Вельмина грустно усмехнулась, покачала головой. – Да нет же. В том-то и дело, что по ощущениям… я как будто ничего не имею против происходящего. Но все равно… Сидеть напротив короля… – Его больше нет, – напомнил Итан. – По нему дали залп из орудий с дирижаблей, и королеву разорвало на куски… А без королевы нет короля. – Как и без короля нет королевы, – едва слышно выдохнула Вельмина. – Что ж, за свободу? – За свободу, – эхом повторил Итан. Бокалы звякнули, соприкоснувшись. Он пригубил вина, слишком сладкого, на его вкус. Однако Итан помнил, что женщины предпочитают напитки послаще, и потому заказал именно такое вино. Вряд ли Вельмина стала бы пить какую-нибудь кислятину. – Спасибо, – сказала она. – Я… знаешь, мне было очень непривычно поначалу… Ну, когда я узнала, кого именно подарил мне Ариньи. Но сейчас я понемногу привыкаю. И, знаешь, я действительно благодарна за то, что ты позволяешь мне привыкнуть, вместо того чтобы… Итан посмотрел на жареного сомика у себя на тарелке. Выглядел он превосходно, с хрустящей корочкой, а рядом желтели ломти отварного картофеля. – Неужели ты все еще думаешь, что я могу сделать тебе какую-нибудь гадость? – глухо спросил он. – Сколько возможностей у меня было? – Не думаю, прости, – быстро сказала Вельмина. – Я просто не привыкла к тому… когда все хорошо. Некоторое время они молча ели, потом Вельмина снова подала голос: – Что ты собираешься делать дальше? Смотрела она заинтересованно, как будто ей в самом деле не все равно. И под внимательным взглядом глаз цвета шоколада Итан вдруг ощутил себя почти счастливым. Это все весна, не иначе – но вот так, сидя в полумраке, вдвоем, он ощущал, как между ними зарождается нечто общее. «Мы как заговорщики», – подумал он и улыбнулся. Потом протянул руку и накрыл тонкие пальцы Вельмины. Она вздрогнула, но руку не убрала, а наоборот, храбро посмотрела прямо в глаза. И было в ее взгляде что-то такое, чего Итан пока не понял. Обещание? Желание большего? Это странное выражение мелькнуло – и тут же исчезло, а Итан мысленно обругал себя идиотом. Вот ему уже и мерещится желаемое. – Мне придется найти дорогу во дворец, – тихо сказал он. – Мне нужно повидать отца. И мне бы хотелось – очень хотелось узнать, почему меня украли. Я ведь… был невинным пятилетним ребенком. За чьи грехи я расплачивался все эти годы? – Мне жаль, – прошептала Вельмина. – Мне тоже очень жаль. – Он усмехнулся. – И более всего жаль потерянные годы… Прямо за окном в этот миг проехала самоходная повозка, грохоча колесами по мостовой. Вельмина отпрянула и судорожно выдохнула. – Ох, Великая Мать! – Не пугайся. Это… ничего страшного. И захотелось подхватить ее на руки, прижать к себе, как это уже было один раз. Гладить по голове, по плечам, успокаивая. Внезапно лицо Вельмины исказилось от страха. – Итан, – прошептала она. – Там… кажется, это был Ариньи! Он приехал сюда вслед за нами! – Да что ему здесь делать? Он наместник, должен быть в Пантее… Но вслед прогромыхавшей повозке Итан все-таки посмотрел. В темноте уже было не разглядеть того, кто сидел за рулем, но, кажется, это был довольно крупный мужчина в светлом сюртуке. Вельмина смутилась и покраснела. – Верно… что ему здесь делать? Я ошиблась… – Не думай о нем, – попросил Итан, – просто забудь. Лучше расскажи о себе. Она пожала плечами. – Вряд ли ты услышишь что-то новое, кроме того, что уже знаешь. Мне кажется, что ты знаешь о нашей… хм, семье даже больше, чем я сама, потому что Кельвин не брал меня во дворец. – Так ведь я не хочу слушать про Кельвина, я хочу послушать про тебя. – Так ведь в Селистии невозможно слушать про жену отдельно от мужа, – улыбнулась вдруг Вельмина и процитировала: – «Жена да растворится в муже, и да не будет в ее жизни ничего более чем муж». – Тем не менее алхимию ты как-то изучала. – Потому что Кельвин разрешил. – Ну расскажи о том, что было до вашей свадьбы, – смирился Итан. – В любом случае твой рассказ будет интересен, потому что у меня не было и этого. Вельмина закусила губу, задумчиво поводила вилкой по полупустой тарелке. – Я была счастлива, пока была маленькой, – наконец сказала она. – У маленьких детей мир тоже маленький, и мечты маленькие… в общем, все. И в этом мире легко быть счастливой. И совершенно не видно, что папенька совсем небогат и выпивает и поигрывает в карты и что маменька уж не так красива, как на свадебном оттиске. А потом выясняется, что настоящий мир куда больше моего стеклянного пузырька, и вот быть счастливой в нем – уже задача посложнее… – Почему – посложнее? – Потому что вдруг становится ясно, что папа беден, выпивает и играет в карты, что мама – постарела, подурнела и не так умна, как думалось раньше, да и вообще вокруг бушуют ураганы