От холода я не чувствовала своего собственного тела. Халат, который на меня накинул император, ни капли не согревал. Лишь горячие слезы на моих щеках давали понять, что я еще жива и могу чувствовать. После всего, что случилось ночью, я окончательно сломалась. Все, что произошло, казалось сном. Будто кто-то захватил мое тело и мой разум, а я лишь могла наблюдать со стороны за всем, что творю. Когда Юн развязал мне руки, я из последних сил вскочила и хотела было убежать, но ноги не выдержали – упав на пол, я уже не смогла подняться и только беззвучно плакала, избегая взглядов стоящих рядом мужчин. Чьи-то теплые руки обвили меня, подняли и прижали к себе. – Дай мне ее, – проворчал Фанг. – Ты еще не поправился. – Донести девушку я в силах, – ответил ему император. Крепче прижав меня к себе, Юньвэнь шагнул к дверям казармы. Вспомнив, что на улице стоят солдаты, мне вдруг стало чертовски стыдно. Прикрыв лицо влажными волосами, я уткнулась в грудь императора и замерла. Юньвэнь постоял некоторое время у входа, а потом тихо сказал: – Несмотря на то, что ты мой друг и действовал мне во благо, я все же тебя накажу. – Я буду ждать, – также тихо ответил Фанг. Юньвэнь кивнул и вышел из комнаты. На улице стало намного светлее, чем было раньше. Дождь кончился, и солдаты зажгли больше огней. Я слышала, как они приветствовали императора и чувствовала, как Юньвэнь им вежливо кивал. Я не знала, куда он несет меня и что вообще со мной будет дальше, но я настолько устала, что мне было абсолютно все равно. Все важные вещи в жизни как-то разом перестали быть важными, и возвращение домой стало уже не таким заветным желанием. Она словно подёрнулась пеленой, утратила свой блеск. Мне хотелось только одного – уснуть. Босые ноги я уже давно перестала чувствовать, а вот та часть тела, что была прижата к императору, начала медленно отогреваться. Одежда Юньвэня тоже вымокла из-за меня, но тепло от его тела не уменьшилось. – Ты как будто батарейка, – пробубнила я ему в грудь. – Что? – тихо переспросил он. Сил на то, чтобы повторить сказанное, у меня уже не было. Я плотнее прижала замерзший нос к груди Юньвэня, вдохнула его приятный запах с нотками жасмина и чайного дерева, а потом провалилась в сон. Несколько раз я просыпалась. Сначала от яркого света – это Юньвэнь принес меня в свои покои, – а потом от кипятка, который обжег все мое тело. В купальне я немного взбодрилась. Отчасти из-за испуга, что меня будет купать император. Однако, увидев двух служанок, я облегченно выдохнула и расслабилась в огромной императорской ванне. Думать о случившемся совершенно не хотелось, но я понимала, что разговора с Юньвэнем мне не избежать. Прислушавшись к себе, я сделала вывод, что больше его не ненавижу. Вызвана ли столь резкая перемена моих чувств словами Фанга или нет, я не знала. Верила ли я в его правду? Скорее да, чем нет. Верила ли я в правду Чун? Определенно. У каждого своя правда – это факт. Но чью правду мне принять? Кому верить? На чью сторону встать? И как после всего этого смотреть в глаза Юньвэню?.. После горячей ванны меня одели в шелка, укутали в тяжелый темно-красный халат с золотыми драконами, который я пару раз видела на императоре, и отвели прямиком к Юньвэню. По пути мои ноги, уже полностью отогревшиеся, снова стали деревянными. Я словно шла на каторгу, или прямиком к палачу. Хотелось развернуться и убежать в свою комнатушку, однако побег не решил бы моих проблем. Разговор с Юньвэнем был необходим. Я застала его сидящим за столом и сосредоточенно выводящим иероглифы на тонкой прямоугольной бумаге. Некоторое время я тихо стояла посреди комнаты, ожидая, когда император обратит на меня внимание, однако он продолжал упорно игнорировать меня. Выжидая его милости, я внимательно разглядывала Юньвэня и вдруг осознала, насколько он изменился: лицо осунулось, под глазами залегли темные круги. Даже волосы Юна потеряли здоровый блеск и стали тусклыми и безжизненными. Цвет лица был здоровый, но тот молочно-белый оттенок, который делал из него фарфоровую куколку, исчез. За эти несколько недель Юньвэнь словно прибавил лет семь, и больше уже не был похож на мальчишку. В сознании мелькнула мысль, что все это время он пил яд прямо из моих рук. Осознание этого было настолько ужасным и мучительным, что я в который раз попыталась заглушить совесть и отогнать от себя эту жуткую мысль, но попытка провалилась. Дописав строку, Юньвэнь поднял голову и улыбнулся мне так тепло и ласково, что у меня сжалось сердце от чувства вины. Нет, так