— Это никому не мешает. Да уж, помогла. Я задел Пироженку коленом, и уже не в первый раз. — Из-за этого страдает моя душа, — пробормотала я ей. Эвери закатила глаза и стукнула меня в ответ. — Печальненько. — Тереза положила телефон себе на колени. — Итак, Эвери, как ты оказалась в Западной Вирджинии? Она засунула ложку в картофельное пюре. — Захотелось перемен в жизни. Моя семья родом из Огайо, так что Западная Вирджиния самое то. — По правде говоря, я бы выбрала Нью-Йорк или Флориду или Вирджинию, или Мэриленд или… — Её телефон пискнул, и она тут же схватила его. Я прищурил глаза, пихнув коленку Эвери. Сгорая от интереса, с кем же переписывается моя сестра, я сделал вид, что тянусь за индейкой и выхватил телефон. — Эй! — вскрикнула Тереза. — Отдай! Игнорируя ее размахивающие руки, я наклонился к Эвери и посмотрел на экран. Мерфи? Какого хрена? — Кто такой Мерфи? — Это не твоё дело! Боже. — Тереза попыталась отобрать телефон. — Отдай обратно мой телефон. — Я его верну, когда скажешь кто такой Мерфи. Твой парень? Покрасневшие щеки говорили сами за себя. Согласен, я не ждал, что моя сестренка останется навсегда одинокой, но она никого не воспринимала всерьёз со времён этого урода. Она откинулась назад на спинку стула, складывая руки. — Мам. — Кэм, верни ей телефон, — приказала она, а когда я не отреагировал, ее улыбка стала более натянутой, что было для неё не свойственно. — Мы встречали Мерфи. Он очень хороший мальчик. Я был почти уверен, что тоже самое все говорили об этом уроде. — Он очень милый, и мне он нравится, — быстро выставила Тереза. Я фыркнул. — Это еще ни о чем не говорит… — Он не Джереми, — вмешался папа. — Отдай ей телефон. Эвери уткнулась в свою тарелку, и когда ее рука приземлилась мне на бедро, я тут же забыл об Уроде Джереми и телефоне Терезы. Ее рука лежала у меня на бедре, так близко к тому месту, где я хотел, чтобы она оказалась, и в тот момент, думайте обо мне что хотите, мне было все равно, что это был праздничный ужин. Если она поднимет руку чуть выше… Эвери выхватила телефон из моих рук. Чёрт возьми. — Эй, так не честно. Она ухмыльнулась и, протянув руку за моей спиной, отдала телефон обратно Терезе. — Прости. — Спасибо, — поблагодарила она, улыбаясь Пироженке, как будто та была спасительницей телефонов. Я взглянул на нее очень обещающе прежде чем повернуться к Терезе. — Я хочу встретиться с этим Мерфи. Сестра простонала, но уступила. — Хорошо. Дай мне знать когда. Не имею понятия, что подумала Пироженка, и я знал ещё до того как тема была снова затронута, что вся эта ситуация была для неё странной. Я думал над словами папы о секретах, и сегодня была куча моментов, когда можно было рассказать, но ни один из них не казался подходящим. Как объяснить девушке, с которой потребовались месяцы, чтобы уговорить ее на свидание, что ты избил подростка до комы? Это не та тема, которую поднимают во время ужина. Но папа был прав. Мне нужно ей рассказать. Я должен. Когда в тот вечер я вышел из спальни, направляясь к Эвери, я был полон решимости поговорить с ней. Я чувствовал себя как перед матчем, когда играл в футбол, как раз перед началом, сердце опускалось куда-то между коленями и задницей. Тихонько закрывая за собой дверь спальни, как мышь в канун Рождества, я аж подпрыгнул, когда услышал свое имя. — Кэм, — прошептала Тереза, высовывая голову из своей двери вниз по коридору. — Найдётся минутка? — Конечно. — Я взглянул на дверь Пироженки и заставил себя уйти от неё. — Что случилось? — Я просто хочу сказать, что Мерфи на самом деле не мой парень, — сказала Тереза, сложив руки на животе. — Он просто хороший друг, мы сходили на пару свиданий, и ничего такого. Мне аж легче стало. Я хотел, чтобы Тереза подождала до тридцати и научилась заряжать