– Может быть, никого там нет? «Хотелось бы», – подумал Итан. И из-за двери раздался мужской голос: – Минутку! Сейчас открою! Звучный голос, приятный. Таким голосом хорошо петь под балконом у дамы… Это все пронеслось в мыслях Итана в тот миг, когда деревянная створка двери приоткрылась, а потом и вовсе распахнулась. На пороге стоял высокий и худой мужчина, с узким и длинным лицом, крючковатым носом и сальными волосами, зачесанными назад. Он рано поседел. Лицо казалось довольно молодым, и глаза – черные и блестящие – тоже были молодыми. Одет в серую робу с длинным кожаным передником, кое-где прожженным, кое-где измазанным разноцветными эликсирами. – Добрый день, – сказал Итан, – вы Эммануил Гарье? – Он самый. – Мужчина кивнул. – К вашим услугам. – Мы по объявлению, – вклинилась в разговор Вельмина и протянула газету: – Вот здесь… написано, что вы ищете помощника. – Помощника, да. – Он помолчал, глядя на Итана. – Выходит, вы желаете поработать? – Нет, это я… – с достоинством ответила Вельмина. – Я бы с удовольствием… только вот… – Ни слова больше! – решительно объявил Эммануил. – Проходите, незачем стоять на пороге. Входите же! И неуловимо-скользким, змеиным движением как будто втянулся в полумрак прихожей. Итан переглянулся с Вельминой, и она пожала плечами. – Ну что? – шепнула быстро. – Тебе решать, – так же тихо ответил Итан. В прихожей в самом деле было темновато, но дальше, когда Гарье провел их в холл, где принимал клиентов, стало светлее и веселее: сквозь коричневатые стекла высоких окон в комнату просачивался золотистый свет. Он отражался сотнями солнечных зайчиков от множества стеклянных бутылочек, расставленных на стеллажах, а стеллажи были почти до потолка. Посреди комнаты стоял внушительного вида письменный стол, заваленный свитками и растрепанными тетрадями, перед ним – кресла для посетителей. Гарье рассеянным жестом кивнул на кресла, сам же занял место за столом, сложил руки домиком и с интересом уставился на посетителей. – Так, уважаемые. Если вы не против, то я бы попросил начать все сначала. – Моя сестра желает поработать помощницей алхимика, если это возможно, – сказал Итан. Он все пытался найти в Гарье какой-нибудь очевидный изъян, который бы позволил им просто встать и уйти. Но Гарье выглядел совершенно безобидным гением от алхимии. И тонкая его улыбка казалась приятной. – Сестра, хм… – Алхимик буквально впился в Итана взглядом, но Итан и не такие взгляды сносил от Лессии и поэтому напустил на себя самый флегматичный вид, с которым так легко говорить ложь. – Сестра, – подтвердил он. – Мы приезжие. Знаете, семейные дела… Ну вот, Вельмина хочет себя занять… чем-нибудь. – Но мне не нужна, простите, девица, которая себя хочет чем-нибудь занять. – Гарье пожал костлявыми плечами. – Я ищу помощника, который будет приносить пользу. Которому я буду платить жалованье. Ну и потом… Вы же понимаете, алхимия – это не шутки. Да и вообще не женское занятие. Отчего бы вашей сестре не занять себя чем-нибудь попроще? Например, вышивкой? – Мне бы хотелось получить опыт работы в областях алхимии неживых веществ. – Голос Вельмины обиженно дрогнул. – К сожалению, у меня нет диплома, но я долгое время практиковала алхимию на живом. Я могу показать вам… что-нибудь. – Это уже интереснее. – Гарье оживился. – Может быть, вы мне скажете тогда, что сращивает ткани лучше, чем вытяжка из серебряной сливы? – Разве что смесь корня аргентума, серы и растертого в порошок олеандрового дерева, – уверенно ответила Вельмина. – Эти вещества, смешанные в соотношении один к трем и к пяти, запускают трансмутацию, которая, в свою очередь, производит регенерацию тканей. Усиленную. После этого пациента следует кормить получше. Гарье откинулся на спинку кресла и с прищуром оглядел Вельмину. – Где вы учились, госпожа… – Орье, Вельмина Орье, – поспешно представилась она. – У меня были учителя… Я брала частные уроки. Гарье хлопнул тощей ладонью по столу. – Хорошо, госпожа Орье. Я с удовольствием найму вас с оплатой в десять кьюэлей в неделю. Устроит? – Устроит, – ответила Вельмина. Итан поймал ее встревоженный взгляд и незаметно кивнул. Мол, тебе решать… Но дом все равно внушал смутное беспокойство, хоть Итан так и не мог себе объяснить, в чем же здесь дело. Гарье поднялся, потер руки. – Ну что, тогда… до завтра, госпожа Орье? Буду вас ждать к десяти. Итан и Вельмина встали почти одновременно, Гарье обошел их, чтоб проводить, и в тот миг, когда он проходил мимо Итана, тому померещился знакомый запах. Нет, не то чтобы он был явным. Едва ощутимый отголосок, на границе восприятия. Этакая горчинка… так пахнет засыхающая кровь. Гарье сам распахнул дверь, и свежий