Тревельон несся галопом по темным улицам, пригнувшись к шее коня, понукая животное увеличить скорость. Герцог остался далеко позади. Джеймсу пришлось взять лошадь одного из лакеев леди Фебы, и вот теперь они с герцогом неслись сломя голову через весь Лондон в отчаянном стремлении добраться до нее прежде, чем будет слишком поздно. У него в голове не укладывалось то, что рассказала мисс Динвуди. Оказывается, за всеми попытками похищения стоял герцог Монтгомери. Ему вздумалось выдать Фебу замуж за мистера Малколма Маклиша, который был из-за чего-то в его власти, и Монтгомери шантажом заставил человека, которого подозревал Уэйкфилд, признать себя виновным в похищении, к которому не имел никакого отношения. Сама Эва Динвуди понятия не имела, зачем все это ее брату и почему он избрал своей мишенью Фебу. Будь они прокляты, безумный Монтгомери и трус Маклиш! Тревельона распирало от гнева при мысли, что для достижения своих грязных целей негодяи решили воспользоваться Фебой, ее беспомощностью! Он еще ниже пригнулся к шее лошади, сжимая ногами бока: перед ними поперек улицы были навалены бочки. За его спиной герцог что-то крикнул, но Тревельон не обернулся. Фебу отвезли не куда-нибудь, а в трущобы Сент-Джайлза – средоточие порока в этом мрачном городе. Когда он доберется до этого двуличного негодяя Монтгомери, то свернет ему шею – невзирая на герцогский титул. Чуть наклонившись в сторону, Тревельон заставил лошадь нырнуть в один из узких переулков, что вели прямо в гадючник под названием «Сент-Джайлз». При патрулировании этих улиц в составе драгунского полка он изучил их лучше, чем линии на собственной ладони. Мисс Динвуди дала им адрес: где Монтгомери уже держал своих жертв. Возможно, он и Фебу привез именно туда! Но если она ошиблась… Не дай бог! Завернув за угол, Тревельон увидел карету: слишком щегольскую для Сент-Джайлза, – а поравнявшись с ней, заметил, как из соседнего кирпичного дома вышел мужчина. Не успел он понять, откуда раздался цокот копыт, как почувствовал приставленное к его голове дуло пистолета и застыл. – Где леди Феба? – грозно прошипел Тревельон, но тот оказался проворнее и нырнул обратно в дом. Проклятье! Штурмовать наверняка охраняемое здание было бы самоубийством. Тревельон соскочил с лошади с пистолетами в руках, встал сбоку от двери и потребовал: – Откройте немедленно! Выстрел разнес деревянную дверь, так что щепки полетели во все стороны, и Тревельон бросился в образовавшийся проем, расшвыривая обломки и не обращая внимания на жуткую боль в многострадальной правой ноге. Внутри было темно, но он успел заметить, что в руке у мужчины пистолет. Тревельон успел выстрелить первым, и тот упал. – Не стрелять! – крикнул кто-то из темноты, и в следующее мгновение в дом ворвался герцог Уэйкфилд, работая кулачищами, расшвыривая тех, кто попадался на пути, точно кегли. Тревельон увидел, как Маклиш пытается спрятаться за столом, и ударил его наотмашь по лицу рукоятью пистолета. Из носа архитектора брызнула кровь. – Где леди Феба? Маклиш ничего не смог сказать – лишь вытаращил глаза, указывая в дальний угол комнаты. Приглядевшись, Тревельон увидел дверь, бросился к ней и навалился плечом, но за ней обнаружил пустую комнату. Вдруг из угла кто-то метнулся к нему и попытался проскочить в открытую дверь, но Тревельон успел схватить его за волосы, соломенно-желтые, и дернул, приставив дуло второго, заряженного, пистолета к виску. – Где она? – Сдаюсь! – вскричал Монтгомери, выставив руки перед собой и ехидно улыбаясь. – Сказал же: сдаюсь. – Я спросил, где леди Феба. – Понятия не имею! – Лжец! – крикнул герцог Уэйкфилд, гневно сверкая глазами. – Ты похитил мою сестру! Монтгомери сузил глаза и мгновенно преобразился – теперь это был смертельный враг. – Да, похитил. Считаю, что это справедливое возмездие за то зло, что ты мне причинил. – Какое зло? Ты о чем? – удивился герцог. – А кто прикрыл винокурню в Сент-Джайлзе? Это… – Монтгомери обвел руками пространство, – когда-то было очень прибыльным предприятием, а теперь просто груда кирпича. Ты забрал это, ну а я отнял у тебя кое-что… то есть кое-кого. – Ухмылка белокурого херувима