Где медицинская степень, когда она мне так нужна? — Я в порядке, — сказал он. — Я просто, я… я ввязался в драку. — Молчи. — Мой голос дрогнул от мини-сердечного приступа. Господи, он напугал меня. Я направилась к двери. — Нам нужны медицинские запасы. Оставайся здесь. Не двигайся. В ванной мама держала аптечку первой помощи с самым необходимым. Я схватила ее и пару мокрых салфеток для лица. Слава богу, мама была на работе. Для нее и Джона встреча в таких условиях была бы не очень удачной. — Я не пьян, — сказал он, когда я забралась обратно на кровать и начала вытирать его лицо. — Выпил всего несколько шотов. — Да? Жаль. Держу пари, тебе сейчас очень больно. Ворчание. Как только я смыла большую часть крови, все стало казаться не таким уж плохим. Он может быть в ужасном состоянии, но будет жить. А вот его конверсы — нет. Я бросила его мокрую футболку, носки и джинсы в стиральную машину с большим количеством моющего средства. Мои навыки стирки были минимальными. По всей вероятности, пятна крови останутся на прежних местах. С грязью однако, вероятно, можно было бы справиться. Это дало мне пищу для размышлений, помимо того факта, что Джон лежал почти голый на моей кровати. — Не хотел идти домой, — сказал он, закрыв глаза. — Извини. — Все в порядке. Антисептический крем был нанесен буквально на все, пакет со льдом — на глаз, а пластырь — на порез на щеке. Его разбитая губа перестала кровоточить, так что я просто оставила ее в покое. Затем перешла к его окровавленным рукам. — Из-за чего ты подрался? — спросила я, заботливо ухаживая за его разбитыми костяшками пальцев. — С кем ты подрался? Он застонал. — Неважно. Это не имеет значения. — Хорошо. О чем ты хочешь поговорить? — Не хочу говорить, — сказал он, задрожав. — Холодно. Поскольку он лежал поверх моего постельного белья, я достала из шкафа свое старое запасное одеяло и укрыла его до шеи. — Лучше? Он кивнул. — Диллон, мы поссорились. Это он испортил мою машину. Пошел поговорить с ним. — Твой брат? Черт. И, я так понимаю, визит прошел не очень хорошо? — Да. Угадала. — Он зевнул, застонав от боли. — Бизнес — в жопе. Он хочет, чтобы я снова начал продавать. — Что? — прошипела я. — Все в порядке. Я сказал ему «нет». Вот как мы дошли до драки. Святой ад, что за ублюдок. Довольно скоро дыхание Джона выровнялось, и его тело расслабилось. Я сидела и смотрела на него, не зная, что делать. Боже, опухоль на его лице выглядела ужасно. Из-за моих недавних приключений с бессонницей я знала, что в последнее время мама возвращалась домой позже. Странное поведение с ее стороны, хотя у меня и так было достаточно забот, о которых стоило беспокоиться прямо сейчас. Кроме того, я знала, что она не проверяла меня, когда возвращалась домой. Нет, если моя дверь закрыта. Мы обе знали, что мне удавалось нормально выспаться достаточно редко, чтобы рисковать лишним шумом. Парень в моей постели был в безопасности от материнской драмы. Я подождала, пока его одежда будет выстирана в стиральной машине, а затем переложила ее в сушилку. На тот момент я сделала все, что могла. Ни за что не усну после всех этих волнений. И с моим гудящим мозгом сосредоточиться на книге было бы столь же маловероятно. Поэтому я легла рядом с ним, наблюдая, как поднималась и опускалась его грудь. Следующее, что я помнила, это то, что утренний свет ослепил мои глаза. — Иди? Эй, просыпайся. — Хм-м-м? — прищурившись, я медленно проснулась. Нежные пальцы убрали волосы с моего лица, сонные голубые глаза смотрели вниз на меня. — Привет. — Доброе утро, — сказала я, не совсем веря. Но это действительно было так. Я спала. Часы напролет, не просыпаясь в панике от причудливых кошмаров или дурных снов. Вау. Уже целую вечность не чувствовала