воздух, хлынувший в помещение, мгновенно стер, унес кровавую ноту. Итан встряхнул головой. Да нет же, не может такого быть, показалось. Но на всякий случай он все же обернулся к Гарье и сказал: – Я буду забирать сестру вечером. – Как вам угодно. – Алхимик безразлично пожал плечами, при этом роба смешно топорщилась на его тощем теле. – Прекрасно. – Итан кивнул. Потом взял Вельмину за руку, и они неторопливо пошли прочь из Узкого тупика. Некоторое время они молчали. Потом Вельмина спросила: – Ты же не против, да? – Не против, ежели тебе так хочется и ежели нет другого алхимика, которому бы требовался помощник. – Он тебе не понравился. – В голосе Вельмины колокольчиком звякнула грусть. – Не то чтобы он мне не понравился… – Итан помолчал, все еще пытаясь понять, что это была за кровавая горчинка, которую он почувствовал. – Может быть, поищем другого алхимика? – Но этот уже согласился меня взять в помощницы, – напомнила Вельмина, – и мне бы хотелось… Очень хотелось, правда. Как тебе объяснить? Я впервые чувствую себя свободной. Никто мне не указывает, что должна, а чего не должна делать госпожа де Триоль… Впрочем, тебе не понять. «Еще как понять», – подумал Итан, вспоминая свои ощущения, опьянение осознанием собственной свободы. А вслух сказал: – Хорошо. Будет так, как ты хочешь. Но все-таки по вечерам я буду тебя оттуда забирать, чтобы этот Гарье понимал, что ему не поздоровится… – Мне кажется, он и мухи не обидит, – с сомнением возразила Вельмина. – Чудаковато выглядит, конечно, но… Нельзя судить о людях только по внешности, нас ведь этому учат? – Нельзя, – вздохнул Итан и подумал об Ариньи, который и выглядел как боров, и был им. Потом сказал: – Пойдем поужинаем где-нибудь? * * * «Серебряная ложка» располагалась в одном из белокаменных домов Золотого Пояса. Из окон открывался вид на широкий бульвар, а за ним – на поросший ельником холм, на вершине которого и стоял замок. Посреди прогулочной зоны бульвара фонарщики зажигали фонари, и в сгущающихся сумерках они светили все ярче и ярче, то ли как звезды, упавшие с неба, то ли как золотые наливные яблоки, заключенные в ажурные кованые шары. Над Ларгосом плыла весна – пусть еще не столь смело, как в Пантее, почти незаметно. Но весну не нужно видеть, ее все равно почувствуешь. В неуловимой вязи ароматов нагретых солнцем камней, влажной земли и хвои, в веселом пересвисте птиц. Или небо становится как будто выше, и облака уже не висят над головой подобно серой пыльной перине, а делаются тоньше, легче – как ажурный палантин из тончайшей шерсти. А может быть, и не в этом дело, а просто все просыпается после зимней спячки, и это невозможно не ощутить, потому что и сам ты просыпаешься от долгого, тусклого сна… Обо всем этом Итан думал, медленно перелистывая меню. Кухня, предлагаемая в «Серебряной ложке», была простовата по сравнению с тем великолепием, которое готовили для Лессии и ее супруга. Однако то, оставшееся в тусклом сне, не имело вкуса и запаха, а это, незамысловатое, манило. Изредка он поглядывал на Вельмину: та шелестела хрустящими страницами и чуть заметно шевелила губами, читая названия блюд. Маленькая шляпка в ее волосах смотрелась мило, но Итан периодически ловил себя на том, что ему хочется взять и повыдергивать из прически шпильки, одну за другой, и понаблюдать, как шелковистые локоны тяжелой волной рассыплются по узким плечам. – Может быть, возьмем жареного сома? – Вельмина подняла на него взгляд. – Как тебе угодно, – ответил Итан, – я заранее со всем согласен. – И маринованные артишоки в масле? – И картофель, и вино, и десерты, – серьезно подтвердил Итан. – Мне кажется, что мы имеем право на маленький праздник. Он на самом деле так думал. Он только-только, считай, начал чувствовать вкус от жизни – без привкуса крови и горечи пепла, как это было во дворце. В конце концов, чем не праздник, когда ты – совершенно свободен, сидишь в ресторане с красивой и доброй женщиной, на которую приятно смотреть, а за окном в темноте сверкают золотые звезды фонариков и темнеет густой ельник? Потом они дождались, когда принесут заказ. Официант с поклоном налил в бокалы вина и удалился. Вельмина осторожно взяла свой, посмотрела на рубиновую жидкость, как будто сомневаясь, затем на Итана. – Мне все еще не верится. – Во что? – Он приподнял брови и ободряюще улыбнулся. Взгляд Вельмины сделался задумчивым. – Во все. В то, что меня не успели казнить. В то, что дракон, которого все считали мертвым, унес меня из дома. В то, что мужчина, которого я вылечила, и есть король-дракон, казнивший моего мужа, и мы сейчас сидим вместе в ресторане, в столице другого королевства. – И тебе совершенно не нравится все это?