У нее все еще оставалось много вопросов об Аэнаре и Тиа Ауранс, но ей оставалось только надеяться, что будущее сможет дать ей больше ответов. Возможно, если бы Кайден уже узнал что-то об оружии, она смогла бы проследить информацию до создателей Аэнары, и почему они изгнали меярин. Это был рискованный шаг, но в прошлом у нее явно не было ответов, во всяком случае, ни один из них не дался ей легко. Конечно, она могла бы найти древнего меярина, который помнил Тиа Ауранс, но она боялась привлекать к себе слишком много внимания и решила, что лучше не допускать дальнейшего нежелательного изучения. Независимо от ее решения прекратить исследование Тиа Ауранс, после того, как она последовала за Эйвеном на ужин, где они тихо поужинали наедине с Астофом и Ниидой, Алекс снова вернулась в библиотеку, решив, что не помешает воспользоваться всеми этими знаниями, пока может. Эйвен извинился, сказав, что ему нужно быть в другом месте, и она поняла по его многозначительному взгляду, что он отправился на встречу с другим гарсетом. Алекс была глубоко погружена в чтение о прошлых зарегистрированных случаях известных связей с драконами — ни один из которых не происходил более тысячи лет, ни один не был заключен с кем-либо, кроме бессмертного, и ни один из них не был жив сегодня — когда, как раз когда она переворачивала страницу, рука опустилась на ее плече. Испуганно взвизгнув, Алекс инстинктивно отреагировала и отлетела назад со стула, зашипев от боли, когда ее пальцы скользнули по краю страницы, когда она вскочила на ноги. — Прости, Эйлия, — сказал Рока, смеясь и поднимая руки в извинении. — Я и не подозревал, что ты настолько не в себе. — Боже, Рока! — сказала Алекс, ее адреналин подскочил. — В следующий раз пошуми! Она потрясла в воздухе своей травмированной рукой, и, заметив ее реакцию, он спросил: — С тобой все в порядке? — Это просто порез от бумаги, — ответила она, отвлекаясь на попытки убедить свои нервы успокоиться после испуга. — Это звучит неубедительно, но иногда они причиняют боль хуже, чем колотые раны. — Я действительно не хотел напугать тебя, — сказал Рока, полный раскаяния. — Дай мне посмотреть на порез. — На самом деле, я просто веду себя как слабачка, — сказала она, поворачивая палец. — Видишь? Это всего лишь царапина. Просто чертовски больно. Это было признаком того, насколько сильно она не подумала, что даже когда Рока нахмурился, она все еще не осознавала катастрофической чудовищности того, что только что сделала. Прежде чем Алекс смогла предложить больше утешения внезапно пораженному меярину, его рука метнулась вперед, чтобы схватить ее за запястье, удерживая руку на месте. — Рока, что… — Она замолчала, когда его взгляд переместился с ее пальца на ее лицо, и она прочла там эмоции: Замешательство. Страх. Гнев. Алекс снова посмотрела на свою руку и громко ахнула, когда запоздалое понимание нахлынуло на нее. Она яростно выдернула руку из его хватки и крепко сжала пальцы, скрывая крошечную каплю красной — очень красной — крови от посторонних глаз. Но было слишком поздно; ущерб был нанесен. — Рока, — прошептала она, чувствуя, как бледнеет ее лицо. — Рока, пожалуйста. Я могу… я могу объяснить. Его взгляд стал диким. — Что это за обман? — Просто… просто дай мне секунду и выслушай меня, — молила Алекс. Рока начал пятиться от нее, но она быстро последовала за ним. — Это неправильно, — сказал он тихим, испуганным голосом. — Я… Ты… — Он перестал отступать и сделал прерывистый вдох. — Ты — меярин… я сражался с тобой как меярином! Ты связана узами с драконом и можешь призвать Валиспас, и все же… твоя кровь… Как это может быть? — Рока, пожалуйста, — настойчиво повторила Алекс. — Просто послушай, я… Лицо принца потемнело, когда взгляд остановился на ее все еще сжатой в кулак руке, предательство отразилось в его глазах. — Ты солгала