АХолл80: Привет РубиМарс: Привет АХолл80: 270-555-5025 РубиМарс:…. АХолл80: Это мой номер. Звони. РубиМарс: Ты вообще об этом думал?? АХолл80: Поэтому и даю свой номер. АХолл80: Ты как-то сказала, что сразу же понимаешь поладишь ты с человеком или нет. Мы уже столько времени переписываемся, так что я не переживаю. РубиМарс:…. РубиМарс: Ты серьезно? АХолл80: Ага. Звони. Прямо сейчас. РубиМарс: Ты же понимаешь, о чем просишь? РубиМарс: Ты же еще не проснулся до конца, признайся? АХолл80: Ага, как же. АХолл80: Зато ты проснулась во весь рост. Звони. РубиМарс: Уверен? АХолл80: Да, звони. РубиМарс: Ладно, но если повиснет неловкое молчание и разговор не заладится, я тебе никогда этого не прощу. Все же так хорошо идет сейчас. АХолл80: Хорош пререкаться. Еще слишком рано. РубиМарс:….. РубиМарс: Я из-за тебя итак паршиво спала. РубиМарс: Поэтому тебе лучше ответить на звонок. Очень надеюсь, что это не один из тех номеров, которые ты даешь незнакомцам, чтобы не давать настоящий. Я этого не переживу. АХолл80: Рубс, просто позвони. Глава 14 Аарон хочет, чтобы я ему позвонила. Аарон хочет, чтобы я ему позвонила. Аарон хочет, чтобы я, черти меня подери, ему позвонила. Потому что он приглашает меня приехать к нему во Флориду. Потому что он внезапно решил, что хочет со мной познакомиться лицом к лицу, так сказать. Провести со мной время. И он не хочет ждать следующей увольнительной. Никакого давления. Я сглотнула. Я сидела за столом на кухне и ковырялась в тарелке с фруктовыми хлопьями. Мое сердце бешено колотилось, а желудок пытался сделать сальто. Я должна была сходить с ума от одной только мысли о возможном путешествии с каким-то незнакомцем, ну не в полном смысле этого слова, но все же. Но я как-то не парилась. Вернее, не сильно парилась. Это было бы впервые, когда я встретилась с человеком не из круга моего общения, который не имел никакого отношения к шитью, платьям и костюмам. Я не была бы рабочей лошадкой Руби. Я была бы просто… собой. Хотя вот в этом и была загвоздка. Только я и мое бедное сердце, которое, казалось, выбирало каких-то козлов. Людей, которые видели во мне разве что младшую сестренку их друга или просто друга. Тогда, как здесь была фигня «мы никогда не встречались лично». Не то чтобы эта фигня не дала мне почти влюбиться в него или типа того. Уж что было, то было. В какой-то момент, через несколько месяцев, я начала ходить на свидания с другими парнями, чтобы отвлечься от него, потому что поняла — мои чувства не имеют смысла. К тому же он сам сказал мне, чтобы я встречалась с парнями. Куда больше-то мне нужно было разжевать что из себя представляют наши отношения?! И странно, что всего этого мало, чтобы убедить себя не ехать. Ну идиотизм же. Ведь скажи мне кто-нибудь, что собирается съездить не пойми куда и встретиться с другом по интернет-переписке, я бы покрутила у виска. Я бы подумала, что этот чувак не в себе. И если я сообщу своей семье о своих намерениях, они ответят мне ровно то же самое. Но вот в чем прикол, впервые жизни мое чутье не говорило мне не делать этого. Оно говорило совершенно обратное. Давай, давай, давай. Несмотря на страх и беспокойство за свою безопасность. Разве не я сама ляпнула ему пару дней назад, что женщины постоянно путешествуют в одиночку? Опять же, я не могу позволить себе купить билет на самолет. Было бы также очень безответственно с моей стороны пользоваться кредиткой, потому что у меня пока нет стабильного дохода. Я не купалась в роскоши, когда у меня было две постоянные работы, а сейчас и подавно. Тем не менее, даже зная все это, я скрестила пальцы, и набрала номер, что дал мне Аарон. Как только я увидела иконку трубки, что звонок пошел, я ринулась вверх по лестнице. И это было не самым умным