Что теперь делать? Неужели я тут и умру? В безлюдной, далекой степи. Труп мой сожрут падальщики, а кости постепенно врастут в землю. Не хочу такой конец! – Поднимайся! –скомандовал император, протягивая мне руку. – Только осторожно. Лучники могут еще выстрелить в нас. Вставай за мной. Я ухватилась за его крепкую руку, поднялась и послушно спряталась за спиной императора, которая теперь показалась мне довольно широкой – по крайней мере, меня она скрывала хорошо. – Старайся повторять мои движения, чтобы тебя не задело, – быстро заговорил Юньвэнь, сосредоточенно глядя на приближающихся со стороны леса всадников. –Нам надо продержаться до появления Рина, понятно? – Угу, – кивнула я, вцепившись в рукава рубашки императора. Юньвэнь занял оборонительную позицию и ловко крутанул мечом. Если он сможет нас защитить сегодня, то я его расцелую, честное слово. А еще больше не буду называть мальчишкой! Все для него сделаю, только пусть окажется, что он умеет хорошо обращаться с мечом! – Их пятеро, – тем временем доложил мне Юньвэнь. – Вооружены только мечами. Лучники, скорее всего, остались в лесу и ждут удобного момента. Ни при каких условиях не вылезай из-за моей спины, поняла? Я снова угукнула, уткнувшись носом в спину императора. – Я не так хорош, как Фанг, но сражаться все же умею, – снова заговорил Юньвэнь. – Не волнуйся, мы выживем. Не могу же я помереть, так и не отплатив тебе за лечение моей головы! Я уже почти не слышала, что он говорил. Сердце колотилось так неистово, что его биение отдавалось в ушах, заглушая внешние звуки. Когда всадники подскочили к нам и спешились, я еле это услышала. – Что вам нужно? – крикнул Юньвэнь. – Тоя смерть, внук бунтаря! – гаркнул кто-то хрипатым голосом. Тело Юньвэня напряглось. Я услышала, как несколько человек побежали нам на встречу. Послышался звонкий стук стали о сталь. Юньвэнь отразил первый удар и ловко увернулся от второго, утягивая меня за собой. На удивление мои ноги хорошо меня слушались и четко повторяли движения императора. Удар, еще удар, поворот, наклон, отступление. На короткий миг я ослабила хватку и невольно отпряла от императора. Юньвэнь отразил две атаки и, извернувшись, ловко рубанул одного солдата по хребту, а второму вонзил в горло меч. Поняв, что меня больше нет за его спиной, он испуганно обернулся и, заметив меня, стоящую немного в стороне, отпрыгнул назад, снова закрывая меня собой. – Остались трое, – сквозь тяжелое дыхание сообщил он, не сводя глаз от медленно наступающих противников. –Если отобьемся, начнут стрелять лучники. Приготовься снова лечь. Я не успела ответить. Замахнувшись мечом, на нас накинулся самый крупный из солдат. Юньвэнь уклонился в самый последний момент и чуть не упал из-за меня. Этой заминки хватило для того, чтобы солдат взмахнул мечом и попал императору по ноге. Я громко охнула и крепче сжала ткань его рубашки. – Не страшно, – бросил он мне, занимая стойку и готовясь отразить новый удар. Тут совесть у остальных солдат окончательно исчезла, и они тоже двинулись на нас. Юньвэнь выругался и громко крикнул: – Да где же этот Рин, черт его дери?! Не скажу, что Рин как по волшебству показался сразу же после этого крика, однако спустя несколько минут, за которые Юньвэнь еле отбил несколько атак, со стороны леса прилетели две стрелы и вонзились четко в шеи двоих солдат. Третий, самый крупный, сразу же остановился и озадаченно уставился на своих упавших товарищей. Воспользовавшись моментом, Юньвэнь подбежал к противнику и полоснул его мечом по горлу. Солдат захрипел, забулькал и осел на колени. – Ты цела? – спросил Юньвэнь, подойдя ко мне. – Да, – ответила я дрожащим голосом. – А ты…вы? Что с ногой и рукой? Император удивлено вскинул брови, будто только сейчас вспомнил, что он ранен. Махнул рукой и ответил: – Царапины. Подлатаешь меня в лагере? – Угу. – Ваше Величество!!! Мей!!! – послышался сзади знакомый голос. Мы обернулись и увидели скачущего к нам Лунсина. За ним, немного отстав, ехал небольшой отряд во главе с Ичиро и Рином. – Вы целы? – спросил Лунсин, спешиваясь рядом с нами. – Да, – ответил Юньвэнь. – А как вы? Все получилось? Лунсин кивнул. – Бунтовщиков было около тридцати человек. Мы разбили почти всех. Двоих взяли в плен. Фанг повез их в лагерь. А эти откуда? – парнишка ткнул мечом в лежащие тела. – Видимо, отбились от основной кучи, – холодно заметил Юньвэнь. Я вспомнила его слова о предательстве. Теперь он будет подозревать каждого из Летающих драконов. Неужели, даже улыбчивый и веселый Лунсин может оказаться предателем? Вспомнив, что на мне его драгоценный кулон, я сняла украшение и протянула его пареньку. – Спасибо тебе, милая Мей! – поблагодарил меня Лунсин, вешая на шею кулон. Подъехали остальные. Император