— Она сама пришла, возможно, ее привело любопытство, — ответил дон Хуан Валери, опять игнорируя слова дона Родриго, — но отпустить ее одну ночью я все равно не мог. Валери сдвинула брови. — Дон Родриго абсолютно прав. Так скоро все желающие смогут кататься в Охотничий домик. Ты мог бы быть поаккуратнее или выбрать какое-то более надежное место. Дон Хуан отвернулся, но ничего не ответил. Тогда Катрин, возмущенная до глубины души, вышла из тени. — Я сама догадалась, где вы, — сказала она, — дон Хуан тут ни при чем. Валери глубоко вздохнула. -Дон Родриго, позвольте представить вам мою кузину, Катрин де Шатори. Девушку крайне любопытную, — проговорила она устало. Дон Родриго чуть наигранно поклонился. — Рад приветствовать вас в своем скромном жилище, — сказал он и поднес ее руку к губам, — Валери говорила мне о вас много хорошего. Вблизи он был еще более хорош, чем издалека. Катрин что-то пробормотала в ответ, сильно смутившись. Она всегда боялась вот таких мужчин — ярких, уверенных и шумных. — Я бы пригласил вас выпить чего-нибудь, — продолжил дон Родриго, — но у меня совсем ничего нет! Этот наш красавчик притащил меня в какую-то дыру и решил заморить жаждой и голодом! Надеюсь, что до завтра он одумается и уже утром я смогу нормально поесть. Катрин взглянула на дона Хуана, но тот спокойно отвязывал лошадей, как будто дон Родриго ничего не сказал. Наверняка, если бы Валери приказала дону Родриго уважительно относиться к Хуану, тот не позволял бы себе подобного тона. Но Валери ничего не говорила, и просто не вмешивалась. Катрин стало противно. — Валери, давайте поедем домой, — сказала она, желая как можно скорее покинуть Охотничий домик. Та кивнула и ушла в дом, чтобы надеть плащ. Дон Родриго взглянул на Катрин, потом, видимо решив, что она не представляет собой никакой фигуры, подошел к дону Хуану. — Только попробуй снова стучать Филиппу, — проговорил он, — я своими руками перережу тебе горло, ясно? Дон Хуан не смотрел на него, занимаясь лошадьми. Дон Родриго, которого ужасно бесило, что его игнорируют, схватил его за руку: — Ты понял меня? — Отпустите. — Ты понял меня? — повторил дон Родриго. Дон Хуан сделал резкое движение и вырвал руку. — На этот раз я вас не держу, — сказал он, — можете ехать, куда хотите. — Уже лучше. Надеюсь, что ты научишься себя вести. Потому что если нет, мне придется научить тебя самостоятельно. Снова молчание. — Черт побери, отвечай мне! — вспылил дон Родриго. Дон Хуан поднял голову. Некоторое время они буравили друг друга глазами, потом дон Родриго отступил на шаг и с ухмылкой посмотрел на соперника: — Ты даже не представляешь, как бесишь меня, — сказал он, — я бы продырявил тебя, но Валери приказала тебя не трогать. Чем-то наверно ты ей ценен, не знаешь чем? Хотя... собаку она бы тоже не дала в обиду. Чего ты выжидаешь? Проваливай в Испанию и не маячь у меня перед глазами! Ответом ему снова было молчание. — Скажи, чего ты выжидаешь? Ты ходишь за ней, как ручной пес, ты тащишь меня в ее постель... ты сумасшедший? Чего ты добиваешься? Она врет, что у вас с ней ничего не было, но это вряд ли... Дон Хуан отвернулся, но ничего не ответил. И тогда дон Родриго не выдержал. Он размахнулся и хотел его ударить, но дон Хуан успел увернуться. Он отступил на шаг, споткнулся обо что-то в темноте и упал, больно разодрав щеку и руку о ветку розового куста, а следом упал дон Родриго, который не успел остановиться. Дон Хуан откатится в последний момент, вскочил на ноги, смотря, как дон Родриго барахтается в темноте в розах, шипя и чертыхаясь. В этот момент дверь