— Могу представить. Пироженка что, только что улыбнулась? Должно быть впервые. Мне стало интересно, как она выглядит, когда по-настоящему улыбается. — Итак, тебе нужно зайти к нам. Ребята собираются уходить, но уверен, они будут здесь ещё какое-то время. Ты можешь познакомиться с ними. — Я слегка наклонился, понизив голос. — Они не настолько интересны как я, но тоже не плохие. Эвери мельком посмотрела через мое плечо. На её лице читалась нерешительность. Ну же, Пироженка, выходи и проиграем. Она покачала головой. — Спасибо, но я собиралась спать. Меня переполнило чувство разочарования. — Так рано? — Должно быть уже за полночь. Я ухмыльнулся. — Всё равно ещё рано. — Может для тебя. — Ты уверенна, — я был готов применить тяжелую артиллерию. — У меня есть печеньки. — Печеньки. — Она приподняла брови. — Да, и я их сам испёк. Я довольно хороший пекарь. — Ты печёшь печеньки? Она произнесла это так, как будто я только что признался, что готовлю у себя на кухне самодельную бомбу. — Я много чего пеку, и уверен, ты умираешь от желания попробовать все это. Но сегодня, у нас печеньки с шоколадом и грецким орехом. Они обалденные, и раз я так говорю, то это правда. У неё снова дернулись губы. — Как бы это прекрасно не звучало, я скажу нет. — Тогда может позже? — Может быть. — Она сделала шаг назад, подходя к двери. — Приятно было снова тебя увидеть, Кэмерон. — Кэм, — поправил я. — И посмотри, мы не сбили друг друга. Меняем стереотип. — Это хорошо. — Она сделала глубокий вдох. — Тебе стоит вернуть Рафаэля до того, как он сделает свои дела тебе в руку. — Это стоило бы того. На её лице появилось замешательство. — Почему? Ясен пень объяснять я не собирался. — Если передумаешь, я не буду спать ещё какое-то время. — Не передумаю. Спокойной ночи, Кэм. Ауч. Черт. Пироженка только что продинамила меня. По какой-то причине это вызвало у меня улыбку. Может потому, что я не помню, когда последний раз девчонка прямым текстом посылала меня подальше. Интересно. Я думал, что я был с ней невероятно очарователен. Я сделал шаг назад, когда Рафаэль высунул голову из панциря. — Увидимся завтра. — Завтра? — Пара по астрономии? Или ты снова прогуляешь? — Нет, — она вздохнула, краснея, и я не смог не представить себе как низко опускается этот румянец. Вероятность узнать это таяла на глазах. — Я приду. — Отлично. — Я заставил себя отступить назад, потому что был уверен, что могу стаять тут часами, просто общаясь с ней. — Спокойной ночи, Эвери. Пироженка нырнула за дверь, словно Рафаэль собирался написать ей на голову. Я усмехнулся, когда услышал, как щелкнул замок. Не знаю, как долго я там стоял, пока Рафаэль не стал дергать лапами, смотря на закрытую дверь. — Чем ты тут занимаешься, Кэм? Я обернулся на голос Стеф. Она стояла в дверном проеме, прислонив голову к косяку, улыбаясь и в полной готовности. В отличие от девушки, с другой стороны двери, перед которой я стоял. — Не знаю, — ответил я, возвращаясь к себе в квартиру. По правде не имея ни малейшего представления. Глава 3 Никогда не был жаворонком, но сегодня вскочил ни свет ни заря, поспав всего пару часов. Пока Олли хропел на диване, уткнувшись мордой в подушку и свесив руку на пол, я сварил четыре яйца, съел их, и прихватил пару печенюх в дорогу. Олли даже не пошевелился, когда я захлопнул за собой дверь. Я приехал к кампусу очень рано, наверное, впервые за всю жизнь, и направился в корпус Роберта Бёрда. Когда вошел в кабинет астрономии сразу начал сканировать взглядом помещение. «Был бы я Пироженкой, куда бы я сел? Скорее всего, на задний ряд.» Я отыскал знакомую голову, склоненную на бок. В полутемной аудитории ее волосы казались не такими рыжими, как при солнечном свете. Почему, я вообще заметил это и, никого