— Охотно верю, — кивнул Пойдрас. — Но это была не сценка. Просто он горячий парень. — Какой у него показатель гандикапа? Наверное, шесть? — Вообще-то, восемнадцать. И он вечно на взводе — в том числе и по этой причине. Но раз уж мы остались вдвоем, давайте вернемся к делу. Итак, Вэнс нанял вас, чтобы кого-то найти. Кого? Босх помолчал. Он понимал, что вот-вот ступит на пресловутый тонкий лед. Все, что он расскажет полиции, может преждевременно дойти до чужих ушей. Но раз уж Вэнс был убит, правила игры изменились. Босх понял, что сейчас ему придется сделать первый шаг и рассказать все без утайки, а взамен выяснить, как все было. — Вэнс хотел узнать, есть ли у него наследник, — наконец произнес он. — Сказал, что в тысяча девятьсот пятидесятом году, когда он учился в Университете Южной Калифорнии, от него забеременела одна девушка. Отец давил на него, и Вэнс был вынужден ее бросить. Всю свою жизнь он изводился от чувства вины. Теперь же решил узнать, родила ли та девушка и есть ли у него наследник. Сказал, что пора подводить итоги. Узнать, есть ли у него ребенок, чтобы все исправить — хотя бы перед смертью. — И вы нашли наследника? — Погодите. У нас равноценный обмен. Ваш вопрос — мой вопрос. Он подождал, и Пойдрас принял верное решение: — Спрашивайте. — Какова причина смерти? — Все, что я скажу, не должно выйти за пределы этой комнаты. — Меня это устраивает. — Мы считаем, что его задушили подушкой, взятой с дивана в кабинете. Когда его нашли, он сидел, завалившись на столешницу. Выглядело все вполне естественно: старик умер у себя за столом. Такое бывает сплошь и рядом. Вот только наш коронер Капур цепляется за возможность пустить пыль в глаза СМИ. И говорит, что будет вскрытие. Собственноручно берется за дело и видит петехиальное кровоизлияние[10]. Совсем незначительное, на лице старика ничего не заметно. Только на конъюнктиве. Пойдрас показал на уголок левого глаза. Босх видел такое не раз: когда человек не может дышать, лопаются капилляры. Кровоизлияние бывает разной интенсивности, в зависимости от сил и здоровья жертвы. — Как вы сумели отговорить Капура от пресс-конференции? — спросил Босх. — Ему сейчас нужна любая позитивная шумиха. Обнаружить, что старик не скончался от естественных причин, а был убит… Для коронера это настоящий козырь. Будет выглядеть молодцом. — Мы заключили сделку, — ответил Пойдрас. — Он помалкивает, а мы раскрываем дело, зовем его на пресс-конференцию и делаем из него героя. Босх с одобрением кивнул. Сам он поступил бы так же. — В общем, дело поручили нам с Фрэнксом, ибо мы — хотите верьте, хотите нет — самые крутые детективы в Пасадене. Мы возвращаемся в поместье Вэнса. Насчет убийства ни слова: мол, контроль качества, дополнительное расследование, точка над «и» и все такое прочее. Делаем несколько фотографий и замеров, чтобы не вызвать подозрений. Попутно проверяем диванные подушки и находим на одной пятнышко засохшей слюны. Берем образец, проводим анализ ДНК, и она совпадает с ДНК Вэнса, так что теперь у нас есть орудие убийства. Кто-то взял подушку, обошел старика со спины, когда тот сидел за столом, и придушил его. — Причем без труда. Вэнс был совсем дряхлый, — добавил Босх. — Потому-то на лице и не было кровоизлияний. Бедный старик отошел как котенок. Услышав слово «бедный», Босх едва сумел сдержать улыбку. — Однако, — сказал он, — непохоже, чтобы убийство планировали заранее. Верно? Отвечать Пойдрас не стал. — Теперь моя очередь, — произнес он. — Вы нашли наследника? — Нашел, — сказал Босх. — Та девушка родила ребенка. Мальчика. И отдала его на усыновление. Я выследил приемных родителей и нашел парня. Вот только дело в том, что он