– Герцог сказал, что нападавший обезврежен, – заметила герцогиня. – У вас есть причины думать иначе? Он колебался, тщательно подбирая слова. – Я должен быть бдителен, ведь дело касается безопасности леди. Герцогине не откажешь в проницательности. – Вы говорили его светлости, что по-прежнему считаете, будто леди Фебе может что-то угрожать? – Я почти каждый вечер встречаюсь с его светлостью и докладываю о своей работе. – И что же? Он спокойно встретил ее взгляд. – Его светлость знает о моих опасениях, однако в данный момент их не разделяет. Она отвернулась, кусая губу. – Она ненавидит все это, знаете ли, то есть Феба. – Она указала на пистолеты на его груди. – Разумеется, вы сами понимаете: вас не назовешь непонятливым. Тревельон ждал, немного озадаченный. Конечно, ему было известно, что леди Фебе не нравится, что ее охраняют: в самый первый день его работы леди прямо заявила, что ненавидит ограничения, которыми брат осложнил ее жизнь, – но он не допустит, чтобы неудовольствие подопечной отвлекло от исполнения долга. Пусть ненавидит его, если хочет: лишь бы была в безопасности. Герцогиня вздохнула. – Если я надавлю на Максимуса, он, возможно, ограничит ее передвижения еще больше, и я не знаю – клянусь, действительно не знаю, – что она тогда сделает. Феба несчастна, хотя хорошо это скрывает. Не хочу, чтобы ее положение стало еще печальнее. – Ваша светлость, – тихо сказал Тревельон, – пока я рядом, я сделаю все возможное, чтобы с леди ничего не случилось. Голос герцогини вдруг сделался громче. – Я не сомневаюсь, капитан Тревельон. – Артемида? – позвала Феба, спускаясь по лестнице. – Да. – Герцогиня быстро пересекла холл. – Я только что беседовала с капитаном Тревельоном. Феба приняла руку ее светлости, и они направились к двери. – Вы уже здесь, капитан? Он кивнул, хотя она, конечно, не могла видеть. – Вы говорили, что хотите выехать в два пополудни. Она сморщила носик. – Вы всегда поразительно пунктуальны. Не уверена, что это слишком хорошее качество. – Уверяю вас, миледи, никакого отношения к моим личным качествам это служба не имеет. – Гм. – Феба повернулась к невестке и раскинула руки. – Что скажешь о моем новом платье? Платье, зеленое с голубым, с желтой нижней юбкой, придавало рыжеватый оттенок каштановым волосам леди Фебы. Если бы вопрос был адресован капитану, он бы сказал, что она прекрасна. Впрочем, она всегда прекрасна – в любом платье. Только его никто не спрашивал. К ступенькам подкатила карета, и Тревельон вышел вперед, чтобы подать подопечной руку. – Ваша карета подана, миледи. – Куда едешь? – спросила герцогиня. – Мисс Динвуди пригласила меня на заседание небольшого кружка ее друзей поговорить о театре. Брови ее светлости поползли вверх. – Мисс Динвуди, та, что из нашего клуба? – Да. – Феба улыбнулась невестке, и ее взгляд промахнулся лишь на пару-тройку дюймов. – Она кажется несколько замкнутой, однако мне понравилась. – Мне тоже, – задумчиво произнесла герцогиня. – Артемида? Ее светлость покачала головой. – Просто… мне кажется несколько странным, что леди Кэр так ничего и не сказала о семье мисс Динвуди. – Я тоже заметила, – призналась Феба, – но подумала, что мы порой напрасно судим людей по их предкам. Может, лучше не знать, откуда она родом? В душе Тревельона вдруг прозвенел тревожный звонок. – Как же тогда судить о человеке, миледи? Она обернулась на его голос, но ее чудесные ореховые глаза смотрели в никуда. – Может, просто взглянуть на него повнимательнее? Как себя ведет? Что говорит? Как относится к окружающим? Она слишком молода, не ведает жизненных невзгод. – Но за всем этим чаще всего как раз и стоит прошлое человека, его семья, миледи. – Согласна. Вот почему мне так интересно и ваше загадочное прошлое, и ваша семья, капитан! – Он нахмурился, однако прежде чем он успел ответить, она добавила: – С твоего разрешения, Артемида! Я не хочу опаздывать. – Конечно, – ответила герцогиня. – Желаю хорошо повеселиться, дорогая. Кивнув, Тревельон повел леди Фебу вниз по ступенькам. – Я не догадался спросить, однако герцогиня, похоже, была удивлена, узнав, куда вы едете, так что мне, наверное, все-таки стоит спросить: вы действительно испросили дозволения вашего брата на сегодняшний день? Феба забралась в карету, устроилась на сиденье, дождалась, пока сядет и он, потом стукнула в потолок кареты, давая знать кучеру, что готова ехать, и лишь затем соблаговолила ответить. – Я сказала Максимусу, что собираюсь навестить сегодня подругу. Карета тронулась. – А имени вашей подруги вы ему не сообщили? Она поджала губы. – Он не спрашивал – был слишком занят какими-то юридическими бумагами. – Миледи… – Капитан, вам известно, сколько мне лет? Он сухо ответил: – Разумеется, двадцать один год. Она кивнула. – То есть я давно уже не дитя. – Если вы… – Послушайте, капитан, я ведь ни разу не спросила, сколько лет вам. – Вы пытаетесь сменить тему! – воскликнул он. – Миледи! – Ну да, так и есть. – Она обворожительно улыбнулась, как всегда, не стесняясь в проявлении чувств. Неужели она решила, что он чертов евнух? – Удивительно, капитан, как вы догадались. Последовало недолгое молчание, потом он со вздохом сказал: – Мне тридцать три.