Что? Вот же жь! Я краснею как помидор. Беру кружку с чаем и отпиваю, немного оттягивая время на размышления. — Идёт! По рукам! — соглашаюсь пока не передумала. — По рукам, — довольно кивает. И смотрит так хитро. Что он задумал? Интересно, а какое у него будет желание в случае моего проигрыша. Эх… Мне не нужно это знать. Мне нужно победить! Демид играет с бабушкой, но все равно продолжает пялиться на меня. Чтобы хоть как-то отвлечься от пристального взгляда красавчика напротив затеваю разговор с Зоей Никитичной. — Баб Зой, так что там с соседкой Шурой приключилось? Вы так и не рассказали. — Кино! Ты упадешь! История такая значит быть. Был у нее в молодости кавалер Аркаша. Видный парниша, респектабельный. Встречались они недолго. Но успела Шурка забеременеть. Так вот. Они же тогда повздорили, поссорились и разбежались. Растила она Игорька сына-то одна. А сейчас говорит увидела она его по телевизору. — Кого? — Аркадия. Стал он знаменитостью. Стихи пишет, романы. В союзе литераторов состоит. Так вот видела она интервью с ним. И поняла, что любит его до сих пор. Вот кино. Так сейчас сама не своя. Как голову закрутило. — И что? У нее же семья? Муж вроде как есть, — спрашиваю удивлённо. — Тьфу на него. Муж объелся груш. Пьет он беспробудно. На кой хрен повесила его на шею, как третьего ребенка? Не поймет сама. — И что? В чем соль истории? — интересуется Демид. — А в том! Что решила она поехать к нему. На встречу в Москву. На какой-то сбор этих самых литераторов. Вот такие вот пироги. — Так ей же почти восемьдесят? Или я ошибаюсь? — уточняю. — И что? Не человек что ли? Ей любви может побольше твоего хочется. Поехала, говорит, к Аркаше своему. Признаюсь в любви, скажу, что дура была. Вот так. И сын должен знать кто его настоящий отец. Вот такая чудо-юдо наша баба Шура. — По-моему она бросается в омут с головой, — подытоживаю я. — Так, так, так. Ближе к игре. Ходи. Хочу заполучить свое желание. Нет сил ждать, — обращается Демид к бабе Зое, но при этом смотрит в упор на меня. — Эх, молодой какой. Погоди, прыткий. Розанов совсем спокоен. Сидит слегка облокотившись на спинку дивана и не нервничает. Кажется, он уже уверен в своей победе. Я же напротив кусаю губы и кручу свободный локон на пальце. Капец, зря согласилась. Даже представить боюсь, что он мне загадает. Надеюсь, это не что-то из ряда вон выходящее. Тем временем колода карт кончается. Остаётся у меня семь карт, у Демида четыре, а у бабы Зои пять. Кошмарно. И как я так могла профукать, что у него карт меньше чем у меня? Невезучая простофиля... Совсем перенервничала и не учла это. — Я хожу, — с нелепой злостью бросаю Демиду девятку бубен. Он задумчиво закусывает губу. Думает пару секунд. И неожиданно берет карту. — Тебе нечем крыть? — интересуюсь. — Есть. Приберегу для особого случая. — Хорошо, тогда ваш ход, — натянуто улыбнувшись, смотрю на бабу Зою. Она долго думает. Высчитывает точно в шахматной партии как сходить. И вдруг кладет девятку крести. На мою радость у меня как раз есть король, и я уверено покрываю карту. — Не спеши, лови! — Демид кидает мою же девятку блин ты блинский. Эта та самая, которую он только что взял от меня. Проныра! И я снова ошиблась. — Откуда ты знал? — негодующе вспыхиваю. — Ниоткуда. Просто действую на удачу. И пока мне фортит. А тебе? Он чуть привстает и словно хочет заглянуть в мои карты. Я сильно сжимаю их в руках, будто они золотые. Демид задумчиво жуёт нижнюю губу, а потом улыбнувшись своим мыслям, возвращается на место. — И мне тоже, — отвечаю тише, чувствуя полное фиаско, — почти… — Тогда бей! — Сейчас, — бросаю единственный козырь на стол. — Прости, лови ещё, — Демид подкидывает ещё карту, — и я понимаю, что это окончательный провал. Шумно вздыхаю, стиснув зубы. С сожалением признаю, что мне нечем крыть. — Сдаешься? — с ноткой победителя спрашивает сосед. — Временно, у вас ведь ещё карты на руках. — Я мог бы подыграть, но это не в моих интересах. Демид не мешкая кладет карту бабе Зое. Она отбивается. А затем ходит на меня. Я крою ее карту и вот снова наступает мой черед. Решающий момент. Если брошу ему две злосчастные девятки, то есть маленький шанс, что выпадет не в масть. Если брошу одну карту, то он отобьёт ее и сходит, тем самым займет первое место, а значит, получит свое желание. Этого допустить нельзя! Эх, была не была. Осторожно выкладываю ему карты — две девятки. Демид поднимает брови. — Ты меня удивляешь… Холодный расчет. Так сильно переживаешь из-за желания? М? Молчу, но улыбаюсь. Неужели моя песня всё ещё не спета? — Барабанная дробь, — подкидывает оптимистично баба Зоя. — И бинго! Шах и мат! — Демид кроет одну девятку валетом, другую козырной семёркой. — Как это шах и мат? Как это, баб Зой? Ты нечестно играл! — обиженно прикрикиваю. — Честно. С тебя одно желание… — смакуя каждый слог произносит Демид. — Игра ещё не закончена. Таня, вот тебе на закваску. Мне уже безразлично выиграю я Зою Никитичну или нет ведь главная борьба проиграна. И теперь я обязана исполнить его желание… В груди бешено стучит сердце словно хочет выбраться, так тесно ему в груди. Я ведь знала на что иду… Глупая! Мы быстро доигрываем, и я остаюсь в дураках. Не везёт так не везёт везде. — Не расстраивайся. Не везёт в игре, повезет в любви. Тёмка поди предложение уже сделал? А? — подбадривает баба Зоя. — Что? Эмм. Нет ещё пока… — отрешённо говорю. Мысли о моем Жукове вдруг отрезвляют, и я делаю глубокий вдох. Я с парнем! Я в отношениях! Демид не станет требовать чего-то от меня… Я не позволю случится даже малейшему контакту между нами. Мельком гляжу на Демида, но его настойчиво-хищный взор не сулит ничего лайтового. Твою ж ты ёжики! — Ничего, все будет, — продолжает Зоя Никитична. — Какие твои годы. Ты девушка добрая, хозяйственная, спокойная. Одна не останешься. Помню как мне Федор предложение сделал… Зоя Никитична начинает рассказ, который я уже слышала много раз. А вот Демид кажется слышит впервые. Мы раздаём ещё карты и играем несколько конов. Потом Зоя Никитична ссылается на усталость и уходит к себе, оставляя нас тет-а-тет. Промо на «Соль на моих губах» A0uAEHMh Глава 13 "Отличное чувство юмора, Висконти"