походила на хищный оскал. – Я дал себе зарок никогда и никому ничего не спускать, даже самой малости, вот и эта не останется неотмщенной. – Безумец! – презрительно скривил губы герцог. Монтгомери надменно вскинул подбородок, глаза его холодно блеснули в свете фонаря. – Что одному смысл жизни, то другому сумасшествие. Тревельон приставил дуло пистолета к его виску. – Можешь выть на луну, мне плевать. Говори, где Феба, или я вышибу тебе мозги. Монтгомери открыл было рот, но в углу плаксиво подал голос Маклиш. – Тот ирландец… Все повернулись в его сторону. – Что? Ты о чем? – спросил Монтгомери. – Один из ваших подручных, – Маклиш пытался, без особого, впрочем, успеха, остановить кровь из носа своим шейным платком. – Сейчас его тут нет. Я видел, как он бросился в подвал, где находится леди Феба, едва они сюда вломились. Герцог, выругавшись, схватил свечу и поднял повыше. Круг света выхватил из темноты дыру в задней стене, которую, видно, прикрывал обшарпанный комод, сейчас отодвинутый. Монтгомери мерзко захихикал, и на один жуткий миг Тревельону показалось, что он действительно сошел с ума, но то, что он сказал, едва не лишило его чувств: – Похоже, она приглянулась не только капитану! Сердце Джеймса сковал ледяной страх: Феба в зловонной клоаке Сент-Джайлза, один на один с каким-то отморозком! Боже милостивый! – Ничего не поделаешь: приходится экономить, – продолжил Монтгомери, – а наемная сила обходится дешевле. И вот тут-то у герцога Уэйкфилда сдали нервы: он с такой силой врезал ему кулаком в челюсть, что Нейпир растянулся на полу и, казалось, перестал дышать. Только Тревельону было на него наплевать. Главное – Феба, слепая, наедине с преступником, и наступала ночь. Глава 20 – Шевели ногами, или я поволоку тебя за волосы! – рявкнул гнусный тип, в руках которого оказалась Феба. Бедняжка отчаянно сопротивлялась, не страшась угроз. Он выволок ее из логова, куда затащили ее похитители, однако это, конечно, не было долгожданным спасением: Фебу как раз страшила мысль, что он может с ней сделать. Негодяй вроде бы не отличался высоким ростом, но был силен как бык, в чем она имела возможность убедиться. Больно сжав запястье, он тащил ее за собой по улице, и Феба понятия не имела, где находится. Под ногами была неровная булыжная мостовая – она уже дважды падала, – и посреди улицы шла зловонная сточная канава. Феба слышала чей-то смех, им вслед неслись мерзкие замечания, грубые голоса о чем-то спорили, даже кричали… Вдруг ей показалось, что кто-то произнес ее имя. Позвать на помощь Феба не решалась – неизвестно еще, кто явится на зов. Гнусный тип тем временем пробормотал себе под нос: – Хорошенькая штучка! Можно неплохо заработать, а позабавиться я могу и с кем попроще. Эй, ты, у тебя небось богатые родственнички? – Я сестра герцога Уэйкфилда, – громко и внятно произнесла Феба. – Он щедро заплатит, если вы меня отпустите! Похититель остановился так резко, что она налетела на него. На минуту ей даже показалось, что его заинтересовало ее предложение, но он вдруг обхватил ее ручищами и прижал к своему дурно пахнущему телу. – Не-е-е… У меня еще ни разу не было аристократки. И вот тут-то Феба решила, что самое время закричать. Тревельон, хромая, выбрался из подвала на улицу, за ним следом – Уэйкфилд. Фебы нигде видно не было. Стемнело, и фонари, которые обычно зажигают над дверями жилых домов и лавочек, были тусклыми и встречались редко – ведь это Сент-Джайлз! Трость Джеймс оставил в пансионе, только один его пистолет был заряжен, и он не имел ни малейшего понятия, в какую сторону идти. – Он мог утащить ее куда угодно, – заметил Уэйкфилд, подтверждая его опасения. Тревельона охватил панический страх, но он пытался его побороть. Он солдат. Ему случалось бывать в разных ситуациях, но он выходил из них победителем. – Давайте вы в тот переулок, – Тревельон указал направо, – а я пойду сюда. Уэйкфилд даже не думал спорить или возмущаться, что Тревельон взял командование на себя, – просто развернулся и шагнул в темноту. Тревельон пошел налево, не переставая кричать: – Феба! Похититель наверняка уже скрылся со своей жертвой где-нибудь в другом районе.