— Я виновата, отец! Я нарушила твой запрет! Дракон немедленно подошел к дочери. Она обхватив его за ногу залилась слезами. Позади ухмылялся второй блондинчик. Дракон погладил Айне по голове. — Плакать надо было раньше….Я же предупреждал? — Да! Да! Я виновата! — Это хорошо, что ты признаешь свою вину. Искренность украшает женщину. Горан, сними вонючего попаданца. Это место необходимо твоей сестре. Айне зарыдала в голос. Виталик через пару мгновений оказался на полу под присмотром Горана. Ноги дрожали, и руки не желали подчиняться…Спину жгло невыносимо… — Хороший вкус-платье замечательное, одобряю. Придеться его снять, правда, моя дорогая? Нехорошо его рвать же? Сними платье… — Простите, отец! Простите! Дракон поднял правую руку, показал всем присутствующим растопыренные пальцы. — Я уже прощал тебя, пять раз. Для дракона это уже слишком. Ты должна, наконец, получить урок послушания. — Нет! Нет! Простите меня! Айне все также цеплялась за ногу дракона, не поднимаясь с колен. Левая рука дракона, гладившая дочь по голове, спустилась к затылку и сжала ее волосы. В одно мгновение, завизжавшая от боли девушка оказалась висящей на собственных волосах в вытянутой руке отца. За несколько мгновений свободной рукой дракон сорвал всю одежду с Айне, превращая платье и белье в рваные лоскутья. Она оказалась очень белокожей, с маленькой грудью и тугой попкой. Девушка перестала вопить и вцепилась обеими руками в руку дракона. Он донес дочь, словно за шкирку нашкодившего котенка до деревянных ворот, и блондинчики быстро привязали сестру за руки, точно также как до этого Виталика. Она стояла на цыпочках, закусив губу, уже не плача и смотрела прямо в глаза дракона. Виталик увидел, как по ее нежным, белым бокам набежали мурашки. Напряженное девичье тело сияло в соблазнительной наготе. Дракон протянул руку, и второй блондинчик вложил в нее кнут. — Я прощаю тебя, Айне. Эй ты, прохожий! Виталик проглотил слюну вязкую. Встал на дрожащих ногах. — Она тебя обидела-иди отомсти-хлестни ее по белой попке! — Отец! — гневно крикнула девушка. — Накажи сам! Не позволяй меня бить этому чужеземцу! — Ты кричишь на меня, Айне…Ты не раскаялась… — дракон улыбнулся и погладил дочь по щеке. — Узнаю свою кровь. Прохожий, бери кнут и начинай. Виталик осторожно взял кнут. Бить девушку ему совершенно не хотелось. Да, из-за нее он попал в это дерьмо, но он не палач…Бить…связанную…голую… — Я не палач… — Что? Громче! Виталик повторил в мертвой тишине, обмирая от ужаса: — Я не палач. Я не буду ее бить… Дракон засмеялся. Он обнял Виталика, помертвевшего от страха, за шею. — Чудный день сегодня. Айне, где ты откопала этого упрямца и смельчака? В колесо его, Горан, в колесо. А я подумаю, как тебя убить, упрямый ты мой, попаданец! Спешить не буду. Хорошенько обдумаю! Жаро, пять горячих Айне. Злобный, из-за того, что не ему дали покнутобойничать, Горан поволок Виталика вниз, а за спиной щелкал кнут и визжала пронзительно Айне. Виталик поселился в деревянном колесе вместе с еще двумя голыми, но бородатыми горемыками. Колесо большое, со ступенями внутри. Идешь по ступеням в одну сторону-колесо движется навстречу. Развернешься-в другую сторону. Колесо натягивало канат лифта. Лестниц в башне не было совсем и в железной клетке только можно было подняться снизу на верх и также обратно спуститься. Это все Виталику разъяснили в первый же день. В колесе нельзя лечь. Можно только сидеть, пока оно стоит. Но стоит только прозвенеть колокольчику, как надсмотрщики, сидевшие по обеим сторонам колеса, вытягивали из жаровен раскаленные прутья и начинали тыкать в рабов-чтобы поспешали. Но часто просто орали и грозились. Оставаться в колесе неподвижным было невозможно. Один шаг и оно приходило в движение. Колесо располагалось в подвале, в основании башни и здесь всегда было прохладно. В движении не мерзли, наоборот покрывались потом. Поскольку рабы из колеса не выпускались, мочились они прямо под себя и прочее тоже. Дважды