Вздохнув, Юн с сожалением направился в сторону своего дворца, глубоко вдыхая душистый ночной воздух, словно стараясь надышаться им как можно больше за время, что ему отведено на короткую дорогу от купальни до дворца. Глава 15 Цюань вышла из купальни с высоко поднятой головой, но уже по дороге к Дворцу Земного Спокойствия слезы хлынули из ее глаз, и она заплакала как ребенок. Служанки, что сопровождали императрицу, кинулись к ней, но Цюань грубо от них отмахнулась. – Исчезните! – воскликнула она дрожащим голосом. – Уходите! – Но Ваше… – Оставьте меня!!! Служанки испуганно вздрогнули, поклонились и поспешили удалиться. Перечить императрице никто не решался. Цюань подумала об этом и горько усмехнулась. В ее руках сейчас сосредоточена настоящая власть. Она –императрица огромной Империи Мин, но что проку ей от ее титула, если она не может влюбить в себя своего мужа? Тихо всхлипывая, Цюань обогнула дворец и вошла в сад. Этой ночью было холодно, поэтому в саду царила непривычная тишина. Обычно Цюань выходила вечерами на улицу, чтобы послушать стрекот цикад и пение птиц, но сегодня ни те, ни другие не хотели усладить слух императрицы. Решив, что сегодняшний день уже не принесет ей ничего хорошего, Цюань смахнула горькие слезы и уже было направилась во дворец, как вдруг тихая и нежная мелодия зазвучала где-то в глубине сада. Зачарованная мелодичным звучанием, Цюань устремилась на поиски источника звука. Девушка еще плохо знала окрестности Дворца Земного Спокойствия и, немного поплутав, она вышла к цели не так быстро, как планировала. На скамье под плакучей ивой сидел молодой мужчина. Его красивое точеное лицо освещал полумесяц, от которого кожа мужчины светилась таинственным светом. В руках он нежно, словно ребенка, держал жуань или лунную лютню – так еще называли этот музыкальный инструмент. Изящные пальцы музыканта ловко пощипывали струны, рождая чарующую музыку, которая показалась Цюань слаще птичьего пения. Завершив мелодию, мужчина откинул назад длинные волосы и поднял взгляд на девушку. Цюань сразу же почувствовала, как ее щеки загорелись румянцем. Она стояла одна, в ночном саду, наедине с незнакомым мужчиной простоволосая и почти раздетая. Чувство стыда усилилось, и Цюань порывисто прикрыла руками большой вырез на халате. Мужчина ухмыльнулся. Его взгляд из любопытного стал дерзким. Он аккуратно отложил жуань в сторону, закинул ногу на ногу и облокотился спиной на толстый ствол ивы. – Передо мной прекрасное видение или богиня этого сада? – мурлыкающим голосом спросил мужчина. От звука его нежного голоса, который словно вторил мелодии, что он только что играл, тело Цюань бросило в жар. Она крепче прижала ладони к груди и сделала шаг назад, когда тело хотело сделать шаг вперед. Что-то в этом роковом мужчине притягивало, и под его взглядом Цюань чувствовала себя загнанной в угол ланью, которая была так заворожена взглядом хищника, что не могла даже пошевелиться. – Что наложница забыла в саду императрицы? Неужто взыграла ревность, и ты решила избавиться от соперницы? – продолжал мурлыкать мужчина. Значит, он принял ее за наложницу. Как же низко она пала. Хотя, чего она хотела с таким-то видом? Даже евнух при виде ее поймет, что она только что выскочила из чьей-то постели. Или, в ее случае, из купальни. Сначала Цюань захотелось включить все свое презрение и продемонстрировать, с кем на самом деле разговаривает этот дерзкий мужчина, однако в самый последний момент она вдруг передумала. Наложница? Что ж, пусть так. Сегодня она будет для него наложницей. – Вы кто? – склонив голову на бок, невинным голосом спросила Цюань. – Музыкант. – Вы прибыли, чтобы играть на коронации? Я вас не видела. – Плохо смотрела, – ухмыльнулся мужчина, не сводя жгучего взгляда с Цюань. – У меня хорошее зрение. Вас бы я заметила. Глаза музыканта весело блеснули. – Вы находите меня особенным? Цюань прикусила язык и мысленно отругала себя за неосторожные слова. Выпрямившись, она величественно подняла подбородок и надменно посмотрела на мужчину. Его ухмылка стала еще наглее. Он поднялся с места и стремительно шагнул к девушке. Его движения были такими быстрыми и легкими, что Цюань успела лишь моргнуть, как он уже стоял вплотную рядом с ней. Она уловила приятный фруктовый аромат, исходивший от него. – Так что ты забыла в саду императрицы? – томно прошептал музыкант. – Действительно хочешь убить нашу госпожу? – А что музыкант здесь