— Я только что уехал из «Калифорния-кодинг», — сказал Холлер. — Результаты будут на следующей неделе. Босх понял, что Холлер по-прежнему в машине, рядом с шофером, и сказал эту фразу лишь для того, чтобы ввести Бойда в заблуждение. — Слежки не заметил? — спросил Босх. — Пока нет, — ответил Холлер. — Как прошла встреча? Босх пересказал ему разговор с Форсайт и добавил, что составит протокол разговора и завтра завезет документ ей на подпись. — Есть у тебя знакомый нотариус? — спросил он. — Есть. Могу вас свести, — ответил Холлер. — Или могу засвидетельствовать сам. Босх сказал, что будет на связи, и завершил разговор. В участок УПСФ он приехал чуть раньше четырех. Гарри ожидал, что в сыскном отделе никого не будет, но увидел, что дверь кабинета Тревино закрыта, а внутри горит свет. Босх замер и прислушался, не говорит ли Тревино по телефону, но ничего не услышал. Постучал, подождал. Капитан распахнул дверь: — Гарри? Что такое? — Хочу отчитаться. Сегодня сдал документы по Доквейлеру. По всем обвинениям выходит от ста двадцати до ста шестидесяти лет. — Прекрасная новость. Что сказали насчет доказательств? — Говорят, все в порядке, — ответил Босх. — Прокурор дал список всего, что нужно сделать до начала предварительных слушаний. Собираюсь его проработать. — Ладно, хорошо. Так прокурора уже назначили? — Да. Будем работать с Данте Корвалисом, от начала до конца. Это, пожалуй, лучший вариант. Корвалис не проиграл ни одного суда. — Чудесно, — одобрил Тревино. — Что ж, так держать. А я собираюсь домой. — Как Белла? Были сегодня в больнице? — Сегодня нет, но слышал, что она идет на поправку. Завтра ее обещают выписать, и она очень этому рада. — Да, ей будет полезно вернуться к Тэрин и ребенку. — Угу. Оба по-прежнему стояли у двери кабинета. Молчание стало неловким. Босх чувствовал, что капитан что-то недоговаривает. — Что ж, пора за писанину, — сказал Босх и повернулся к своему столу. — Гарри? — окликнул его Тревино. — Не зайдешь на минутку? — Конечно, — сказал Босх. Вернувшись в кабинет, капитан сел за стол. Босху тоже велел сесть, и тот занял единственный свободный стул. — Это насчет того случая, когда я пользовался базой транспортных средств в личных целях? — спросил Босх. — О нет, — покачал головой Тревино. — Вовсе нет. Дело прошлое, незачем его вспоминать. — Он обвел рукой бумаги на столе. — Видишь, сижу над табелем. Для всего управления. С патрульными у нас порядок, но детективов не хватает. Белла, очевидно, вышла из игры. И никто не знает, когда она вернется. Если вообще вернется. Босх кивнул. — Пока это неизвестно, мы не можем взять человека на ее место, — продолжил Тревино. — В общем, сегодня я говорил с шефом. Он подаст в муниципалитет просьбу о временном увеличении финансирования. Хотим пригласить тебя на полную ставку. Что скажешь? Прежде чем ответить, Босх на секунду задумался. Он не ожидал услышать таких слов — в особенности от Тревино, ведь капитан всегда его недолюбливал. — То есть я перестану числиться в резерве? И мне начнут платить? — Так точно, сэр. Жалованье стандартное, по третьему разряду. Знаю, в Лос-Анджелесе ты получал больше. Но у нас здесь другая картина. — И я буду заниматься всеми преступлениями против личности? — Ну по большей части ты будешь заниматься Доквейлером. И нельзя забывать о нераскрытых делах. Но если что случится — да, ты будешь заниматься ППЛ. На выезды будешь брать с собой Систо. Босх кивнул. Приятно знать, что ты кому-то нужен. Но Гарри не был уверен, что готов посвятить себя службе в полиции Сан-Фернандо. Дело Вэнса и роль его душеприказчика, скорее всего, займут немало времени. Особенно если принять во внимание неизбежные баталии в суде. Тревино понял его молчание по-своему. — Послушай, — начал он. — Знаю, тем вечером вы с Систо поцапались. Но поверь, так вышло под влиянием момента. Потом вы нашли и спасли Беллу. По-моему, неплохо сработались. Или я не прав? — Систо нормальный парень, — сказал Босх. — Хочет стать хорошим детективом, а это уже полдела. Ну а как же вы? В тот вечер вы грозились меня уволить. Тоже под влиянием момента? Тревино поднял руку, предлагая пойти на мировую: — Гарри, сам знаешь, мне с самого начала все это не нравилось. Но вот что я скажу: я был не прав. Например, Москит: мы взяли его только благодаря тебе, и я это ценю. По-моему, у нас с тобой нет никаких разногласий. И чтоб ты знал, это предложение исходит не от шефа. Я сам пришел к нему и сказал, что хочу взять тебя на полную ставку. — Приятно слышать. Но тогда я должен буду отказаться от частных дел? — Если хочешь и дальше ими заниматься, поговорим с шефом. Ну, что скажешь? — А шерифское расследование? Разве не нужно дождаться