— В Билокси. Мне предложили площадку в казино… и комнату. Я могу и столики обслуживать… — Она неуклюже повела плечами; дальше можно было не продолжать. — У тебя есть вторая гитара? Она покачала головой. — Как ты туда доберешься? Она улыбнулась и подняла в воздух большой палец. — У тебя есть место, чтобы остановиться на какое-то время? — Я не собиралась останавливаться. — Она указала на свой рюкзак. — У меня есть карта хостелов. Иногда по вечерам я могу играть в баре или… откладывать немного денег, чтобы доехать до следующего города. Только до тех пор, пока я не доберусь до Миссисипи. В палату вошел доктор Билл. — Как вы себя чувствуете этим утром? — Он достал стетоскоп из кармана белого халата и стал слушать ее сердце. Она посмотрела на него, прищурив один глаз. — Было бы лучше, если бы мир перестал кружиться перед глазами. — У вас здоровенная шишка на голове. — Он посветил ей в зрачки и подержал запястье, считая пульс, потом осмотрел ее руку. — Здесь больно? — Болезненно. — Примите что-нибудь от боли. Приложите лед. Вам нужно несколько дней покоя. Ничего страшного, но лучше поберечься. У вас есть вопросы? — Я могу уйти? Он повесил стетоскоп на шею и посмотрел на пустой пакет с жидкостью для вливаний на капельнице над кроватью. — Дайте мне несколько минут на подготовку ваших бумаг, и вы можете быть свободны. Но никаких поездок в ближайшие несколько дней. Никаких волнений. Никакого яркого света. Никаких компьютеров и набора текстов. Отдых — ваш друг. — Ты голодна? — спросил я, когда он вышел. Ее плечи немного расправились, и груз упал. Наружу. — Я могла бы перекусить. Когда медсестра убрала капельницу и помогла Делии одеться, мы вышли в вестибюль и направились к выходу, где солнце сразу же прожгло дыру в моей сетчатке. Я протянул Делии темные очки: — Возьми, это поможет. Она надела очки. Когда створки дверей раздвинулись в стороны, мы сразу увидели громилу со стежками на голове. Он запыхтел и громко прорычал: — Вот эта су… Если мне показалось, что ей грозят неприятности, то меня ожидал сюрприз. Он едва приоткрыл рот, когда Делия врезала ему сапогом в пах. Вероятно, этот мужик весил около трехсот фунтов, но ее удар сбил его с ног, и он рухнул на колени, где тут же начал блевать. Пока он корчился, извергая на пол свой завтрак, она вылила ему на голову остатки кофе из пластиковой кружки. — Это за мой «Хаммингберд»[7], ты, жирный, грязный, вонючий, гнилозубый ублюдок. Ее немного пошатывало, так что я подхватил ее под руку, и мы вышли на автостоянку. Я попытался улыбнуться. — Кажется, доктор велел не волноваться. — Я совершенно не волнуюсь. Я помог ей залезть в джип. — Тогда мне бы не хотелось увидеть тебя взбудораженной. Глава 4 Мы устроились в кабинке кофейни, где Делия пила вторую порцию кофе с «Хони бэджером» и понемногу откусывала от запеканки. — Ты прав, это действительно здорово. — А ты бог знает на что потратила половину первой порции. — Извини. — Она изучила меню, висевшее над нами. — Если бы я знала, сколько это стоит… — Никаких проблем. — Круги под глазами говорили о том, что она уже давно не спала нормально. — Что произошло? — Ну, он стоял там на коленях, и я подумала… — Нет, вчера вечером. В зеленом «Форде». Она смягчилась. — Просто парочка скотов, которые вели себя как скоты. — Откуда ты ехала? — Вчера вечером выступала в одном салуне в Лидвилле. Вообще-то, начала еще днем. Исполняла популярные кавер-версии для байкеров. Но потом… — ее лицо помрачнело, — потом меня подставили два парня на улице. Из-за них бар опустел. Один из них был и впрямь хорош, так что я осталась наедине с барменом, вся публика ушла слушать их. Поэтому я собрала вещи и стала голосовать на обочине. Я не стал рассказывать ей о своей роли в этом событии. — А при чем тут твоя гитара? — Этим скотам нужно было больше, чем поговорить. — Она откинулась на стуле и пожала плечами. — Решили, что они могут отобрать ее. — Она резко сменила тему: — Так ты жил здесь все это время? — Первые несколько лет я путешествовал, но в конце концов вернулся. Это дом. Она размазывала запеканку по своей тарелке. — Купер… Я поднял руку. — Не надо. Прошло много времени, и много воды утекло под тем мостом. Скажи, что ты предполагаешь предпринять в ближайшее время? Ее верхняя губа снова покрылась пузырчатой молочной пенкой. Она подняла кружку, задумчиво глядя на ее содержимое. — Я думала о том, чтобы переехать сюда и устроиться на работу. Мне могут платить за такие вещи. — Она со смехом протянула руку и показала квадрат медицинского пластыря, закрывавшего прокол от капельницы. — Пусть капают в ту же вену. — Ее смех был непринужденным и глубоким, как и ее голос. — Как там называется этот городок? Дольче Вита? Вита Лока? Я рассмеялся: — Буэна Виста. — Почти угадала. — У тебя есть где остановиться? Она покачала головой. — Если тебе нужно место, у меня есть городская квартира. — У тебя есть дом где-то еще? — Я провожу время поровну между своим домом в горах, там, за облаками, — я указал на запад, по направлению к соляным утесам и перевалу, который вел за Сент-Эльмо, — и моей здешней квартирой. Место, где я остаюсь ночевать, часто зависит от погоды. — Расскажи мне об этом. — Она оперлась головой на руку. — Поспать было бы хорошо… если не возражаешь. Поездка на запад по главной улице вела мимо «Лэриэт бар энд гриль». Это настоящее средоточие города, укорененное в легендах о настоящих ковбоях, которые напивались здесь и разносили все в пух и прах. По преданию, как минимум одна памятная перестрелка выплеснулась на улицу. Местные жители ежегодно воссоздают эту сцену. Некоторые утверждают, что на деревянном полу до сих пор можно видеть пятна крови; другие говорят, что темное пятно осталось от масла с тех времен, когда в помещении находился гараж местной пожарной команды. Как бы то ни было, пятна являются частью романтического ореола этого самого популярного питейного заведения в городе. И, судя по количеству посетителей, город постоянно мучается от жажды. В баре пахнет несвежим пивом, отсыревшими сигаретами и жирной картошкой фри. Официантки, которые когда-то были красотками на родео и королевами встреч выпускников, согретыми форменными куртками своих ухажеров, разносят холодное разливное пиво и стараются угодить посетителям, если те не скупятся на чаевые. Но люди с разумным вкусом скажут вам, что употребление слова «гриль» в любой связи с «Лэриэтом» будет слишком большой вольностью. Там жарят еду на противнях и подают ее, но это практически все, что достойно упоминания. Единственное, что здесь действительно хорошо, — это живая музыка. Делия прочитала вывеску и спросила: — Это место, также известное как «Канат»? — Ты слышала о нем?