чужих желаний. Воцарилось молчание. Было видно, что Вельмина разволновалась и воспоминания причиняют ей боль. – Мне понравилось про стеклянный пузырек, – сказал Итан. – Видимо, я сидел в стеклянной колбе все эти годы. Она была мне тесной, но никто меня оттуда не выпускал, только глубже вбивали пробку. Мне было больно там сидеть, но я ничего не мог с этим сделать до определенного часа. А когда наконец стекло разбилось вдребезги, то стало ясно, что как раз внутри своей колбы я никогда не был счастлив. А в большом мире хоть счастье и верткое, но его явно больше, а потому и больше шансов его поймать. – Это непросто – ловить свое счастье, – тихонько произнесла Вельмина. – Я верю, что у меня получится. – Он допил вино и подмигнул Вельмине, отчего та очаровательно смутилась. – А еще я верю, что то самое счастье – это результат ранее сделанного выбора, – добавил Итан. – А как же предсказания? – вдруг встрепенулась Вельмина. – Ты говорил, что веришь в них. Разве предсказание не есть ранее сплетенная судьба, которая уже не может измениться? – Значит, если ты в это веришь, то будешь моей женой, – вскользь заметил Итан. – Я?.. – Она едва не подавилась от неожиданности. – Но я… я же… «Я не хочу принадлежать чудовищу», – закончил про себя Итан. Вздохнул. Разговор свернул совсем не туда. Они невольно коснулись вещей, которые пока что обсуждать не стоило, вот совершенно. И, выходит, должно еще пройти какое-то время. Они будут жить рядом, но каждый будет заниматься своими делами. Грустно, но так нужно. – Не волнуйся, – сказал он. Получилось несколько сухо. – В любом случае это ведь только твое предсказание. Мне же было предсказано, что я буду мужем королевы, и я… да, я был ее мужем много лет. А прекрасных небесных птиц мне никто не предсказывал, так что… Вельмина схватилась за бокал и залпом его осушила. – Уже поздно, – сбивчиво пробормотала она. – Может быть, вернемся в гостиницу? – Как скажешь. – Итан кивнул. – К тому же у тебя завтра первый рабочий день. Глава 8. Помощница алхимика На самом деле это было единственным правильным решением: устроиться помощницей к Эммануилу Гарье. Это отвлекало от Итана, от того странного и так и не сказанного, что витало между ними. Когда он вспомнил то предсказание о том, что быть ей женой короля-дракона, Вельмина растерялась. А как же приличия? А как же срок траура? В конце концов, она же не может… или может?.. И даже должна? Но Итан все истолковал по-своему, и момент, когда получилось бы объясниться, был упущен. Итану совершенно не понравилось то, как Вельмина растерялась. Возможно, он хотел, чтобы она радовалась? Ждал этого? Но, позвольте… Она его толком не знает, а то, что он столько лет был чудовищем в руках королевы, вовсе не делает его желанным женихом. Или она опять все сделала неправильно? Но приличия, приличия, которые каждая девушка из благородной семьи впитывает с молоком матери… Вельмина понимала, что заплутала в собственных мыслях и чувствах, эмоции захлестывали ее, словно штормовые волны одинокий утес. Но мельтешащие, словно горошины в погремушке, мысли – это еще полбеды. Пришлось еще и спать с ним в одной кровати. И помня о том, что разговор о замужестве явно не задался, Вельмина все боялась сморозить какую-нибудь неловкость, всю ночь жалась к самому краю, чтобы, упаси Великая Мать, во сне не оказаться в объятиях Итана. Он тоже держался холодно и точно так же откатился к самому краю кровати. В результате оба не выспались, зато расстояние между ними всю ночь оставалось самым приличным. Вчерашний разговор все еще висел над ними, словно тень от грозовой тучи. Вельмина чувствовала себя неловко, ей казалось, что Итан все-таки обиделся, и одновременно она злилась на себя, оттого что, по идее, она не должна была испытывать этой странной неловкости и стыда. Потому она отправилась в лабораторию Гарье ни свет ни заря. Пришлось собираться под хмурым взглядом Итана, который наблюдал за ней, лежа под теплым одеялом. – Тебя проводить? – лишь спросил он. – Спасибо, я сама доберусь, – ответила Вельмина. Она самостоятельно нашла станцию извозчиков, самостоятельно наняла самоходную повозку – и тут же пожалела о том, что Итан не сидит рядом с ней на кожаном диване. Но весеннее утро бодрило прохладой, в деревьях посвистывали птицы, а недавно взошедшее солнце красиво золотило вершину холма вместе с замком. Настроение улучшилось, Вельмина заставила себя думать о том, как интересно будет помогать настоящему алхимику в его опытах. Чем дальше уносила ее самоходная повозка от гостиницы, тем легче становилось на сердце. Определенно, надо что-то решать с Итаном. Потом, когда появится такая возможность… Вельмина откинулась на спинку дивана и наконец улыбнулась.