в день приходили две служанки-убирали дерьмо и мыли пол под колесом с пахучим мылом. "Белочек "в колесе, зато кормили до отвала-горячая каша с мясными шматками три раза в день. Иногда ели на ходу, прижимая миски к груди и черпая руками. Надсмотрщики в о время остановки колеса совали кувшины с водой между прутьями. Из чего Виталик сделал вывод, что рабов в замке дракона не густо. Иначе бы заморили голодом, да других к колесу приставили. Спать из-за недосыпа хотелось постоянно. Это было самым мучительным-вместо нормального сна дремать урывками. В лифте, похоже, любили кататься взад и вперед. В подвале всегда сумрачно. Два фонаря у надсмотрщиков, вот и вся иллюминация. Периоды жизни отмечались по еде. Три раза-один день. Девять раз — три дня. Виталик сбился, в конце концов. Топая по деревянным, гладким от многолетних топтаний ступеням, он проклинал свою глупость и доверчивость. Лучше бы он дал кнута Айне! Лучше б он не ездил к Гоке и не садился к компу! Окружающая паскудная реальность уже не казалась сном. Однажды, после очередной миски с кашей в подвал пришел каштелян с двумя стражниками. Ткнул пальцем в Виталика. — Этого, что с детской бородкой-отмыть, одеть и в ожидалку на арену. Виталик оказался совсем скоро в пропитанном паром помещении, где две тетки с крепкими ручищами в деревянной бадье вымыли его до хруста с горячей водой и мылом. Рубашка, штаны и сапоги оказались малость велики, но это была одежда! Его привели по переходам в узкую комнату с длинной лавкой и оставили одного. В конце коридора дощатая щелястая дверь. Виталик поглазел в щель и увидел только песок, ровный как в песочнице. Нехорошие догадки зашевелились в голове. Арена…песок…Дракон придумал, как убить строптивца? "Гладиатора из меня сделать хотят?" Виталик лег на скамью и впервые за много дней вытянул ноги. Уснул мгновенно, как умер… — Чего разлегся, урод! Виталика швырнули на пол, небрежно, как ветошь. Плечистый мужик, одетый в одни кожаные штаны нависал над парнем. На плечах, на руках багровые шрамы. — Ты кто? — Вит…. — Ага, ты дохлое мясо! — Чего прицепился? Места много! — Заткни пасть, сучонок! Здоровяк сунул под нос Виталику кулак внушительных размеров. "Вот же, гопник, примотался!" В комнатку хлынул желтый свет, потому что щелястую дверь отворили. — Выходи! Оттолкнув Виталика в сторону, здоровяк вышел на арену первым. Обработанный любовно граблями песок, перемешанный с опилками, проваливался при каждом шаге. Вокруг каменные стены, лишь на высоте метров пяти по кругу арки с колоннами. Под одной аркой разместился господин дракон с семейством. Сам дракон в синем костюме восседал на чем-то основательном, вроде трона. Блондинчики по бокам, Айне чуть в стороне, но не сидит, а стоит напряженная, сесть не может. Крепко ей досталось тогда…Арену освещают по кругу большие желтые фонари. Следом за Виталиком и здоровяком вышел на арену Каштелян. Поклонился господину. Объявил громко: — Попаданец Вит против непобедимого Джека! Акустика у зала что надо. Разнеслось гулко и четко без эха. Дракон кивнул. Каштелян снял с пояса два меча. Один швырнул направо, другой налево и быстренько слинял в каменный коридор. Здоровяк вразвалочку отправился за своим мечом, Виталик бросился к своему. Меч короткий, стальной, длиной в локоть. Остро наточен с обеих сторон. Лезвие клинка узкое у рукояти, к острию расширялось и закруглялось. Таким рубить, а не колоть…. — Ставлю золотой на Джека! — сообщил дракон. Никто не ответил. — Так не интересно и не спортивно! — добавил дракон. — Каштелян! — Да ваша милость! — мелкий господин выглянул из коридора на свет. — Поставь золотой на Вита! — Слушаюсь, мой господин! Непобедимый Джек ухмылялся и крутил в руке меч. Мышцы красиво играли под кожей. "Он меня зарежет как курицу!" — обреченно подумал Виталик. — Умри весело, попаданец! — подбодрил его сверху дракон взял в руку золотую чашу. Пригубил. — Я ставлю золотой на Вита! — звонко крикнула в напряженной тишине Айне.