забыл? Пытается соблазнить кого-то из слуг? – вопросом на вопрос ответила Цюань. Она уверенно и с вызовом смотрела в омут темных глаз музыканта и старалась убедить себя в том, что голова у нее начинает кружиться вовсе не от его пьянящей близости. Мужчина медленно моргнул, чуть отстранился и мечтательно сказал: – Мне нашептали, что императрица настолько прекрасна, что многие мужчины, находясь рядом с ней, слепнут от ее красоты. Цюань не смогла сдержать смешок. Боже, неужели ходят такие слухи? – Этот смех… – мужчина подозрительно сузил миндалевидные глаза. – Неужели, я зря пришел? Императрица не так хороша, как о ней говорят? Улыбка Цюань стала еще шире. Она кокетливо прикрыла ее ладонью и ответила: – Вам, мужчинам, лучше знать. Разве женщина способна в полной мере оценить красоту другой женщины? – Значит, я продолжу томиться в ожидании императрицы, – самоуверенно заявил музыкант. Резко отвернувшись от Цюань, он вернулся к скамье и сел рядом со своим инструментом. От того, что он удалился, девушке вновь стало прохладно. Все то время, что музыкант стоял рядом, он защищал ее тело от прохладного ветра, а теперь она снова была беззащитна перед ночным холодом. – Напрасно вы тут сидите, – скрестив руки на груди, как бы невзначай заметила девушка. – Почему же? – вскинул голову мужчина. Несколько прядей упали ему на лицо, и он небрежным жестом откинул их в сторону. – Императрица не придет. Она сейчас в покоях императора. – Да ты что? А я слышал, что у них разлад в отношениях. Поэтому и удивился, зачем ты сюда пришли. Что проку убивать ту, которая тебе вовсе не соперница? Ох уж эти сплетни! Кажется, уже не только Запретный город, но и вся столица знает, что муж с ней не спит. Это просто невыносимо! – Так почему я не увижу императрицу? – нетерпеливо поинтересовался музыкант. – Потому что она редко выходит из дворца. – Даже в сад? – Даже в сад. Она не любит цветы. И пение птиц. Мужчина недоверчиво посмотрел на Цюань. – Какая женщина не любит цветы и птиц? – удивился он. Цюань пожала плечами, мол, хочешь верь, хочешь нет, но императрица именно такая. – Значит, сегодня я не увижу императрицы? – спросил музыкант, медленно поднимаясь с лавки. – Нет. – И не смогу узнать, действительно ли она так красива, как говорят? – Он сделал шаг к Цюань. – Нет. – И не смогу подойти к ней вот так? – Еще одни шаг. Мужчина уже снова стоял вплотную к девушке. Сердце Цюань быстро заколотилось, а дыхание участилось. Ей снова стало тепло, но, не сколько от того, что мужчина загораживал ее от ветра, сколько просто от его непосредственной близости. И от его дерзкого, желанного взгляда. Ни один мужчина еще так не смотрел на Цюань. Глаза музыканта горели неподдельным желанием. – Значит, я даже не смогу прикоснуться к нежным и сладким губам императрицы? – хрипло прошептал мужчина, опаляя лицо Цюань своим горячим дыханием. Девушка, не в силах больше говорить, лишь помотала головой. Ухмылка мужчины стала еще шире. – Тогда, раз я потерпел неудачу с императрицей, то хотя бы попытаю удачу с наложницей, – сказал он и порывисто накрыл губы девушки своими. Так страстно и пылко Цюань еще никогда не целовали. Ее муж ограничивался лишь легкими касаниями, которые и поцелуем не назовешь. Сейчас же девушке казалось, что весь мир разом сузился и сконцентрировался на мужчине перед ней: на его мягких губах, изворотливом языке и горячем дыхании. Цюань падала в темную, бархатную тьму, которая окутывала ее со всех сторон, согревала и успокаивала. Когда, спустя, казалось, целую вечность, мужчина отстранился, Цюань не смогла сдержать грустного вздоха. Она понимала, что целовать незнакомого мужчину в ночи совершенно, абсолютно неправильно, но в то же время девушка не хотела открывать глаз, которые закрыла в момент, когда их губы встретились. И не хотела, чтобы этот волшебный миг заканчивался. Какая же абсурдная ситуация: поцелуй незнакомца вызвал в ней больше чувств, чем ночь с ее мужем, которого, как ей казалось до этого момента, она так любила! Горько усмехнувшись, Цюань открыла глаза, но перед ней уже никого не было. Девушка повернулась к скамейке, но и там было пусто – ни музыканта, ни его инструмента. Что ж, это даже к лучшему. Он пришел неожиданно как гром среди ясного неба, опьянил ее своим обаянием и нежным голосом, а потом исчез, оставив после себя лишь слабый фруктовый аромат. – Буду считать это сном, – прошептала Цюань, глядя на пустую скамейку под ивой.