Анита приосанилась: – Недавно я выиграла конкурс «Мисс города». – Это понятно, – подключилась к беседе Марго, – но полагаю, соболиные брови с хулиганской изюминкой – то, что вам невероятно пойдет! С чего начнем? – Я займусь головой, а ты бровями и ресницами, – распорядилась я, – потом макияж и подборка наряда и туфель. Энн зааплодировала: – Заиньки! Что вам принести? Чай? Кофе? – Мне двойной кусок торта, – сообщила о своем желании Анита, – и большой капучино. – Ниточка, ты собираешься на свидание, – вкрадчиво произнесла Богамская. – Да, – весело подтвердила племянница. – Тебе лучше не переедать, – проворковала тетя. – Всего-то тортик, – хмыкнула Анита, – супа нет, котлет тоже! – Рыбонька, не кушай, – попросила Энн. – Почему? – расстроилась племянница. – Ну… так принято, – не совсем удачно ответила Богемская, – мужчинам нравится воздушность дамы. – Торт не помешает, – стояла на своем Анита. – Конкретно, не надо, – заявила Рита. – Почему? – капризно повторила красавица на выданье. Светина взяла бутылочку с клеем и высказалась: – Сожрешь жирное, сладкое и сядешь к мужику в машину. Через короткое время у тебя в животе начнется революция. Сначала пукать примешься, потом обгадишься. Замуж засранку точно не возьмут! Я икнула. Что-то ты, Степа, в последнее время часто икаешь! Ох, зря Светина не держала язык за зубами. Вот и конец карьере, которая не успела начаться. Сейчас Анита убежит! – Да? – протянула племянница. – Об этом я не подумала. Ладненько. Не стану есть тортик. – И правильно, – одобрила Марго, – наешься, когда вернешься. Глава двадцать вторая – Девочки, вы кудесницы, – зааплодировала Энн. – Анита, ты шикарно выглядишь! Племянница глянула в зеркало: – Ну… – Что не нравится? – спросила я. – Исправим. – Это не я! – сообщила неюная девица. – А кто? – удивилась Рита. – Ну… – повторила клиентка, – ну… брови такие, ресницы, губы, глаза, волосы – все чужое! Верните меня! – Деточка, – запела Богемская, – поверь, ты прекрасна. Сейчас Степа вещички тебе подберет! – Куда вас пригласили? – подхватила я. – А вам зачем это знать? – надулась Анита. – Если гулять в парке при луне, тогда уместнее будут брюки, джинсы, – улыбнулась я. – Но в театр в таком виде вы же никогда не явитесь? – Почему? – искренне удивилась Анита. – У меня есть любимый розовый костюмчик. Я натягиваю его и куда угодно хожу в нем. Сейчас! – Ниточка, ты куда? – растерялась Энн. – Ща вернусь, – пообещала племянница и пропала за дверью. – Девочки, – затараторила Богемская, – умоляю, не обижайтесь! Анита живет далеко от Москвы, там какая-то своя мода существует. Энн оглянулась на дверь и зашептала: – Мы с ее мамой полярно разные люди. Анжелика всегда хотела заниматься домом, кашу варить, котлеты жарить. А меня тошнит при одной мысли о готовке. Лика сразу после окончания школы вышла замуж за военного и уехала из Москвы с криком: «Ненавижу мерзкий город!» Живет она теперь в… в… в… Трудно описать кратко поселение. – Медвежий угол, – подсказала я. – О нет, Степонька, – возразила Энн, – медведи в тот угол не забредают, даже Топтыгиным там тошно. Что есть у Анжелики? Изба, огород, лавка у забора, соседки, семечки, куры, корова, раз в три месяца поездка в райцентр. Туда на автобусе четыре часа катить. Все! Я бы с ума сошла! А Лика счастлива. Старшую дочь она по местным меркам очень удачно замуж выдала за главврача больницы. Таня теперь живет в городе, куда ее мамаша на автобусе катается. Татюша – местная элита. Аниту же Анжелика никак с рук сбыть не может, поэтому прислала ее ко мне. Вы не представляете, в каком виде я девочку в аэропорту встретила! М-м-м! – Сколько лет вашей племяннице? – поинтересовалась Рита. – Тридцать девять, – вздохнула Богемская, – я в ее возрасте уже четвертый раз была замужем и всегда