играть невозможно. Он же не психопат, ведь так?.. – Отогрелась? – спросил император, отложив кисточку в сторону. – Да. Спасибо. Вам, – запинаясь, ответила я. Из-за смущения я не могла подолгу смотреть в его лицо, поэтому постоянно переводила взгляд в разные стороны. Увидев на столе чайник и чашу, я вздрогнула и отступила на шаг. Юньвэнь это заметил, позвал евнуха Пана и заставил его унести чайные принадлежности. – Дегустаторы пробуют напитки? – после долгого молчания спросила я. – Сначала проверяют на серебре, а потом пьют сами, – ответил Юньвэнь. – Но ведь не все яды можно определить с помощью серебра, – тихо заметила я, глядя на носки своих новых неудобных туфель. Послышался скрежет отодвигаемого стула, а затем шаги. Юньвэнь встал напротив меня и замер, тихо дыша. Ощутив приятный запах чайного дерева, я медленно подняла голову и посмотрела на императора. Его выразительные темные глаза смотрели на меня с такой невообразимой добротой, что я невольно перестала дышать. Как, ну как можно так смотреть на человека, который пытался тебя убить? – Хочу, чтобы ты знала три очень важные вещи, – пристально глядя на меня, сказал Юньвэнь заговорщицким тоном. – Во-первых, ты ни в чем не виновата. – Но… – Ш-ш-ш, – он приложил палец к губам. – Дослушай меня, пожалуйста. Я коротко кивнула. В покоях царил уютный полумрак. Свечи горели лишь на столе и у дверей. На плечи императора был небрежно наброшен черный шелковый халат с серебряной вышивкой. Свет от свечей попадал на переливающуюся вышивку и загадочным блеском отражался в бездонных глазах Юньвэня. – Я верю, что ты выполняла поручения моего дяди не по своей воле, – продолжил император. – Я уверен, что ты ничего не знала о яде и о планах своей служанки. И я знал, что ты бы не убила меня. – Знал? – сдавленно спросила я. – Ну-у, – неуверенно протянул Юньвэнь. – Полагал… Надеялся… Верил… – Все ясно. – Морок таинственности с долей интимности разом исчез. – Я в тебя верил! – попытался вернуть все назад Юньвэнь. – Я видел по твоим глазам, что ты не способна на убийство! Мой скептицизм пробился сквозь стену смущения и испуга, и теперь я отчаянно боролась с тем, чтобы не закатить глаза и не сморозить что-нибудь едкое. – Это было первое, – отступил Юньвэнь, меняя тему. – Второе тебе не понравится, но это сделать придется ради твоей безопасности. С этими словами он подошел к столу и взял лист бумаги, на которой недавно старательно выводил иероглифы. Господи, что он там придумал?.. – Это список девушек, которые будут учувствовать в отборе невест, – пояснил Юньвэнь. При этом взгляд у него был виноватый, и мне снова стало страшно. – Канцлер Фан настаивал на том, чтобы Минчжу тоже учувствовала в отборе. У меня за спиной он составил список претенденток, включив в него свою дочь. Я категорически против участия Минчжу, но просто так ее убрать министры мне не позволяют. Они требуют заменить ее на другую девушку, и, слава Небу, этот выбор они оставили за мной. В горле как-то резко запершило. Я нервно сглотнула и уточнила и без того уже понятную вещь: – Вместо Минчжу в отборе буду учувствовать я? Император кивнул. – Прежде чем злиться, выслушай меня. Это пойдет тебе на пользу – никто и пальцем не тронет жену императора. – Жену? – удивилась я. – Я не хочу выходить замуж! Ни за кого вообще. В ближайшие годы. – Если останешься прислугой, пусть и высшего ранга, то защитить тебя от подозрений и злых языков будет намного сложнее. – Юньвэнь умоляюще взглянул на меня. – Мей, это самый разумный вариант. Поверь, я долго все обдумывал. Возможно, он прав. После того, что случилось с Чун, на меня косо смотрели все слуги. Существует большая вероятность, что на меня могут повесить какое-нибудь преступление, и это никого не удивит, ведь моя служанка пыталась убить императора. Чего греха таить, мне нужна была защита, а так как Чжу Ди мне ее не предоставлял, придется играть на стороне императора. Поживу пока рядом с Юньвэнем, а потом решу, как мне вернуть сферу. – Ладно, я согласна, – вздохнув, объявила я. – Только как я смогу пройти отбор? – А ты не сможешь? – искренне удивился Юньвэнь. – Я думал, ты хорошо образована. – Не во всех сферах, – поджала губы я. – Какие испытания будут на отборе? – Вначале это всегда гороскопы. Придворные астрономы составляют для каждой девушки гороскоп, и если она не совместима с императором или у нее на пути присутствует злой рок, то претендентка не проходит отбор. – Так, ну это и подделать можно, – деловито заметила я. – А дальше что? Юньвэнь наморщил лоб.