, до сих пор хранящей неповторимый запах прежних обитателей, — тоже удовольствие то еще. Следовательно, до сумерек ему нужно закончить работу и добраться до хижины, где можно переночевать с относительным комфортом. Причем лечь надо пораньше, чтобы ночную часть своей миссии продолжать не сонным. После общения с покойной ведьмой ему предстоит еще вернуться к дороге, не заблудившись в темноте, и поискать поблизости других призраков. Возможно, искомый господин бродит неподалеку от места кончины и готов пообщаться на интересующую мэтра тему. Словом, работы — непочатый край.