взглянул на Рина и злобно процедил: – Где тебя носило? – Виноват, Ваше Величество! – воскликнул мужчина, падая на колено перед императором. – Прикажите казнить. – Он был в лесу, – вступился за него Ичиро. – Убил затаившихся там лучников, но не сразу понял, что они были не одни. – Мы подоспели к нему и услышали звуки боя, – добавил Лунсин. – Рин и я выстрелили в ваших противников. Император сверлил всех троих недовольным взглядом. Рин стоял на колене, опустив голову, и не шевелился. – Спасибо, – тихо произнес Юньвэнь. – Если бы вы не пришли, нас бы прирезали. Я благодарен вам. Но можно в следующий раз реагировать быстрее, черт возьми?! На лицах парней появились слабые улыбки. – Слушаемся, Ваше Величество! – пробасили они почти одновременно. – Вставай, Рин, – бросил Юньвэнь. – Возвращаемся в лагерь. Глава 23 Минчжу притихла, вслушиваясь в мелодичные звуки какого-то духового инструмента, что едва доносились до ее покоев сквозь открытые окна. Вторую ночь подряд кто-то играл одну и ту же печальную, но невообразимо прекрасную мелодию. Кроме придворных музыкантов никто в Запретном городе не умел играть на музыкальных инструментах, поэтому Минчжу решила, что эти чарующие звуки создает кто-то новенький. Кто-то, кто совсем недавно обосновался на территории Запретного города. Дерзкий офицер дворцовой стражи или загадочный воин из Летающих драконов? Девушка отложила вышивку, поднялась и потянулась. Она сидела над рукодельем несколько часов без передышки, отчего все ее тело занемело, а глаза начали слезиться. Минчжу шагнула к окну, вдохнула приятный ночной воздух и снова вслушалась в тихую музыку. Кажется, что играли рядом с дворцом Юна, но там сейчас не было никого, кроме евнухов и пары служанок. Значит, дворец императрицы? Цюань стало скучно, и она позвала к себе музыкантов? Очень может быть, ведь в последнее время они с Юном не общались. Минчжу было жаль обоих: Цюань мучилась от неразделенной любви, а Юна грызла совесть, что он так и не смог подарить жене ответных чувств. Именно поэтому Минчжу не говорила Фангу о своих чувствах, и запретила это делать Юну. Девушка знала, что тогда Фанга тоже начнет грызть совесть, и он уже не сможет избавиться от чувства вины перед той, кого отвергнет. В том, что ее возлюбленный не примет ее чувств, Минчжу была полностью уверена. Сколько она знала Фанга, он все это время любил Цюань, а в Минчжу видел лишь сестру. Было бы глупо признаваться ему в любви и надеяться, что ради нее он забудет ту, что так долго любил. Дверь в покои отворилась, и внутрь стремительно вошел канцлер Фан. От неожиданности Минчжу вздрогнула и чуть не оступилась, но вовремя оперлась рукой о стену. Тут же закружилась голова, а в глазах заплясали черные пятна. – Что с тобой? – кинулся к ней отец. – Тебе снова плохо? – Не беспокойтесь, – помотала рукой Минчжу, придя в себя и отпрянув от стены. – Просто закружилась голова. Я несколько часов сидела над вышивкой. Отец взглянул на рукоделие на столе и скептически хмыкнул. – Тебе, правда, тут лучше, чем дома? Минчжу кивнула. Здесь не только лучше следили за ее здоровьем, но и не упрекали в том, что она родилась такой слабой и немощной. Даже не может принести пользу семье своим замужеством. Мало того, что никто не хотел жениться на девушке из-за ее слабого здоровья, так она еще и смела отклонять предложения тех редких женихов, что все же зачем-то сватались к бледной и больной дочери наместника Фана. – Здесь я чувствую себя куда лучше, – тихо ответила Минчжу. – Тогда, может быть, кто-то да заинтересуется тобой. – Отец придирчиво всмотрелся в лицо дочери. – Я гляжу, ты уже не такая бледная и худая, как раньше. Приятно видеть, что ты больше не похожа на ходячий труп. Минчжу от такой похвалы лишь усмехнулась, но вовремя вспомнила, что перед ней стоит ее отец, а значит, нужно вести себя почтительно. – Благодарю вас, – смиренно сказала она, слегка склонив голову. Кажется, отец не заметил ее усмешки. Лесть всегда нравилась ему и, зачастую, кроме нее он больше ничего не замечал. – Помню, император обещал найти тебе подходящую партию. Можно подумать, у ее отца больше не было тем для разговора. Они так долго не виделись, а все, что он хотел о ней знать – это готова ли она к замужеству. – Я поговорю с ним после того, как он вернется с охоты, – не дожидаясь ответа дочери, сказал канцлер Фан. – Я бы поехал с ним и поговорил бы об этом там, но старость мне уже не позволяет совершать столь долгие путешествия верхом. Минчжу закусила губу, не в силах больше терпеть этот разговор и присутствие отца. Она тихо проследовала обратно к столу и села за вышивку. Ей надо закончить все к следующему дню. На синем шелке почти уже была завершена волчья голова. Оставалось только вышить имя…