– Я тебя люблю. И сделаю все, чтобы тебе не было больше ни страшно, ни больно. Она совсем растерялась. От этого незатейливого признания в груди стремительно раскрывался огненный цветок. Жар ширился и рос, требуя выхода. Вельмина уткнулась лбом Итану в рубашку и всхлипнула. – Оставь мне книгу, которую ты читала, – совершенно невозмутимо сказал дракон, – я ее тоже посмотрю. Любопытно. * * * Ее высочество Женевьева предпочитала платья закрытые, с длинным рукавом, с воротником-стойкой. Любила она атлас, темно-синий, расшитый жемчугом и крошечными хрустальными кристалликами, которые играли на свету, словно бриллианты. Из украшений – только длинные серьги из белого золота, сверкающие разноцветьем камней. И кольца, почти на каждом пальце, массивные, яркие, отчего руки кажутся совсем хрупкими. Женевьева крутилась перед зеркалом в человеческий рост. В комнате царил приятный полумрак, и оттого совсем не были заметны тонкие трещинки, расколовшие ее лицо. Она была просто миловидной девушкой, которая собиралась на бал. Вельмина спокойно ждала, стоя в углу. Еще две фрейлины, которых она видела нечасто и имен которых даже не запомнила, сидели на диване, болтали ногами и, перешептываясь, хихикали. У них платья были открытыми, даже чересчур, по мнению Вельмины. Ей тоже пошили платье, глубокого винного цвета. Раньше Вельмина не очень любила оттенки красного, считала чересчур яркими, но модистка ее убедила в том, что при ее карих глазах и темных волосах «холодный темный винный» будет выглядеть просто сногсшибательно. Вельмина вздохнула и согласилась. А потом, когда примерила платье, даже этому обрадовалась: платье выглядело шикарно. Атласное, с вставками из золотой парчи, оно искрилось и переливалось в неровном свете свечей. Совсем нескромный вырез был оторочен золотистым кружевом, и такие же кружева сверкающей пеной ложились на плечи, оставляя руки практически полностью обнаженными. Украшения принес Итан и вручил Вельмине так обыденно, словно это была его повседневная обязанность дарить золотые гарнитуры. Так Вельмина стала обладательницей кулона-капли с гранатом на изящной цепочке, гранатовых серег, где золотая оправа была кое-где сбрызнута крошечными бриллиантами, и крупного перстня. – Что ты такого делаешь для советника? – только и спросила она. – Это ведь дорогие вещи. Столько денег… Итан пожал плечами. – Я слежу за тем, чтобы с его величеством чего не случилось. А деньги… на что еще я должен их тратить? Вельмина подумала о том, что они собирались купить дом, но промолчала. Все-таки получать в подарок такие драгоценности – это необычно и очень приятно. Она подошла и поцеловала Итана в щеку, а он улыбнулся и почти по-дружески погладил ее по плечу, хотя, как подозревала Вельмина, был совсем не прочь утащить ее в спальню и наконец довести до конца то, что они однажды так удачно начали. …И вот теперь Вельмина стояла в углу комнаты и наблюдала за тем, как переливаются кристаллики на темно-синем атласе платья принцессы. – Красиво? Ведь правда красиво? – наконец спросила Женевьева, повернувшись к Вельмине. – Очень, – чистосердечно ответила та, – вы необыкновенно выглядите, ваше высочество. Уголки рта Женевьевы резко опустились. – Порой мне кажется, что я его ненавижу. – Кого? – не поняла Вельмина. – Ну кого? Моего папеньку, естественно! К нему вчера… Ардиан ходил. Отец его выгнал. Отказал. – Вообще выгнал? – Да нет же. – Принцесса повернулась. Когда она огорчалась, на пальцах начинали потрескивать фиолетовые молнии. – Ардиан по-прежнему королевский маг. Но отец наотрез отказал ему в просьбе отдать меня ему в жены. И Женевьева горько вздохнула. – Ваше высочество… Мы, кажется, уже обсуждали этот вопрос однажды, – мягко сказала Вельмина, – и вы сказали, что поищете в библиотеке… – Все это жалкие отговорки, – вдруг с какой-то отчаянной злостью в голосе проговорила принцесса. – Я нашла книгу, да. Пришлось с ног до головы в пыли извозиться, такое впечатление, что ее специально так далеко