решением, потому что, добежав до второго этажа, я запыхалась, но при этом еще не добралась до своей комнаты. Хорошо, что мама с Беном были на работе, потому некому было глядеть на меня, как на чокнутую, которой вдруг пришло на ум впервые в жизни вбежать вверх по лестнице. Телефон продолжал звонить, когда я ворвалась в свою комнату. Через секунду, когда я захлопнула дверь, звонок хотел было уже переключиться на голосовую почту. Но вот, когда я защелкнула замок, раздался знакомый звук «клик», который слышится, когда кто-то отвечает на звонок и я услышала свое имя: — Руби? Мне не хватало воздуха, хотелось хватать его ртом и, одновременно с этим, не дышать, когда баритон, с того конца линии, казалось вынул из меня всю душа и раскатал по ковру. Не знаю, что я ждала от Аарона, но уж точно не была готова к такому приятному глубокому голосу. Не голос, а то, что доктор прописал. Дружелюбный. Глубокий, но не слишком. Чуть хрипловатый. Идеальный. И вот тут меня накрыло. Он ответил. Я позвонила Аарону, и он ответил. Я разговаривала с Аароном. — Рубс? — вновь в трубке раздался красивый голос, в котором слышалось… удивление? Чем это он так озадачен? — Ты там? Я слышу, как ты дышишь. Я перестала дышать. По крайней мере, через рот. И я сглотнула, хотя уверена, что это было больше похоже на «сглотнула так сглотнула». И мужчина на линии усмехнулся. Добродушно, даже мило. — Что делаешь? — спросил он. Этот вопрос он задавал мне уже кучу раз. Словно мы были не приятелями по переписке, а друзьями, которые дружили уже лет десять. Это был Аарон. Аарон. Единственный человек, кроме моей лучшей подруги, который знал, что я однажды наступила на человеческое дерьмо. И вуаля… — Я вбежала вверх по лестнице и запыхалась, — ответила я, держа телефон подальше ото рта, чтобы он не услышал, как я задыхаюсь. Аарон хохотнул. И этот звук каким-то образом расслабил меня. Он напомнил мне нашу переписку в чате. Такую обыденную. Игривую. Дружелюбную. Всегда. С давним другом. — Из-за беготни по лестнице? — переспросил он. И я будто воочию увидела, как он приподнял бровь. Дразня меня. Как обычно. — Здесь очень много ступенек. — Я даже не осознавала, что улыбалась, пока не рассмеялась. Это же был Аарон. Всего лишь Аарон. — Что-то я не в форме. — Вот, пожалуйста. Что, черт возьми, я несу? — Прости, так неловко. Тебе, наверное, ничего не стоит пробежать марафон. Единственный раз, когда я бегала… никогда. Я вообще не бегаю. Прости, что говорю бессвязно. Я нервничаю и потому болтаю без умолку. — А чего нервничать? Это же я, — растягивая слова, произнес он. У него был легкий луизианский акцент, который приятно оттенял его слова. «Это же я» — он уже говорил мне это несколько раз, и всякий раз эта фраза летела пробивала стрелой мое сердце, калеча любое оправдание, которое я подыскивала, чтобы убедить себя, что влюбиться в него, было вверх тупости. Ну дурацкая же затея. Дурацкая-предурацкая. Будь у кого-то такой послужной список дурацких идей, как у меня, тот этот перец знал бы, как от них избавиться. Но не я. Уж я-то себя знаю. Вот такая я идиотка. Слабачка. Я такая слабачка. «Она вся такая чувствительная» — это про меня. Не понимая, что он будто лупит воображаемой бейсбольной битвой по моим коленям своим вот этим голосом и словами, он произнёс: — Ты говоришь… — Он умолк в нерешительности. — Как идиотка? — вырвалось у меня. Аарон громко рассмеялся, от души, тем самым, в очередной раз, подсекая мои несчастные ноги, потому что он похоже совсем не чувствовал никакой неловкости и оказался таким приятным, и не ржал, как осел. Он был такой простой. И открытый. Неужели это тот самый парень, у которого было две дюжины чокнутых подружек. Все вдруг обрело смысл. — Нет. Я себе по-другому представлял твой голос.