Его лицо стало нейтральным. Иногда было почти невозможно сказать, что происходит за этим. Почему, черт возьми, мама не сказала мне о его звонке? Наверное, ей промыли мозги копы этими обвинениями в торговле наркотиками. Что все равно не делало ее молчание нормальным. У мамы случился бы срыв, если бы она узнала, что у меня в комнате мальчик. Хотя формально его не было в моей комнате, он просто сидел на подоконнике. Однако я очень сомневаюсь, что эта формальность избавит меня от наказания. — Извини за это. Очень мило с твоей стороны, что ты проверил меня. Было бы неплохо поговорить. — Я попыталась встретиться с ним глазами, но ограничилась рассеянным взглядом через плечо. — Я бы тебе перезвонила… — Ничего страшного, Иди. — Он отмахнулся. — Я просто хотел поблагодарить. Это действительно изменило ситуацию. — Он удовлетворенно кивнул сам себе, как будто выразив свою благодарность, сделал то, что намеревался сделать. — И как это повлияло? Мне ответила тишина. Его глаза остановились на моих, и на мгновение его аура крутого хладнокровия покинула его, и он выглядел потерянным и одиноким. И молодым. Несмотря на острые углы лица и щетину на подбородке. — Айзек не был моим другом, — сказал он, глубоко вздохнув. — Я был его дилером. В тот вечер я продавал в «Дроп-Стоп». Он был там из-за меня. — Он сглотнул и отвернулся, хмуро посмотрев в ночь. Я подождала, и, в конце концов, он вернулся к моему вопросу. — Копы нашли две унции на заднем сидении моего «Чарджера». Но они отпустили меня. Сказали, что был свидетель, который говорил о том, что я был героем и спас ей жизнь. Должно быть, ты была очень убедительна. Никогда еще полицейский не давал мне поблажек. — Что ж, я рада, что это помогло, — сказала я, — но я только сказала правду — ты спас мне жизнь. Тень печальной улыбки промелькнула в уголках его рта. Я подтянулась на кровати и подобрала простыни вокруг ног. — Почему ты запретил себе приходить сюда? — Потому что я — яд. — Его глаза остановились на моих. — Я не хочу тащить тебя вниз. Вот почему не разговаривал с тобой в школе. Если учителя увидят, что мы хотя бы разговариваем, они, не задумываясь, отнесут тебя к категории «не беспокоиться». После этого пути назад нет. И придурки в школе ничуть не лучше. Они просто подумают, что могут использовать тебя, чтобы купить травку подешевле. — Ага. На самом деле это уже произошло. Джон нахмурился. — Извини. — Все в порядке, — сказала я. — Ничего такого, с чем бы я не справилась. — Дай мне знать, если что-то изменится. — Он еще больше нахмурился. — Все в порядке, — повторила я. — Я не беспокоюсь ни о чем из этого. — А стоило бы, — упрекнул он. — Особенно, что касается учителей. Неделю назад я попытался зайти в группу по математике во время обеда, но учительница даже не пустила меня в класс. Она просто подумала, что я там для того, чтобы создавать проблемы. — Это так несправедливо. — Нет, это не так. Я это заслужил. — Его голос сочился горечью, а губы скривились в усмешке. Вау. Какая серьезная ненависть к себе происходит там. — Но было бы несправедливо, если бы хоть что-то из этого перешло на тебя. Ты этого не заслуживаешь. Его ноги подогнулись под ним, а тело отклонилось от меня, как будто он собирался соскользнуть с края и спрыгнуть в сад внизу. — У тебя есть проблемы со сном? — выпалила я. — С тех пор, как это случилось? Он остановился на полпути, словно удивленный моим вопросом. Затем снова уселся на подоконник, немного поерзал, устраиваясь поудобнее. Он сидел вполоборота ко мне, склонив голову в медленном кивке. — Тоже кошмары? — спросила я. — Каждую ночь, — ответил он. Внезапная улыбка промелькнула на его лице, как будто что-то в нем осветилось при моих словах. Он опустил глаза и отвернулся, спрятав выражение лица. — Я слышал, ты ударила кого-то в своей старой школе, — сказал он. Полагаю, новости разлетелись быстро. — Ага. Это случилось. Снова кивок, на этот раз последовало молчание. Он выглядел вполне счастливым, устроившись на подоконнике, свесив одну руку вниз. Его пальцы рассеянно теребили мою смятую простыню. — Как поживает твой брат? — спросила я, мысленно похвалив себя за то, что придумала, что сказать. — Ах, да, — сказал он, запустив руку в волосы. — В последнее время я его почти не видел. Диллон ненамного лучше Криса. Год назад он перешел от продажи травки к тому, чтобы самому употреблять. Возможно, через пару лет он станет таким же, как Крис. — Мне жаль. — Мне тоже. — Он сделал паузу. — Меня интересует одна вещь… — Какая? — Когда ты взяла пистолет… Мое горло сжалось. — Да? — Ты действительно думаешь, что смогла бы нажать на курок? — Я так и сделала. В нем кончились патроны. Его брови изогнулись. — Ты это сделала? — Да, — ответила я, натянуто улыбаясь. — Хм. — Не будь таким впечатленным. Если бы там были патроны, я, наверное, попала бы в тебя по ошибке. Он рассмеялся, и было трудно не улыбнуться ему в ответ. Джон моргнул раз, другой. — Что? — спросила я. — Ничего. Просто никогда раньше не видел, чтобы ты улыбалась. — На мгновение он задумался, как будто его слова куда-то ушли. Но потом он сказал. — Я лучше пойду. — Он уронил мою простыню и двинулся к выходу. — Это хороший район, — сказал он, перелезая через подоконник, — но тебе, наверное, не стоит оставлять окно на ночь открытым. Я пожала плечами. — Мне не нравится, когда кондиционер все время включен, мне душно. Он неодобрительно хмыкнул и спрыгнул с подоконника. К счастью, мама еще не успела посадить там цветы. — Спокойной ночи, Иди. — Увидимся в школе, — сказала я и подошла к окну, чтобы проводить его, набросив на себя простыню в стиле тоги. — Мм… — он стоял в тени сада, в тусклом свете я видела, как напряглась его челюсть. — Я имел в виду то, что сказал. Будет лучше, если я буду держаться от тебя подальше. С минуту мы просто смотрели друг на друга. Ничего не было сказано. — Я просто имела в виду, что было приятно поговорить, — пробормотала я. — Рада, что ты пришел. Наверное, вся эта ситуация немного изолирует. Он снова уставился на меня с непроницаемым лицом. — Да, понимаю, что ты имеешь в виду. Я потерял много друзей, когда перестал торговать. — Не знаю, действительно ли они твои друзья, если они просто используют тебя для получения наркотиков. — Хм. Может, и нет. — Извини, — сказала я, ненавидя его поникшие плечи. Я и мой большой рот. — Это было немного грубо. — Хотя, возможно, это правда. Я промолчала. — Спокойной ночи. Затем он исчез в тени. Довольно скоро в тишине послышалось рычание его машины. Я высунулась из окна, прислушиваясь, пока звук не затих вдали. Высоко мерцали звезды, плыли облака. Какая странная ночь. Я закрыла окно и попыталась немного поспать, но, конечно, мой разум не успокаивался. Снова и снова он повторял его визит. Переиграв разговор и изменив события. Версия, где он вдруг бросился к моим ногам, заявив о своей вечной любви и пообещав мне всевозможные сексуальные удовольствия, была моей любимой. Интересно, представится ли мне когда-нибудь возможность поговорить с ним снова?