Глаза Ханг наполнились страхом. — Не могу дождаться. — Тебе повезло, Ханг, — сказала я. — Пей, Иди, — отрезала она. — Ингрид? — в дверях стояла женщина и с неприкрытым отвращением смотрела на нас. Она была одета в дизайнерский спортивный костюм. — Сьюзен! Это девушки, которых я наняла на полставки, Ханг и Иди. Сьюзен ничего не ответила, и выражение отвращения на ее лице не уменьшилось. — Девочки, это хозяйка, Сьюзен, — продолжала Ингрид, ничего не подозревая. — Она сама придумала все эти фантастические рецепты — разве это не удивительно? Мы приклеили на лица наши лучшие улыбки и обе покорно кивнули. — Выйдем. Сейчас же. — Сьюзен повернулась на каблуках и вышла. — Конечно-конечно! — взмахнув пальцами, Ингрид последовала за ней. — Минутку, девочки. Мы молча смотрели им вслед. Я ткнула соломинкой в холодную апельсиновую кашицу, помешивая ее круг за кругом. — Для человека со здоровым пищеварительным трактом Сьюзен выглядит не очень счастливой. — Я как раз об этом подумала. И при всей своей любезности Ингрид не оказалась самой умной. Она оставила дверь широко открытой. По магазину поплыли обрывки их разговора, точнее, того, как Сьюзен набросилась на женщину: — … мы продаем людям идею хорошего здоровья. Эта девушка выглядит здоровой? Ее тело говорит тебе о «Сьюзен Смузи»? Или там написано: «Я только что съела коробку пончиков и вернусь за добавкой»? Ну? Не могу поверить… Маленькая азиатка может остаться. Мы не хотим выглядеть расистами. Но ты должна немедленно вернуться туда и убрать вторую… Вот сука. — В любом случае, я никогда не смогла бы продать эту гадость. Не говоря ни слова, Ханг выхватила «Летний рассвет» из моих рук и швырнула его на прилавок, ледяная жижа разлилась повсюду. Затем она схватила меня за руку и повела к выходу. — Ты уверена? — спросила я, зная, что ей нужны деньги. — Я даже не удостою это ответом, — огрызнулась она. — Ладно. — Ханг. Иди. — Ингрид перестала подпрыгивать. — Подождите. Я подняла руку на прощание, но Ханг даже не замедлила шаг. У девушки была миссия — вытащить нас из этого места сырых овощей и страданий. — Ты великолепна, Ингрид. Серьезно. Но вот ты, ты сволочь! — я весело помахала Сьюзен. — Пока. Ханг разразилась смехом. — Думаю, сейчас все еще сезон поиска работы. — Ага. Глава 19 Неделя не стала лучше. Мы с Джоном все еще не разговаривали, игнорируя друг друга на протяжении всего урока английского в четверг. Это отстой. Я скучала по нему. Но он ошибался, говоря, что я должна просто мириться с оскорблениями. В течение многих лет я позволяла Каре помыкать мной, и она не потеряла интереса и не перешла к мучению какого-то другого бедного придурка. Она также не испытала никакого внутреннего пробуждения, которое привело бы к тому, что она решила не быть полной и законченной сукой. Ситуация только обострилась. Я хотела объяснить ему все это, но тут мне помешала гордость. Как он смеет винить меня? Моя нога сильнее нажала на педаль газа, хэтчбек летел по пустым проселочным дорогам. Окно открыто, ветер трепал мои волосы. Это было хорошо. Джон был прав насчет терапевтической ценности вождения поздно ночью. Если я буду двигаться достаточно быстро, то смогу обогнать все плохие воспоминания и ужасные сны. Оставить их далеко позади в темноте. Звук, похожий на выстрел, разорвал ночь, когда лопнула шина. Дико вильнув, машина завизжала и задрожала. Я резко затормозила, голова дернулась вперед, ремень безопасности врезался в тело. Срань господня. Очень осторожно я подрулила к обочине и заглушила двигатель. Все, что я могла слышать — это стук собственного сердца. Мои руки дрожали, все еще крепко держась за руль. Не мертва, просто очень потрясена. Один за другим я высвободила пальцы из их мертвой хватки. Это было нелегко. Водительская дверь открылась, я вышла, колени лишь слегка дрожали. Все было прекрасно. Не нужно терять свое дерьмо. В воздухе стоял запах горелой резины. На заднем колесе остались только рваные полоски шины. Могло быть и хуже. Тем не менее я выругалась, затем открыла багажник, вытащив домкрат и запасное колесо. Мы с мамой тренировались как раз для такого случая. Первые три гайки открутились отлично, но четвертая… Я потянула, напряглась и назвала ее всеми мерзкими именами, когда-либо придуманными, вместе с несколькими новыми, которые смог бы оценить даже Шекспир. Ничего не получалось. Снова и снова грохот лопнувших шин эхом отдавался у меня в голове. Не выстрел. Мне нужно было взять себя в руки. Вот только странные звуки доносились из темноты, за пределами досягаемости света. Шарканье ног по гравию, бормотание голосов. Сегодня природа определенно не была моим другом. — Прекрати, — прошептала я. — Это всего лишь твое воображение. Там никого нет. Крис выходит из темноты и направляется ко мне с пистолетом в руке. Эта улыбка. Эта жуткая, сумасшедшая, убийственная улыбка. — Ты просто сходишь с ума, идиотка, — пробормотала я. Мама все еще на работе. Да и не важно, чтобы она сказала, если бы узнала, что я отправилась покататься в час ночи. Ханг придет мне на помощь. Но если я не смогу снять проклятую шину, то ни у кого из них не будет ни единого шанса мне помочь. Я поднесла телефон к уху. — Иди? — спросил он хриплым ото сна голосом. Я сделала глубокий вдох. — Джон. — Что случилось? — Э-э… у меня лопнула одна шина. Я пыталась сменить колесо сама, но… — Где ты находишься? — на заднем плане послышались шорохи, позвякивание ключей. — Белл-роуд. — Садись в машину и запри двери, — приказал он. — Я скоро буду там. — Ладно. Спасибо. Я опустила домкрат и сделала, как было сказано, сидя в темноте, крепко сжимая телефон трясущимися потными руками. Глубокое, спокойное дыхание и приятные мысли. Я закрыла глаза, сосредоточившись на хороших вещах. Котята, торт, книги и прочее дерьмо. Счастливые вещи. По крайней мере, я была полуодета в черные штаны для йоги и майку, а на ногах шлепанцы. Шли годы. Или, по крайней мере, двадцать три минуты. Кто-то постучал в окно, и я вскрикнула. Джон. Я щелкнула замком и медленно вылезла из машины. — С тобой все в порядке? — спросил он с каменным лицом. Я кивнула. — Спасибо, что пришел. — Что ты здесь делала?