не замечая, пошел прямо к ней, не понимаю. В средней школе, я влюбился в одноклассницу. Она была очень похожа на Пироженку — миниатюрная, молчаливая, нервная, как одна из тех, вечно трясущихся, собачек. Но, когда она улыбалась, это был экстаз. Она никогда не обращала на меня внимания, но я как дурак, каждый день с нетерпением ждал с ней встречи. В старших классах выяснилось, что ей нравились девочки, а не мальчики, это, скорее всего, и было причинной, почему она абсолютно не интересовалась мной. Я взял сумку за ремешок. Признаю, будет чертовски жаль, если Пироженка тоже из этих. Я добрался до Эвери, а она меня даже не заметила. Вся съеженная, она сидела и правой рукой играла с браслетом на левой руке. Она смотрела в никуда, по выражению ее лица было видно, что она находилась где-то в другом месте. Пироженка когда-нибудь расслабляется? Похоже, что нет. Я мельком глянул на первые ряды, где сидели пара знакомых мне человек. Вот где я должен быть. Но вместо этого, я посмотрел вниз на сидения. Пироженка все еще меня не заметила. — Доброе утро, милая, — сказал я, прежде чем сесть. Она дёрнулась, как испуганная кошка, крутясь на сидении. Открыла рот, увидев меня. Она промолчала, а я уселся рядом с ней. — Ты сегодня какая-то взъерошенная, — заметил я. — Спасибо. — Сказала она, поджав губы. — Не за что. Рад, что на этот раз ты не опоздала. — Я сполз по сидушке, закидывая ноги на сиденье впереди. — Хотя, мне не хватает наших столкновений. Очень даже весело. — Вообще не весело. — Она начала рыться в сумке, доставая тетрадь. Не помню, когда в последний раз покупал тетрадь для занятий. Они у меня многоразовые. — Это было неловко. — Так не должно быть. — Легко тебе говорить. Тебя сбили, а я была той, кто на тебя налетел. Я уж хотел было засмеяться, но в голове начали появляться всякие пошлости, пришлось сесть поудобнее. Я мог обыграть этот комментарий с разных сторон. Столько колкостей крутилось на языке. Некоторые и стриптизершу бы в краску вогнали, но одного взгляда на Пироженку хватило, чтобы понять, что отвечать лучше не надо. Она была красная, как обложка тетрадки, на которую она уставилась. Блин… ей было так неловко — умилительно неловко. Интересно, не на дому ли она обучалась в старшей школе. Пока она так мило и занимательно сгорала от стыда, я думал, чем бы разрядить обстановку. — Кстати, Рафаэль чувствует себя прекрасно. Небольшая улыбка появилась на ее прекрасных губах. — Рада слышать. Он тебя описал? — Нет, но почти. Принес тебе кое-что. — Черепашью мочу? Я засмеялся, очарованный её сообразительностью, вытащил конспекты и обнаружил печеньки, которые захватил с собой. — Прости, что не оправдал твоих ожиданий, но нет. Это конспекты. Я знаю, тебе они пригодятся, ты же пропустила лекцию в понедельник. Вот, выпросил у профессора. — Спасибо. Ты такой заботливый. — Ну, приготовься. На этой неделе я очень заботливый. Принес тебе еще кое-что. Она начала жевать ручку, а я вытащил салфетку. — Печенька тебе. Печенька мне. Медленно опустив ручку, она покачала головой. — Не стоило беспокоиться. Я же не кольцо ей принес. — Это всего лишь печенье, дорогая. Она опять покачала головой, пристально смотря на меня. Можно подумать, я ей дозу протягиваю или еще что. Вздохнув, я завернул печенье в салфетку и бесцеремонно бросил на её тетрадку. — Знаю, говорят, что не стоит брать конфеты у незнакомцев, но, это печенье и, формально, я не незнакомец. Она уставилась на меня. Смотря на нее из-под ресниц, я откусил печенье и закрыл глаза. Я откинул голову назад, пока покрытые шоколадом орехи танцевали на моих вкусовых рецепторах. Я застонал, точно зная, что делаю. Мое печенье было охренительно вкусным, так что, следующий звук, который я издал не был преувеличением.