мне. Ты солгала всем нам. Ты… Ты одна из них, не так ли? — Рока… — Ответь мне! Услышав его рев, Алекс испуганно подпрыгнула, ее пальцы автоматически разжались, позволяя его взгляду переместить я на маленькое красное пятне на кончике ее указательного пальца. Ярость, пылающая в его глазах, заставила Алекс задрожать, когда по ее нервным окончаниям пробежали электрические разряды, настолько острым было ее чувство страха. Она не знала, что делать; она не знала, как реагировать перед лицом его гнева, перед лицом своего обмана. Она произнесла его имя одними губами, не в силах произнести ни звука, чтобы сформировать ответ, и что-то в нем щелкнуло, заставив его отшатнуться от нее. Она протянула руку, чтобы остановить его, но было слишком поздно. Он активировал Валиспас и исчез, ни разу не оглянувшись. Сильно дрожа, Алекс отреагировала инстинктивно. Она знала, что была слишком расстроена, чтобы даже думать о том, чтобы быть достаточно спокойной, чтобы настроиться на свои способности меярина и вызвать Валиспас, поэтому она сделала единственное, что могла. Она убежала. Пробегая по дворцу, проносясь мимо испуганных меярин, идущих по своим делам, Алекс была слепа ко всему, поскольку бежала так быстро, как только могли нести ее ноги. «Алекс! Что случилось?» Ее шаги замедлились, когда Ксираксус закричал в ее сознании, его голос был полон беспокойства, когда он заметил ее страх. Едва удерживаясь от того, чтобы не споткнуться о собственные ноги, она продолжила свой безумный бег по коридорам и винтовым лестницам, отвечая ему, когда летела по дворцу. «Ксира, я была такой глупой! — плакала она. — Мне нужно убираться отсюда!» «Где ты?» С колотящимся сердцем и тяжело дыша от страха, она ответила: «Почти вернулась в комнату». «Я уже в пути». Это было все, что он сказал. Он шел за ней, без вопросов, без колебаний. Почти теряя голову от вихря эмоций, Алекс мчалась по коридорам, проклиная громадность дворца меярин и свою ограниченную человеческую скорость. Не имея возможности воспользоваться Валиспасом, добраться куда-либо в спешке было непросто, но Алекс все равно добралась до своей комнаты в рекордно короткие сроки, распахнув дверь и захлопнув ее за собой. Она резко остановилась и застыла на месте, настолько напуганная, что не могла собраться с мыслями о том, что делать дальше. Массивная тень заслонила сияние города в лунном свете, за которым быстро последовал глухой удар, когда Ксираксус резко приземлился на край балкона, его массивное туловище едва смогло удержаться на ногах. Увидев дракона, с черной чешуей, тающей в ночи, и его встревоженными глазами, ярко сияющими в темноте, Алекс не колебалась. Она бросилась прямо к нему, сделав прыжок с разбега, чтобы вскарабкаться на него. В тот момент, когда она оказалась в безопасности, крепко вцепившись руками в основание его шеи, она закричала: — Давай, давай, давай! Ему не нужно было больше никакого поощрения, чтобы оторвать свое тело от спиральной башни, свободно падая, пока его крылья не поймали поток ветра и не подняли их обратно в воздухе. Только когда сияющий город оказался далеко внизу, Алекс начала немного успокаиваться, дрожь, пробегавшая по ее телу, ослабевала по мере того, как расстояние между ней и Рока увеличивалось. «Покажи мне, Алекс», — мягко сказал Ксираксус, поднимая их все выше и выше в ночное небо. Каким-то образом он, должно быть, знал, что невозможно выразить словами, поэтому она сделала, как он просил, и отправила ему свое воспоминание с Рока, все еще не веря в свою беспечность. В течение десяти дней ей удавалось избегать спарринга с ним, чтобы не дать ему случайно пролить ее кровь… и вот так все закончилось. Она не могла поверить, что из всех вещей, выдавших ее смертность, виноват был крошечный порез бумагой. «Я такая дура, — горестно сказала Алекс Ксираксусу. — Не могу