такого покоя. — Мне нужна моя одежда, — сказал он. — Эм. Ладно. Но нам лучше вести себя тихо, чтобы не разбудить маму. — Я сглотнула. — Ты не очень хорошо выглядишь. — Да. Вероятно, это так. — Он наполовину попытался улыбнуться. Я скатилась с кровати, нуждаясь в некотором расстоянии между мной и доказательством того, насколько утренний свет обожал кожу Джона. Прошлой ночью я раздела его. И привела его в нынешнее почти обнаженное состояние. Но прошлой ночью я была слишком расстроена тем, как ему было больно, чтобы оценить пейзаж. Почувствовать горячий трепет вожделения, бегущий по моим венам. В доме было тихо. Я прокралась по дому на цыпочках, схватив его одежду, прежде чем броситься обратно в свою комнату. Почти голый парень листал мою текущую книгу. — Будь осторожен, — предупредила я, заменив свою книгу на его одежду. — Мне не нравится, когда страницы сминаются. — Извини. — Он улыбнулся, его это позабавило. Придурок. — Где ты припарковал свою машину? — Я пришел сюда пешком. — Ты что? — воскликнула я, затем прикрыла рукой свой слишком громкий рот. — Сколько времени это заняло? — Что? Я убрала руку и повторила вопрос. Он просто пожал плечами, натянул джинсы и застегнул молнию и пуговицу. Милый младенец Иисус. Снова и снова, как какая-нибудь GIF-картинка из легкого порно, мой разум прокручивал эти десять секунд. Я ничего не могла с собой поделать. Или не хотела этого делать. Честно говоря, трудно было точно сказать, что именно. Забудьте о блинчиках с беконом, политых кленовым сиропом — от него у меня потекли слюнки. Просто позор. Должен был быть особый уровень ада для людей, которые жаждали своего избитого лучшего друга. Хотя, как я могла не влюбиться в него? Вот в чем был вопрос. Для всех участников будет лучше, если он поторопится и наденет футболку. Избавит меня от моих страданий. Склонив голову набок, он спросил: — Что это за взгляд? О чем ты вообще думаешь? — О канадском беконе. Он моргнул. — Я угощу тебя завтраком, — сказал он. — Блинчики в «Ужасной Энни»? — Все, что ты захочешь. — Хорошо, дай мне от пяти до тридцати минут, чтобы быстро собраться. Я занялась тем, что стала рыться в своем шкафу. Чистые, нейтральные, счастливые мысли. Не зацикливаясь на брюках Джона, на том, что в них было, или еще на чем-то. Не задаваясь вопросом, не использовал ли он, помимо выпивки и драк, одну из своих знакомых женщин, желающих развлечься в голом виде, чтобы отвлечься от дерьма, связанного с братом. На самом деле, я не хотела этого знать. Определенно, этот день — день рваных черных джинсов. Сандалии «Док», майка в черно-белую полоску, нижнее белье, и все — образ готов. Выбрав одежду, я обернулась и обнаружила, что он разглядывал мои книжные полки. — Я ничего не трогаю, — сказал он, подняв свои разбитые руки. — Честно. — Ты можешь потрогать. Просто будь нежен. Еще одна из этих таинственных улыбок. Просто потому, что он не мог понять мою истинную любовь к книгам. Я поспешила в ванную, распылила на волосы сухой шампунь и собрала их в пучок. И, учитывая нехватку времени, решила нанести легкий макияж. — Тебе лучше вылезти в окно, встретимся через квартал, — сказала я, запихнув последние необходимые вещи в сумку. — Будь осторожен. Не навреди себе еще больше. — Со мной все будет в порядке. — Он переполз через мою кровать, осторожно, чтобы его все еще грязные конверсы не запачкали одеяло. Сев на подоконник, он остановился и обернулся. — Спасибо, что впустила меня вчера вечером. За то, что заботилась обо мне. — Конечно. — Комплименты всегда выводили меня из равновесия. Я не могла встретиться с ним взглядом, поэтому изучала свои ноги. Да, все еще десять пальцев на ногах, ногти аккуратно выкрашены в черный цвет. — Ты бы тоже сделал это для меня.