отворилась и из домика вышла Валери. — Что тут происходит, Хуан? Дон Родриго выполз из роз и поднялся на ноги. — Твой щенок еще и кусается, — сказал он Валери и подошел к ней, показывая разодранные лицо и руки, — вот полюбуйся, чем все закончилось. Валери переводила взгляд с одного на другого. Потом подошла к дону Хуану и без всяких предисловий ударила его по щеке. — Ты клялся мне, что не будет никаких драк, — сказала она. Дон Хуан молча смотрел на нее. Потом взял под уздцы ее коня и подвел к ней: — Садитесь, Валери. Но Валери вернулась к дону Родриго. — До завтра, — сказала она, достала платочек и вытерла кровь с его щеки, потом поднялась на цыпочки и поцеловала в губы. Дон Родриго же обнял ее и некоторое время они стояли так, не желая отпускать друг друга. Катрин подошла к дону Хуану и встала рядом. — До завтра, — сказал дон Родриго и отпустил Валери, бросив при этом победный взгляд на соперника. Через несколько минут все трое оставили за поворотом домик дона Родриго, и погрузились в темноту ночного леса. ... — Это несправедливо, Валери! Был яркий день, но кузины только завтракали, сидя на широкой веранде с которой открывался хороший вид на поля. — Почему несправедливо? — Дон Хуан ничего не сделал. Я клянусь тебе, я видела все от и до. Дон Родриго сначала долго оскорблял его, а потом напал первым. Но дон Хуан упал и дон Родриго тоже упал в розовый куст. Валери рассмеялась. — Отличная сцена. Жаль я не видела! — Но ты наказала дона Хуана, хотя он не был виноват. — Был, — Валери сделала глоток шоколада и поставила чашечку на блюдце, громко звякнувшее под ее тяжестью, — Хуан клялся мне, что не станет затевать с Родри никаких разборок, и что я могу оставить их наедине на несколько минут и ничего не случится. Он не сдержал слова. Родри наоборот, обещал выводить его из себя, — она рассмеялась, — так что кто виноват? Все честно. — Это просто бесчеловечно..., — проговорила Катрин, — дон Хуан не может отвечать за поведение дона Родриго! — Может. Еще как. Если я не приму хоть какие-то меры, они передерутся за одну минуту, стоит мне отойти. — Значит твоему Родри можно затевать ссоры, а дону Хуану — нет? — воскликнула Катрин. — А Хуана никто не звал. Поэтому ему — нельзя, — парировала Валери с вызовом, — это было условие, на которое он согласился. Он — согласился! Где я не права? Катрин махнула рукой. Спорить с кузиной оказалось совершенно бесполезно. — Ты сказала, что дон Родриго — добрый и благородный человек, — Катрин все еще пылала гневом, и никак не могла пережить вчерашний вечер, — но я не увидела благородства в человеке, который постоянно оскорбляет другого, потом лезет на него с кулаками, падает, черт возьми, в розы, и бежит после этого жаловаться! — А Хуан отмалчивается, поэтому он — само благородство? — рассмеялась Валери, — но я тебе скажу, что дон Родриго просто более открытый и честный человек, он что думает, то и говорит. А кто знает, что думает Хуан? Он терпит его, но что он сделает потом, никому не известно. Мне даже не хочется думать о том, чем все кончится. Вот честно, даже думать не хочется. Мне надо продержаться три недели. Между ними двумя. Чтобы все остались живы. — Ну так не бери дона Хуана с собой. — Ты смеешься, Катрин? Я и не зову его с собой. Он сам пойдет меня провожать. Как будто я не могу одна проехать пару лье по лесу ночью. Ему-то лучше всех известно, что со мной в лесу ничего не случится. Дона Хуана не видели в замке с самого утра. Слуги сказали, что он ни свет ни заря уехал в Тур, и с тех пор не возвращался. А отправившись в Охотничий домик, Валери узрела