погиб при крушении вертолета во Вьетнаме, не дожив до двадцати лет. — Черт! Вы говорили об этом Вэнсу? — Не успел. Возможности так и не представилось. Итак, насчет воскресенья. У кого был доступ к кабинету? — В основном у охранников. Один играл роль шеф-повара, а другой — дворецкого. Еще приходила медсестра, ставила ему капельницу. Мы всех проверяем. Он также вызвал секретаршу, чтобы та записала какие-то письма. Она и нашла тело. Кому еще было известно, для какой цели вас нанял Вэнс? Босх понял, что́ у Пойдраса на уме. Вэнс искал наследника. Тот, кому была выгодна его смерть — при условии, что у Вэнса не найдется прямых потомков, — мог ускорить события. С другой стороны, наследник тоже мог решить, что старик засиделся на этом свете. К счастью для Вибианы Веракрус, Босх узнал о ее родстве с Вэнсом, когда старик был уже мертв. Это весьма убедительное алиби. — Если верить словам старика, никому, — ответил Босх. — Мы встречались один на один, и он сказал, что никто не должен знать, в чем дело. На следующий день ко мне заявился его охранник. Хотел выведать, чем я занимаюсь. Вел себя так, словно пришел по поручению Вэнса. Я его отшил. — Вы про Дэвида Слоуна? — спросил Пойдрас. — Имя его мне неизвестно, но фамилия — да, Слоун. Он из фирмы «Трезубец». — Ничего подобного. Он давно уже работал в поместье. Когда к делу подключился «Трезубец», Слоун возглавил персональную охрану Вэнса. И поддерживал связь с фирмой. Он лично приходил к вам домой? — Да. Постучал в дверь и сказал, что его прислал Вэнс — узнать, как продвигается дело. Но старик велел мне отчитываться только перед ним. Потому-то я и отшил Слоуна. После этого Босх показал Пойдрасу карточку Вэнса с телефонным номером. Рассказал детективу, как несколько раз звонил и оставлял сообщения и как на последний звонок ответил Слоун. Выслушав его, Пойдрас лишь кивнул — должно быть, мысленно подшил эту информацию к остальным фактам дела. Он не сказал, нашла ли полиция секретный телефон со списком звонков. Не спросив разрешения, Пойдрас сунул карточку в карман рубашки. Босх тоже сопоставлял новую информацию с тем, что уже было ему известно. Пока что у него складывалось впечатление, что узнаёт он больше, чем рассказывает. Он фильтровал слова Пойдраса сквозь решето собственных знаний, но что-то не стыковывалось. Была в этом деле какая-то загвоздка, но Босх никак не мог понять, что именно ему не нравится. — Считаете, за убийством стоит кто-то из корпорации? — спросил он, чтобы поддержать разговор. — Я уже сказал: мы считаем, что за убийством может стоять кто угодно, — ответил Пойдрас. — Некоторые люди в совете директоров давно уже ставили под вопрос компетенцию Вэнса и старались от него избавиться. Но он всегда получал нужное количество голосов. Ясно, что некоторым он поперек горла стоял. Оппозицию возглавлял человек по имени Джошуа Батлер. Сейчас он, скорее всего, станет председателем совета директоров. Вопрос всегда в том, кому выгодно убийство. Кто сорвет самый большой куш. Так что его мы тоже прорабатываем. То есть Батлер был подозреваемым. Понятно, что сам он никого не убивал. Полиция разбиралась, мог ли он быть организатором этого преступления. — Убийство, спланированное в совете директоров? Что ж, такое бывало и раньше, — заметил Босх. — Бывало, — согласился Пойдрас. — Что насчет завещания? Слышал, сегодня начали процедуру утверждения. — Босх надеялся, что вопрос прозвучал непринужденно — как естественное продолжение разговора о руководстве корпорации. — Сейчас рассматривают завещание, которое Вэнс оформил у корпоративного юриста в девяносто втором году, — ответил Пойдрас. — После него завещаний составлено не было. Тогда