Катрин, как и все остальные, наблюдала за Валери, бродившей по воде. Как какая-то белошвейка, прокомментировал кто-то. Но прокомментировала женщина, а мужчины… мужчины были заинтригованы, и даже Сюзанна не пользовалась сегодня успехом. Пока Валери сидела под деревом в тени и участвовала в общей беседе, молодые люди окружали ее плотным кольцом. Она была вежлива и скромной, что совсем не вязалось с образом всадницы на черном коне. Она опускала ресницы, будто монашка, а потом вдруг на лице ее вспыхивала задорная улыбка. С девушками Валери так же держалась весьма просто, шутила и смеялась их шутками, и даже Катрин вдруг почувствовала расположение к ней. А потом ее настроение резко изменилось. Она встала, пошла к реке, на ходу отбиваясь от спутников, и села на самом берегу. А теперь ходила по воде. Что, конечно же, было непозволительно для девушки из такой приличной семьи. И вот, случилось то, чего так сильно ждали и Катрин, и Сюзанна. На дороге появился всадник, и вскоре дон Хуан спешился рядом с ними. Жак, как хозяин прогулки, представил его всем собравшимся, и дон Хуан спокойно и терпеливо выслушал всех и каждого. Он улыбнулся Сюзанне, поднесшей ему маленький букетик васильков и сказал что-то о ее красоте. Только Валери не смотрела в его сторону. Она продолжала блуждать по воде, и юбка ее намокла и свисала тяжелыми складками. Дон Хуан бросил несколько взглядов в ее сторону, и при первой же возможности извинился и медленным шагом пошел к реке. Валери обернулась. Он сказал ей что-то с берега, на что она не ответила. Потом вошел в воду, взял девушку на руки и вынес на берег. Поставив ее на землю, он стал что-то тихо говорить ей, пока Валери не скривила капризно губы. Тогда дон Хуан попросил прощения у Жака и его гостей, привел коня Валери, помог ей сесть в седло, и оба они быстро скрылись из виду. Сказать, что Жак рвал и метал – это было весьма мало. Сюзанна выглядела так, будто ее хорошенько макнули в холодную воду. Да, вести борьбу против Валери де Флуа оказалось не так просто, как ей казалось в самом начале. Но Сюзанна решила не отчаиваться. Будет другой день, и ее усилия будут вознаграждены. Все это так выглядело со стороны. На самом же деле, дон Хуан подошел к берегу и приказал Валери выходить. Она отвернулась. Тогда он подошел, достаточно фамильярно взял ее на руки, поставил на берег, и сообщил, что подобное поведение недостойно ее положения в обществе. Так может вести себя судомойка Мари, а не сестра графа де Флуа. –Мне до чертиков надоели все эти приличия, – проговорила Валери, предоставив ему самому уладить все вопросы с Жаком. –Но ты не можешь пренебрегать ими, – сказал он, – люди судят о тебе по твоему поведению. Будь экстравагантна, но не проявляй невоспитанности. –Вряд ли меня сочти невоспитанной. –Можешь мне поверить. Она дернула плечиком. –Ты мне очень сильно надоел со своими нотациями. Забери меня отсюда. Я безумно хочу искупаться в реке. И если мы не уедем, я обязательно это сделаю. Хуан улыбнулся. –Ты можешь купаться тогда, когда тебя никто не увидит. Можно прийти сюда ночью. Глаза ее вспыхнули: –Да, ночью! Давай придем ночью! И, пожалуйста, поехали домой. Я не хочу тут больше оставаться. Мир между ними был восстановлен. Хуан ничего больше не говорил по поводу размолвки и Валери успокоилась. Возможно, это легко сойдет ей с рук. Как и многие другие грехи. ... Глава 6. Предложение руки и сердца Никогда раньше Катрин не слышала, чтобы ее отец повышал на кого-то голос. Поэтому она не сразу узнала его, и не понимала, что происходит. Зайдя в столовую к ужину, она оказалась в зоне боевых действий. Барон де Шатори, красный, как рак, схватил за грудки своего сына Жака и тряс его так, что у того голова болталась из стороны в сторону. Катрин вжалась в стену. — Ты — позор всей моей жизни! — между тем орал барон де Шатори, — без стыда, совести и чести! Разве ты не знаешь, что брачная ночь наступает сразу после церкви, а не до?!!! Дальше следовали такие ругательства, которых Катрин не слышала никогда в жизни, и не подозревала, что ее отец может знать подобные. Наконец барон отпустил сына, который от неожиданности упал на пол, и остался так лежать, боясь пошевелиться, а сам тяжело сел в свое кресло во главе стола и спрятал лицо в ладонях. — Проходи, Катрин, — вдруг заговорил он глухо, но с обычной своей интонацией, — не бойся. Ты ничего плохого пока не сделала. Можешь