запрятали. Так вот, госпожа де Ронш, союзы между двумя магами дают совершенно нормальное потомство! Так что все эти папенькины аргументы – ложь, ложь, ложь! И крупная фиолетовая молния ударила в пол, заставив дерево задымиться. Вельмина моргнула. Выходит, в разных книгах написаны совершенно разные вещи? И она хотела возразить и сказать, что собственными глазами видела совершенно иные описания, а к тому же – еще и описание того, как сильно может возрасти могущество мага, если он принесет в жертву другого мага, но не успела. В дверь постучали. Вельмина открыла. На нее уставился хмурый распорядитель бала. – Ну что ж вы, госпожа де Ронш? Ее высочеству уж давно пора быть в зале. – Не пойду, – гнусавым голосом отозвалась принцесса и даже ногой топнула. – Видеть никого не желаю! – Но ваш отец… – крякнул распорядитель и нервно поправил бархатный берет с павлиньим пером. – И его в первую очередь видеть не желаю! Вельмина подошла, мягко взяла девушку под руку. – Пойдемте, ваше высочество. Пожалуйста. Ну, право же, такое поведение не к лицу принцессе. К тому же, думаю, королевский маг будет там, это еще одна возможность увидеться, коли вам хочется… Упоминание об Ардиане, этом маге с ледяными глазами, сделало свое дело. Женевьева вздохнула и покорно последовала к двери, ведомая Вельминой под руку. Она тяжело вздыхала, сердито сопела и шмыгала носом. Вельмина же шла и размышляла о том, что где-то что-то пошло неправильно. Как могло оказаться так, что в двух книгах написаны диаметрально противоположные сведения? Когда они вышли в зал, Вельмина чуть не потерялась в пестрой, волнующейся толпе придворных. Здесь пахло едой и духами, стоял гул. Пошарив взглядом по залу, Вельмина нашла короля, который о чем-то беседовал с советником де Вером, увидела черный балахон Ардиана – ну надо же, даже на бал пришел в этом… Итана было не видать, и Вельмина нервно стиснула сумочку. Ну где же он? Чем занят? И тут кто-то обнял ее за талию. – Вы потанцуете со мной сегодня, госпожа де Ронш? Такой вкрадчивый шепот, от которого волоски на шее зашевелились. И очень захотелось откинуться назад, затылком ему на плечо, закрыть глаза и не думать больше ни о чем. – Как ты подобрался так незаметно? – Она пожала его руку, а сама уже тонула в светлых глазах, на дне которых – бушующая темная страсть. – Я умею, – король-дракон усмехнулся, – и тебя всегда найду. А пока ее высочество в окружении двух других фрейлин и ей не угрожает этот мрачный маг, я бы предложил попробовать местного северного вина. – Разве что самую капельку, – шепнула Вельмина. – Мы здесь… не отдыхаем. – Это точно. Итан взял ее за руку и, рассекая толпу, словно корабль волны, повел к столам. Они были расставлены у дальней стены, и там толпились любители вкусно поесть. Вельмина с удовольствием смотрела на Итана. К балу ему тоже пошили костюм, изящно скроенный сюртук и бриджи, все из черного бархата. Сорочка, казалось, светилась белизной. – Знаешь, – она вдруг вспомнила очень важную вещь, – принцесса говорит, что нашла какую-то книгу, в которой говорится, что нет ничего дурного в союзе двух магов. И теперь она считает, что ее отец просто не любит мага Ардиана и именно поэтому ищет любые отговорки… – Король не обязан отдавать единственную дочь придворному магу, – только и заметил Итан. – Но наличие еще одной книги весьма любопытно. Идем, душа моя, а то сейчас на столах останутся одни объедки, а здесь были очень интересные блюда. Вельмина невольно улыбнулась. Оказывается, это так приятно, когда о тебе кто-то заботится. * * * Вельмина чувствовала себя так, словно стояла на крошечном островке, а вокруг разлилась бурлящая река – одна из тех горных рек, что не очень глубоки и легко ворочают камни на дне, унося на равнину. Собственно, вокруг кипела жизнь. Мелькали танцующие пары, в глазах рябило от изысканных туалетов всех возможных расцветок и блеска драгоценностей, в ушах грохотало от топота сотен ног, от лязга тарелок и надсадного визга