Вэнс, по всей видимости, заболел раком и хотел, чтобы переход власти был максимально прозрачным. Все его имущество отходит корпорации. Есть там пункт насчет наследника — по-моему, он называется кодицилл[11], — добавленный годом позже. Но если наследник не объявится, все будет передано корпорации, под контроль совета директоров. Все, включая материальные компенсации и выплаты премий. В совете сейчас восемнадцать человек, ожидающих, что в их распоряжении окажется шесть миллиардов баксов. Понимаете, о чем речь, Босх? — Восемнадцать подозреваемых, — кивнул Босх. — Верно. И все восемнадцать — затворники. Люди весьма небедные. Могут спрятаться за спинами адвокатов, за каменными стенами, да где угодно. Босху нужно было знать, что говорится в кодицилле. Но если задавать слишком много вопросов, Пойдрас может заподозрить, что на Вьетнаме поиски наследника не закончились. Лучше подождать, пока Холлер не раздобудет копию завещания девяносто второго года. — Когда вы приходили к Вэнсу, Ида Форсайт была в особняке? — спросил Пойдрас. Это был неожиданный поворот — в сторону от версии о корпоративном убийстве. Босх знал, что хороший следователь никогда не станет вести прямолинейный разговор. — Да, — ответил он. — На встрече она не присутствовала, но проводила меня в кабинет. — Интересная женщина, — сказал Пойдрас. — Служила у Вэнса даже дольше, чем Слоун. Босх молча кивнул. — Скажите, вы виделись с ней после встречи с Вэнсом? Босх помолчал, обдумывая вопрос. Во время беседы любой толковый детектив рано или поздно задает вопрос-ловушку. Гарри вспомнил, как Ида Форсайт говорила, что за ней следят. Пойдрас и Фрэнкс явились к нему домой в тот же день, когда он ездил в Южную Пасадену. Совпадение? — Вы и так знаете ответ на этот вопрос, — сказал он. — Вы или ваши люди сегодня видели меня возле ее дома. Едва заметно улыбнувшись, Пойдрас кивнул. Босх прошел проверку. — Угу, мы вас видели. И все думали, зачем вы туда явились. Чтобы выиграть время, Босх пожал плечами. Он знал: весьма вероятно, что полицейские постучали в дверь Форсайт через десять минут после его ухода. И уже знают все, что он рассказал Иде насчет завещания. Но в таком случае Пойдрас выстроил бы разговор иначе. — Просто подумал, что она славная старушка, — улыбнулся Босх. — Решил принести ей соболезнования: как-никак, она столько лет работала на Вэнса. И еще хотел выяснить, что ей известно о его смерти. Пойдрас помолчал. Очевидно, он пытался понять, не лжет ли Босх. — Точно? И больше ничего? — настойчиво спросил он. — Когда вы стояли у двери, не похоже было, что старушка рада вас видеть. — Она думала, что за ней следят, — пояснил Босх. — И была права. — Как я уже говорил, мы подозреваем всех, пока не будет доказано обратное. Она нашла тело. Следовательно, она в списке подозреваемых. Даже если единственная ее выгода в том, что она потеряла работу. Босх кивнул. Сейчас он скрывал от Пойдраса ключевую информацию: молчал о завещании, которое оказалось у него в почтовом ящике. Но головоломка постепенно складывалась, и Босху нужно было подумать, прежде чем раскрывать свой главный козырь. Он сменил тему: — Вы прочли письма? — Какие письма? — спросил Пойдрас. — Вы говорили, что в воскресенье Вэнс вызвал Иду Форсайт, чтобы написать какие-то письма. — Их так и не написали. Она вошла в кабинет и обнаружила за столом тело. Похоже, Вэнс не впервые вызывал ее в воскресенье, чтобы продиктовать письма. — Что за письма? Деловые? Личные? — Я так понял, что личные. Вэнс был человек старомодный, электронную почту недолюбливал. По-моему, это даже мило. Он заранее выложил на стол писчую бумагу. — То есть она приходила записывать письма от руки?