пистолет, прежде чем снова начать с кем-то встречаться. — Рад это слышать. Она кивнула, тихонько вздохнув. — Но если ты все равно хочешь с ним встретиться, я могу это устроить. — С удовольствием. — Можно и в «хорошего друга» вселить немного страха. Она развернулась на одетых в носочки пятачках и посмотрела на меня. — Мне очень понравилась Эвери, кстати. Она такая милая и красивая. И умная, что заставляет задуматься, почему она здесь с тобой. — Быстрая улыбка промелькнула на ее лице. — Она мне нравиться. Смена темы насторожила меня. — Так и есть. Я рад, что она тебе понравилась. — Ну, мое одобрение у нее есть. — Тереза шагнула обратно в спальню и остановилась. Было впечатление, что она хотела что-то сказать, но покачала головой и произнесла: — Спокойной ночи. Я подождал и убедился, что моя маленькая сестрёнка не застукает меня, пробирающимся в комнату к Пироженке. Я как можно тише постучал в дверь и приоткрыл ее. Все мои планы о ночном излитии души канули в лету. Упираясь на локти, Эвери Моргенстен была усладой для глаз. Ее волосы свисали на плечи, а голова наклонена в сторону. Она меня одарила таким озорным взглядом — немного соблазнительным, немного наивным. Я знаю, что она не знала насколько была красива, лежа там, и это делало её еще более сексуальной. — Привет, — сказал я. — Привет, — еле слышно поздоровалась она. — Я хотел пожелать тебе спокойной ночи. — Это была неправда, но я не смог вспомнить, почему прокрался к ней, кроме того, что хотел ее увидеть. Она крепко сжала покрывало. — Ты уже пожелал мне спокойной ночи. — Пожелал. — Я проскользнул в комнату, закрывая за собой дверь. Меня тянуло к ней как магнитом. — Но и не пожелал. Не так, как хотел. Ее мягкий вздох был моей погибелью, но подойдя к её кровати и сев рядом, я знал, что всегда растекаюсь рядом с ней. А она об этом даже не догадывалась. Мой взгляд сместился с её запрокинутого лица, её раскрасневшихся щек и приоткрытых губ на мягкие набухлости под её тоненькой рубашкой. — Я рад, что ты решила приехать сюда. Ее глаза были невероятно широко открыты, когда они встретились с моими. — Да, я тоже. — Серьезно? — я наклонился, ложа руку ей на бедро. — Ты только что в этом призналась? Она улыбнулась. — Да, вроде того. Моё тело следовало зову этой едва уловимой улыбки, притягивая меня к ней, пока оно не нависло над ее. — Как бы мне хотелось, чтобы у меня с собой был телефон запечатлеть этот момент. Ее грудь резко взметнулась, и она посмотрела мне в глаза. — Я… прекрасно провела время. — Как и я. — Я сделал вздох, который мне был нужен. — Так чем думаешь заняться на зимних каникулах? Она облизала нижнюю губу, и меня пронзило дикое желание. — Не знаю. Думала, может в Вашингтон махнуть на денёк. Хочу посмотреть Смитсоновский институт [6] и Эспланаду [7]. Никогда там не была. — Это должно быть весело. — В моем воображение пронеслось еще много чего веселого. — Я могу быть твоим гидом. Она усмехнулась. — Это… было бы здорово. — Так и будет. — Неосознанно, я придвинулся так близко, что моё дыхание подразнивало ее разгоряченные щеки. — Выбери день. — Прямо сейчас? — Почему бы и нет. — Второго января, — моментально ответила она и, по какой-то причине, покраснела еще сильнее. — Будешь свободен? Я улыбнулся. — Я в твоем распоряжении в любое время. — Мое сердце ушло в пятки, когда она ослепительно улыбнулась. Я знал, что пришел сюда не для этого, но я собирался поцеловать ее. И ничто бы меня не остановило. — Знаешь что, Эвери? — Что? — Помнишь, как ты только что сказала, что хорошо провела время? — Я приподнял голову так, что мои губы скользнули по ее. — Скоро все станет ещё лучше. — Правда? — прошептала она. Мой нос слегка коснулся ее. — О, да. — Ты собираешься снова меня не поцеловать? — Именно это я и собираюсь сделать.