повышала градус. Кто мои мужья? Музыкант, политик, бизнесмен, граф! Я не опускалась ниже по социальной лестнице! Господи! Видели бы вы жуткое одеяние цвета Барби-пенсионерки, в котором Нита… Дверь открылась, пред нами предстала Анита. Энн замолчала, а я икнула. Степа, тебе пора купить какие-то противоикотные таблетки и пить их регулярно! – О боже, – простонала Энн, – вот и он, апофигей моды угла, куда не забредают медведи. Степашечка, что скажешь? – Э… э… э… – пробормотала я, рассматривая спортивный костюм от фирмы «Джокки», остромодный в начале двухтысячных годов, – э… э… розовый цвет… освежает. Надпись Love, которая переливается разноцветными стразами, притягивает взор, плюшевая собачка, что висит на замке молнии, добавляет игривости, искусственный мех опушки капюшона, манжеты и отвороты брюк говорят нам: дама «зеленая». – Сама такая, – обиделась Анита. – Где ты зелень увидела? – Зелеными называют людей, которые берегут природу, выступают против убийства животных, – объяснила Энн. – Ты выбрала вариант с мехом Чебурашки, что характеризует тебя с лучшей стороны, это модно. – Нет, – опять возразила племянница, – просто мама пожадничала. Я хотела костюмчик с настоящей норкой, а она купила тот, что подешевле! Вот тетя Таня своей ненаглядной Катьке купила дорогой. К нему прилагалась жилетка из настоящего меха, а не из плюшевой крысы. Между прочим, Катюха замужем, ей Петька денег полные сумки отсыпает. И мамашка старается. А моя вечно экономит! Обидно, однако! – Есть проблема с размером, – заворковала я, – такой костюм всегда лучше брать на размер побольше. Оверсайз в данном конкретном случае уместнее. А сейчас я вижу костюм в обтяг, он не очень хорош. – Вы мне надоели, – затопала ногами Нита, – отстаньте! Я приехала в Москву замуж выходить. Чего пристали? Хочу идти в любимом костюме! Все! – Солнышко, – снова завела Энн, – мы тебе плохого не посоветуем. – Хочу носить то, что хочу! – взвизгнула красавица. – Дорогая… – начала Богемская. И тут Маргарита сделала то, чего никогда не совершит ни один человек, который работает с клиентом, тем более с тем, к кому он пришел впервые. – Да ладно вам ее уговаривать, каждая баба повариха своего несчастья, – заявила Рита. – Ну, вернется в свою деревню, ну, не выйдет замуж, ну, не найдет себе мужика, а заведет десять котов. Вам-то, Энн, какая печаль? У вас полный о’кей по всем углам. Анита, охота тебе позориться и дурой казаться? Щеголяй в костюме, который в столице даже безумные семиклассницы носить перестали. Флаг тебе в руки и пинок в зад, носовое полотенце в пальцы! Я икнула аж три раза. Но поскольку я уже поняла, что теперь мой организм реагирует на разные раздражители громким немелодичным звуком, то не занервничала. В конце концов, у каждого свои недостатки, кто-то косолапит, кто-то вечно ноет, а я икаю! – Носовых полотенец не существует, – отозвалась Анита, – есть платки. – Не-а, – возразила Светина, – тебе понадобится полотенце для слез, пролитых без мужиков. Крохотной кружевной тряпочкой ты не обойдешься. – Я красавица, – сдвинула брови племянница Энн, – ко мне все побегут. – Да никогда, – засмеялась Рита, – в столице полно стройных невест, умных, роскошно одетых, с дорогими машинами, богатыми родителями. Все парни к ним кинутся. Тетка, похожая на водонапорную башню, которая натянула на себя изделие номер два в стразах, вызовет смех до икоты! – Изделие номер два? – заморгала Нита. – Чего это? – Презерватив так прилично называют, – охотно растолковала Светина. Я незамедлительно икнула. – Во! Слышала? – обрадовалась Маргарита. – Степанида уже начала. Даже она, мегапрофи, которая при виде коровы с бакенбардами в балетной пачке даже ухом не поведет, даже Степа икает. Нет, Анита, уедешь ты домой без колечка на пальчике!