скрипок, перемежаемого подвыванием фаготов. Пахло… тоже не столь хорошо, как поначалу. Смесь духов, вина и пота. Впрочем, она даже немного потанцевала, пару танцев – исключительно чтобы убедиться, что король-дракон идеален, а она – крайне неуклюжа. И в этом не было ничего нового: Вельмина не посещала королевские балы, да и танцевать не любила. Все кончилось тем, что она попросила пощады, Итан вытащил ее из людского водоворота и оставил у стены, а сам отошел в поисках советника. Вельмина разыскала бокал сока и, прислонившись спиной к прохладным камням, принялась наблюдать за происходящим. Ее позиция позволяла беспрепятственно рассматривать короля, который одиноко восседал на троне и, подперев кулаком подбородок, равнодушно оглядывал пеструю толпу. Также Вельмина видела советника де Вера, который в черном костюме-двойке и сорочке цвета павлиньего пера с пышным жабо как никогда походил на старого нахохлившегося ворона. В противоположном углу зала Вельмина заметила Женевьеву и невольно нахмурилась: каким-то чудом принцесса избавилась от своих молоденьких фрейлин и теперь стояла совершенно одна, тиская кружевной платочек в руках и беспокойно озираясь. Вельмина задумалась на миг о том, почему принцесса выглядит встревоженной, – но тут же ответила на этот вопрос. Сквозь толпу к ней пробирался Ардиан, плывя по разноцветному полю, словно клякса, в своем долгополом одеянии. Капюшон он откинул за спину, и в кои-то веки можно было видеть его старательно зачесанные назад светлые волосы. Но ведь он ничего не сделает Женевьеве прямо здесь? Или все-таки сделает и нужно торопиться и спасать принцессу? Вельмина огляделась в поисках Итана: оказывается, тот подошел к де Веру и, чуть склонившись, что-то выслушивал. Странное чувство появилось у Вельмины: чувство приближающейся беды. Совершенно необъяснимое, оно словно повисло в воздухе, напитанном духами, по́том, вином и шумом. Время как будто замедлилось. Вельмина непроизвольно дернулась вперед, чтобы успеть на помощь принцессе, – но ее тут же подхватила толпа, понесла вбок. Задыхаясь и работая локтями, Вельмина кое-как продралась на свободную середину зала, глянула в сторону короля и обомлела. Когда они только успели? За те минуты, которые она потратила на борьбу с людской рекой, Женевьева и Ардиан успели добраться до королевского трона, и теперь было видно, что они вдвоем стоят перед королем и Ардиан, отчаянно жестикулируя, что-то говорит. Вельмина заторопилась вперед, к Женевьеве. Почему-то казалось очень важным быть рядом с фарфоровой принцессой, которая, судя по всему, собиралась наломать дров. И к тому моменту, как Вельмина вынырнула совсем близко к трону, Ардиан что-то крикнул и, резко развернувшись, пошел прочь, даже не думая кланяться. Женевьева замерла перед отцом, стиснув на груди руки, и когда Вельмина все же подобралась к ней сбоку, стало ясно, что принцесса красная как вареный рак и что тонкие красные чешуйки отваливаются от ее щек и сыплются на ворот платья. – Почему?! – сдавленно выкрикнула она. – Почему всегда нет? Что он тебе сделал?! О, так и скажи, что ты просто ненавидишь все, что способно любить, все, что живо! Ненавижу тебя! Король не шевельнулся. В отличие от Женевьевы, не покраснел, не побледнел. Вельмине даже казалось, что он уже не человек – а так, каменная статуя, на голову которой кто-то в шутку водрузил золотой венец. – Изволь идти к себе, – громко сказал он, нахмурившись. – Мне нечего добавить. Все сказано уже давно. Я не могу и не хочу – слышишь? – не хочу удовлетворять просьбу мага. Женевьева побледнела так стремительно, что, казалось, вот-вот упадет в обморок. Ее руки безжизненно повисли вдоль тела, и принцесса растерянно огляделась. Посмотрела на Вельмину совершенно пустыми глазами. Ее губы задрожали, в глазах стояли слезы. Лицо совершенно растрескалось и еще больше стало напоминать лицо разбитой фарфоровой куколки. – А, это вы, – медленно произнесла она, – что ж… Извольте сопроводить меня в мои покои.