поверить, как я это допустила! " «С тобой все будет в порядке, — сказал он ей. — Я обещаю, все будет хорошо». Она не поверила ему, но позволила себе раствориться в ощущениях полета, когда его мощные крылья благополучно несли ее по небу. Они поднимались все выше и выше, пока не прорвались сквозь скопление облаков в чистый воздух над головой. Алекс восхитилась звездным простором, простиравшимся до самого горизонта, и глубоко вздохнула с облегчением, снова увидев плавучие острова Драэкоры, на этот раз залитые лунным светом. «Я и не подозревала, что ты так близко к Мейе», — сказала Алекс, пытаясь отвлечься от Рока и того, что он, вероятно, делал прямо сейчас; с кем он, вероятно, разговаривал. «Мы почти прямо над городом, — подтвердил Ксираксус. — Но наши земли слишком высоко, чтобы даже бессмертные глаза могли видеть с земли». Описав дугу, дракон направился прямо к одному из небольших островов, расположенных в стороне. Издалека Алекс могла видеть, что одна половина земли была окаймлена полукруглым кольцом заснеженных гор, у подножия которых остальная земля простиралась в то, что выглядело как разноцветная светящаяся долина. Когда они приземлились в центре острова, она была в восторге, обнаружив, что находится в окружении холмистых пастбищ, полных ярких, биолюминесцентных полевых цветов. — Как красиво, — воскликнула она, соскальзывая с Ксираксуса в фосфоресцирующие цветы. Некоторые из них доходили ей до лодыжек, другие поднимались на стеблях выше бедер, но все они были невообразимо волшебными. — Я подумал, что тебе здесь может понравиться, — сказал Ксираксус, поджимая под себя задние лапы и ложась торсом на дно долины, раздавливая цветы своим весом. Калейдоскопическое сияние отражалось от его темной шкуры, создавая осколки света, которые сверкали, как блестки. Вдыхая сладкий аромат цветов, Алекс заставила себя расслабиться, окинула блуждающим взглядом сказочный луг и села, скрестив ноги, перед своим драконом, освещенным радугой. — Все, что могло пойти не так сегодня, пошло не так, — тихо призналась она, нуждаясь в том, чтобы выплеснуть все это из себя. — Во-первых, я думаю, что непреднамеренно подала Эйвену идею начать заявлять права на людей… и поверь мне, Ксира, я не хочу, чтобы это было на моей совести… а затем я пошла и выдала, что я смертная Рока, который на грани принятия решения, согласен ли он со своим братом или нет по взглядам на людей. Это нехорошо. Это все, что приходит после плохого, потому что слово «плохое» далеко не достаточно сильное, чтобы описать серьезность ситуации. Ксираксус дал ей время выговориться, не перебивая, но когда она закончила, он сказал: — Ты не можешь изменить то, что произошло, Алекс. Все, что ты можешь сделать, это решить, как ты на это отреагируешь. Алекс сорвала с земли ближайший цветок и начала обрывать его светящиеся лепестки. — Как я должна реагировать, Ксира? Что я могу сделать, чтобы исправить все это? Он придвинул голову ближе, не сводя с нее глаз. — Почему ты думаешь, что что-то нужно исправить? Алекс издала невнятный звук. — Разве ты не видел, что случилось с Рока? Или не слышал, что я сказала об Эйвене? — Разве Айз Даега не говорила тебе, что ничто из того, что ты здесь делаешь, не изменит того, что произойдет в будущем? Алекс открыла рот, но затем снова закрыла его, зная, что он был прав. Затем она сказала: — Давай не будем забывать, что я все еще застряла здесь неизвестно насколько. Что я должна делать? Прятаться в Драэкоре, пока мы не уйдем? — Позапрошлой ночью ты сказала мне, что приняла обдуманное решение остаться здесь, когда могла бы вернуться в свое время, — сказал Ксираксус. — Ты приняла это решение, не зная, с чем столкнешься за то время, что тебе отведено здесь, но уверенная, что это то место, где тебе нужно быть. Я прав? Алекс неохотно промычала в знак согласия.