садиться. Катрин быстро заняла свое место, боясь, что гнев отца выльется и на нее тоже. — Твой брат решил женится, — сказал барон. Катрин молчала. — Он решил сделать предложение достойной девушке, — продолжал он, — но сначала воспользовался ее невинностью и обманул. Катрин кинула взгляд на Жака, тихо отползающего в дальний угол. — Тебя не интересует, кто стал его избранницей? — спросил барон, смотря на Катрин, которая вжалась в стул. И в этот момент перед ее глазами промелькнула сцена, разыгравшаяся утром на ступенях крыльца. «Валери, если ты сделала то, на что намекаешь, я этого так не оставлю!» — «Напишешь Филиппу?» Катрин вскочила на ноги, выбежала из комнаты и бросилась в западное крыло, где были расположены покои кузины. Валери как раз собиралась спуститься к ужину. Она стояла перед зеркалом, что-то тихо напевая, и меньше всего была похожа на жертву обмана. На ней было зеленое платье, расшитое серебряным бисером, который сверкал в свете свечей яркими искрами. — Как вам, кузина? — Валери повернулась к вошедшей Катрин, — что-то мне кажется, что слишком уж вызывающе. — Это правда? — только и могла вымолвить Катрин, запыхавшаяся от быстрого бега. — Что правда? — переспросила Валери. — Про Жака? Он... вы... Он хочет жениться на вас? Оправив оборку, Валери пожала плечами: — Вот уж не знаю. Я его не спрашивала. — Но вы же... он... он сказал отцу, что вы согласились выйти за него замуж... Валери повернулась к Катрин и подняла брови: — Так и сказал? — Ну да. Так и сказал. Может и не так... я не знаю... но отец устроил ему... в общем побил. — За желание жениться на мне? — уточнила Валери и губы ее задрожали в улыбке. — Он сказал, что... — Он явно сказал, — помогла Валери кузине закончить мысль, — что у нас с ним была любовь. Вчера ночью. Так? И это вызвало его притязания на деньги Флуа? Катрин во все глаза смотрела на кузину. — Так вы на самом деле... — начала она, но тут Валери взяла ее за плечи и тихонько встряхнула. — Катрин, вы делаете из мухи слона. Успокойтесь. Не произошло ничего ужасного, и нет причины так волноваться. Вы мне напоминаете дона Хуана, но он хоть ревнует, и это его оправдывает. Вам я скажу, что не собираюсь выходить замуж за вашего брата. Давайте уже пойдем к ужину. Она протянула Катрин руку, и та вынуждена была вложить в нее свою. В коридоре их уже ждал дон Хуан, и все втроем они вошли в столовую, где за столом в полном одиночестве восседал Жак. Барона не было. Ходить вокруг да около было не в привычках Жака. Подождав, пока все рассядутся на свои места, он поднялся и сказал просто, как мог: — Мадемуазель Валери, я думаю, что нам следует пожениться в самое ближайшее время. Повисло молчание. Катрин краем глаза заметила, как напрягся дон Хуан. Валери же подняла глаза на Жака и некоторое время молчала. Потом тоже встала и ответила: — Я не вижу необходимости в нашем с вами браке, дорогой кузен. Ваше предложение делает честь и мне и вам, но я вынуждена отклонить его. После этого она села и махнула лакею, чтобы он принес ей первое. Жак продолжал стоять. — Разве вы можете отказать мне? — спросил он тихо. Все краски сползли с его лица, и голос, казалось, тоже увял и осип. — А почему я обязана согласиться? — удивилась Валери. Дон Хуан поднялся с места. — Я правильно понял, мадемуазель Валери, что все, на что вы утром намекали, все же является правдой? — спросил он совершенно спокойно, как будто это его не касалось, и только румянец на лице выдавал его волнение. — Вы на редкость догадливы, дон Хуан, — она усмехнулась, — а как вы считаете, я должна принять предложение месье де Шатори? — Уверен, что да. Их глаза встретились. Валери рассмеялась. — Ну раз правильный и безгрешный дон Хуан считает, что я обязана выйти замуж за месье де Шатори, то я согласна! Хотя, как известно, я не была девственна и до вчерашней ночи. В таком случае правильный и безгрешный дон Хуан должен ответить на вопрос, должна ли я выйти замуж за месье де Шатори или за того, кто был до него? Дон Хуан изменился в лице, но сдержался. — Наверняка, чтобы скрыть подобные вещи, женщина обязана принять предложение того, кто пожелает на ней жениться, зная о ее состоянии, — сказал он, но голос его предательски дрогнул. В этот момент не выдержал Жак, который почувствовал, что за своими разборками эти двое совершенно забыли о нем. — Послушайте, дон Хуан, — начал он, но договорить не успел.