Макс вновь поцеловал меня в плечо и порывистым, каким-то мальчишечьим движением взъерошил мне волосы. – Не боишься? – спросила я. – Зачем? Я сделал тебе что-то плохое? – поинтересовался Макс. Это было сказано настолько спокойно и чуть ли не доверчиво, что я едва не расплакалась. – Нет. Не сделал. Макс погладил меня по плечам, крепко прижал к себе. Ну почему не может быть так, чтоб мы с ним оказались обычными людьми? Все могло бы быть хорошо, пусть хоть на какое-то время. – Кто еще знает? – спросила я. Должно быть, это прозвучало так, словно я собиралась убить Макса прямо сейчас и прикидывала круг возможных свидетелей преступления. – Отец. Он рассказал о тебе, велел присмотреться. Я вдруг вспомнила, как впервые встретила Макса, – в огромном бассейне, после того как вышла из раздевалки и налетела на скромного молодого человека, который наплавался досыта, собрал вещи и теперь направлялся домой. Я выронила сумку, Макс ее поднял, и у нас завязался доброжелательный, ни к чему не обязывающий разговор о каких-то пустяках. Конечно, я слышала фамилию «Финниган», конечно, отметила, что милый молодой человек манерами совсем не похож на дракона, мы обменялись номерами телефонов и расстались. Случайная встреча оказалась отнюдь не случайной. Драконы – умные твари, они все и всегда просчитывают. – Больше не встречайся с маленьким Семеониди, – произнес Макс. Спорить с ним не хотелось. Было ясно, что спор может закончиться горсткой пепла. – Я ревнив… как все драконы. – Он предложил мне убить тебя и брата, – честно сказала я. Наверняка Макс уже об этом знает. Он кивнул. – Да, это уже не первый случай. Эдвард взбесился, когда увидел, кто именно тебя привез на телеканал. Вот, значит, как… Я давно уже не чувствовала себя настолько растерянной. Со мной просто играли в прятки, причем не объяснив правил. – Что будем делать? – спросила я. Наверняка папаша Финниган уже решил мою судьбу, и Макс просто хорошо провел время напоследок. Пока я жива. Он пожал плечами. Его ладонь неторопливо прошлась по моей спине, мягко, но уверенно сжала ягодицу. – Время детское, я не прочь все повторить пару раз, – улыбнулся он. – Но вижу, что у тебя испортилось настроение. Так что все-таки попьем кофе и поедем к тебе. Я вспомнила, что надо собирать вещи, что завтра начинается шоу, и страх, стиснувший мое сердце, постепенно разжал свою когтистую лапу. Финниганы знали правду и не собирались меня убивать. Возможно, как-то хотели использовать в игре против Кристиана, который тоже не знал правил до конца. Но пока я была жива. И в намерения Макса не входило отправлять меня на тот свет. – Инга… – Ладонь Макса легко легла на мою щеку: теперь я вынуждена была смотреть ему прямо в глаза. – Инга, пожалуйста, не бойся меня. Я никогда тебя не обижу, слышишь? Никогда… Я хотела было ответить, но воздух наполнился грохотом и ревом, и спальню озарило густым оранжевым светом, который на мгновение ослепил и оглушил меня. Когда я вновь смогла видеть, Макс уже надевал брюки с торопливостью школьника, чьи родители вернулись домой не вовремя. – Твой отец? – догадалась я. Не дозвонившись до сына и понимая, в чьей именно компании он находится, папаша Финниган бросился на поиски. И вот теперь мне стало по-настоящему жутко. – Да, он, – кивнул Макс. Подхватив с пола мое платье, он протянул его мне и добавил: – Не волнуйся, все хорошо. Отец нормально к тебе относится. – То-то он так за тобой следит, – пробормотала я, застегивая бюстгальтер. Удобная модель с застежкой на груди – незаменимо, если торопишься. Макс застегивал сорочку, и я заметила, что у него дрожат пальцы, и пуговицы с трудом попадают в прорези. Хотела спросить, заступится ли он за меня, если что, – и не стала. Просто нырнула в платье, поправила легкие складки и спросила: – Ничего, что я без туфель? Макс только рукой махнул. – Пустяки, – ответил он. – Не волнуйся. Если б я только могла успокоиться! Папаша Финниган ждал нас внизу. Прежде я видела его только по телевизору и в Сети – и в жизни он выглядел намного старше: каким-то уставшим, что ли. Мы спустились в гостиную, Финниган обернулся в нашу сторону и несколько минут рассматривал меня так, словно я была мухой под микроскопом. Разумеется, подниматься с дорогого кожаного