официального решения прокуратуры? — Да брось! — махнул рукой Тревино. — Все понимают, что ты имел полное право открыть огонь. Могут придраться к тактике, но что касается вопроса «стрелять или нет» — и думать забудь, тут комар носа не подточит. Более того, всем ясно, что без Беллы мы зашиваемся, и тут уж последнее слово за шефом. Босх кивнул. Ему показалось, что на любые его вопросы Тревино намерен отвечать утвердительно. — Кэп, утро вечера мудренее. Дам ответ завтра, хорошо? — Конечно, Гарри, как скажешь. Просто поставь меня в известность. — Вас понял. Босх вышел из кабинета Тревино, прикрыл за собой дверь и направился к своей секции. На самом деле он приехал в участок, чтобы набрать и распечатать заявление Форсайт, но садиться за работу ему пока не хотелось: в любой момент капитан мог выйти из кабинета и увидеть, что Гарри занимается чем-то не тем. Поэтому он решил убить время, просматривая записи, сделанные во время утренней встречи с Данте Корвалисом. Помимо прочего, прокурору нужны были обновленные и подписанные показания всех известных жертв Доквейлера. Корвалис дал Босху список дополнительных вопросов, которые нужно было задать во время беседы. Ответы внесут в протокол предварительных слушаний, чтобы потерпевшим не пришлось выходить на свидетельскую трибуну, а в распоряжении прокурора окажутся убедительные улики. Бесспорные доказательства вины решено было оставить до суда. На предварительных слушаниях выступать будет по большей части сам Босх: он расскажет о расследовании и о том, как полиция вышла на Доквейлера. Корвалис сказал, что не хочет вызывать на предварительные слушания жертв Доквейлера, чтобы тем не пришлось прилюдно говорить о пережитом кошмаре, и сделает это лишь в случае крайней необходимости. Пусть потерпевшие пройдут через это испытание лишь однажды: на суде. Босх принялся составлять опросник и дошел уже до середины, когда капитан вышел из кабинета, выключил свет и закрыл дверь на ключ. — Ладно, Гарри, пойду. — Доброй ночи. Желаю хорошенько выспаться. — Завтра тебя ждать? — Пока не знаю. Или приеду, или позвоню и дам ответ по телефону. — Вот и славно. Высунувшись из-за перегородки, Босх смотрел, как Тревино подходит к доске и записывает время ухода. Сам Гарри снова не отметился, когда пришел, но сегодня капитан не сказал об этом ни слова. Тревино вышел из отдела, и Босх остался один. Сохранив шаблон опросника, он открыл новый документ и начал набирать заявление: «Я, Ида Таунс Форсайт…» Меньше чем за час он набросал двухстраничный список основных фактов. По опыту общения со свидетелями и адвокатами он знал: чем меньше в документе информации, тем труднее ее оспорить юристам противной стороны. Босх распечатал два экземпляра: один для суда, второй для себя. Когда Форсайт подпишет документы, Босх уберет свою копию в папку с остальными бумагами по делу. На доске объявлений возле общего принтера он увидел листовку с объявлением о благотворительном мероприятии в боулинг-клубе. В нем мог принять участие любой, кто пожелает сдать деньги для помощи пострадавшему сотруднику полиции. Вместо имени сотрудника был указан позывной Беллы: «11-Дэвид». В листовке говорилось, что больничный полностью оплачивается, но некоторые медицинские процедуры не покрываются страховкой управления: с годами та становилась все скромнее. Должно быть, речь шла о сеансах психотерапии. Мероприятие начиналось в пятницу вечером. Планировалось, что оно будет продолжаться, пока останутся желающие платить по доллару за игру — то есть примерно четыре доллара в час. Ниже значились списки команд. В одном из них Босх увидел имя Систо. Вынув из кармана ручку, Гарри записал свое имя под именем Тревино. Капитан пометил, что готов платить пятерку за игру. Босх указал такую же цифру. Вернувшись к столу, он позвонил Холлеру. Тот, как обычно, колесил по городу на заднем сиденье «линкольна». — Заявление готово. Сведи меня с нотариусом, и я готов ехать за подписью. — Отлично, — сказал Холлер. — Мне бы хотелось познакомиться с Идой. Может, съездим все вместе? Например, завтра, в десять утра? Босх понял, что так и не узнал номер телефона Форсайт и не мог связаться с ней, чтобы назначить встречу. Вряд ли ее номер будет в справочнике — она, как-никак, служила секретаршей у одного из величайших затворников планеты. — Годится, — согласился он. — Встретимся возле ее дома. Приеду пораньше, чтобы она никуда не ушла. А ты привези нотариуса. — Договорились, — ответил Холлер. — Сбрось мне адрес. — Будет сделано. Еще один момент: когда понадобятся оригиналы документов из конверта? Завтра или когда пойдем в суд? — Пусть пока лежат там, где лежат, если место надежное. — Надежное, — заверил Босх.