весьма забавную сцену. Дон Хуан сдержал обещание и обеспечил дона Родриго едой и служанкой. Днем к Охотничьему домику он подогнал телегу, груженую всякой снедью, которой правил сам. Среди тюков и мешков на телеге сидела дряхлая старуха, одетая во что-то черное. Дон Хуан выпряг лошадь, оставил телегу и старуху во дворе, и отправился восвояси. Валери подозревала, что при этом он весело насвистывал. Весь день дон Родриго занимался тем, что перетаскивал продукты и бочки с телеги в погреб. А дряхлая старуха не стеснялась командовать им. Потом она вошла в дом и тут же принялась за уборку с неожиданной для такой старухи энергией. Она мела, мыла и выбивала ковры до самого вечера, а потом ушла в домик для слуг, где легла спать, и даже в доме можно было слышать ее здоровый храп. Валери не могла не смеяться, представляя себе, как злился дон Родриго. Она оценила юмор Хуана. Старуха, которую звали мадам Гастон, хромала и явно не могла проделать самостоятельно весь путь до ближайшего поселка, а значит дону Родриго не угрожало разоблачение. Старуха могла готовить, и ее стряпню дон Родриго будет вынужден поглощать ежедневно. Готовила она ужасно. К тому же старая грымза обладала на редкость мерзким характером, она все время скрипела и пилила дона Родриго. Он никак не мог угодить ей, а само ее удаление в дом для прислуги при виде Валери выглядело весьма угрожающе. Даже ее спина говорила о том, что наутро он выслушает все, что она думает о грешниках, и о том, какие муки в аду уготованы прелюбодеям. Вечером, когда дон Хуан явился за Валери, чтобы проводить ее в замок, дон Родриго просто не вышел к нему. Сказать было нечего. Дон Хуан выполнил абсолютно все, что от него требовалось. Он доставил ему служанку, возможно не слепо-глухо-немую, но вполне подходящую, и набил подвал домика продуктами. Дон Родриго смотрел в окно на то, как его невеста уезжает в темноту с его соперником, и бесился от одной мысли, что дон Хуан что-то затевает, но разгадать его планы он был не в состоянии. Через несколько минут после того, как удалилась Валери, дверь скрипнула и вошла мадам Гастон. Она начала ходить по комнатам, прикрываясь уборкой, и причитать на тему неаккуратности, разврата и разного рода других грехов. Дон Родриго готов был разорвать Хуана на мелкие кусочки. Мадам Гастон громко мыла на кухне посуду, распевая покаянные молитвы, а дон Родриго пытался уснуть под этот аккомпанемент. И он думал о том, что Валери и Хуан в это время вдвоем едут по темной лесной дороге. И, возможно, даже могут спешиться и остановиться передохнуть на самой уютной полянке из тех, что встретятся им по пути. И он никогда не узнает об этом. ... С тех пор, как дон Родриго поселился в Охотничьем домике, Валери видела дона Хуана только когда ехала к Родри и обратно, но и в этих случаях они практически не разговаривали. Что он делал все остальное время она не знала, хоть и пыталась это выяснить. Когда в замок приезжали гости, он всегда выходил к ним и был как всегда вежлив и спокоен. Но найти его просто так не представлялось возможным. При этом дон Хуан продолжал выполнять свои обещания и снабжать дона Родриго съестными припасами. Правда Валери ни разу не видела, как это происходит. Дон Родриго, человек деятельный и импульсивный, на вторую неделю в уединении с мадам Гастон просто взвыл. Его раздражение то и дело выплескивалось на Валери, и Валери все меньше и меньше хотелось ехать в Охотничий домик, где ее, несомненно, ждали ежевечерне. Но больше всего дона Родриго бесил дон Хуан с его неизменной маской спокойствия на лице и ровным голосом.