дивана навстречу нам он и не подумал – не тот уровень. – Почему она без обуви? – осведомился папаша Финниган. Голос был скрипучим, старческим. А ведь не такой уж он и старик, всего шестьдесят. – Потеряла во время полета, – сказала я. Макс провел меня к одному из глубоких кресел, и, опустившись на белую кожу молодого жеребенка, я добавила: – Это пустяки. Папаша Финниган посмотрел на меня так, словно заговорило кресло. Макс тоже сел и произнес: – Отец, тебе не следовало так волноваться… – Не учи меня, сопляк! – рявкнул папаша Финниган так, что мне захотелось пригнуться и прикрыть руками голову. Это был рев чудовища, парализующий жертву. В воздухе закружился алый водоворот искр, запахло гарью. – Что я должен думать? Что ты разума лишился? Или сразу головы? Макс опустил глаза и принялся пристально рассматривать пылинку, осевшую на брюках. Интересно, почему он настолько ценен для семьи? Младший сын, который не имеет никакого веса и значения, решил уединиться с девушкой – и папаша тотчас же летит стаскивать его с кровати. Странная ситуация. Странная и неприятная. – Отец, фрин Инга честна со мной и с нашей семьей, – негромко произнес Макс. – Она не желает зла никому из нас. Яростный взгляд темно-зеленых драконьих глаз хлестнул меня сильнее плети. – Сколько тебе платит маленький Семеониди? – поинтересовался папаша Финниган. – За каждую голову? Похоже, он прекрасно знал ответ, и я решила не сопротивляться. Сумела поймать в душе крохотную точку максимального спокойствия, справилась с волнением и совершенно равнодушно ответила: – Семь миллионов за старшего, три за младшего. Аванс еще не перечислен, так что официально я не взялась за работу. Макс провел ладонью по лицу. Папаша Финниган криво ухмыльнулся. Его шейный платок казался языком пламени, которым пытались подпалить белоснежную сорочку. Не знаю, почему я вдруг зацепилась за него взглядом. – А спишь ты с ним просто так, для интереса? – поинтересовался папаша Финниган и провел пальцем под платком, словно тонкий шелк натирал ему шею. – С маленьким Семеониди, я имею в виду. – Когда я с ним спала, то была свободной женщиной. – Я криво усмехнулась и посмотрела в глаза папаше Финнигану так, что он прищурился, хоть и не отвел взгляд. – Теперь обстоятельства несколько поменялись. Лицо Финнигана дрогнуло, словно он хотел максимально нецензурным образом описать и меня, и мои обстоятельства. Я улыбнулась ему настолько очаровательно, насколько смогла. – Отец, я думаю, ты должен рассказать ей правду, – негромко проговорил Макс. – Иначе получается, что мы задействуем ее вслепую. Да, я бы тоже не отказалась от правды. Надоело метаться в потемках. Папаша Финниган вынул из кармана пиджака носовой платок и провел им по лбу. Великий и ужасный глава драконьего семейства сейчас выглядел очень усталым. – И что, ты готова их убить? – поинтересовался он, сделав вид, что не услышал сказанного сыном. Я отрицательно мотнула головой. – Я специалист по тонким вопросам, фро Финниган. Убийства не по моей части. – Я так и сказал тебе, – тотчас же поддакнул Макс. Отец одарил его тяжелым обжигающим взглядом, и Макс обмяк в кресле. Вся его решимость исчезла в неизвестном направлении. Старый Финниган подавлял. Я с трудом могла сопротивляться. – Вот как! – воскликнул он. – И как же ты собиралась с ним объясняться? – Никак, – ответила я. – Фро Семеониди прекрасно знает, что заказ не принят, пока не внесен аванс. Да и тогда я могу отказаться. Он понимает, как обстоят дела. – Старый дракон кивнул, и я продолжала: – И, думаю, он не хочет убивать никого из Финниганов. Он не готов пойти до конца, поэтому и оставляет такую лазейку. Я с искренним теплом посмотрела на Макса и сказала: – Так что убийств не будет. Будет просто отбор невест для старшего сына, а когда шоу закончится, мы разойдемся. Вот и все. – Так уверена? – спросил папаша Финниган. В его голосе прозвучало что-то вроде уважения. – Уверена, – ответила я. Старый дракон хмыкнул и посмотрел на сына. Макс откинулся на спинку кресла и задумчиво водил пальцем по царапине на запястье. – Дурная баба, сынок, – сказал он. – Беспорядочная. Макс улыбнулся какой-то жалкой улыбкой и ответил, не глядя на отца: – Помнится, дедушка говорил тебе то же самое про маму.