Джек открыл с другой стороны машины пассажирскую дверь и на пару с моим отцом вытащил человека, у которого из носа текла кровь, а через всю щеку пролегла уродливая царапина. Одет он был так, будто ехал в крутой танцевальный клуб. У него была гладкая кожа и телосложение юноши-спортсмена, но когда он махнул руками, чтобы высвободиться из хватки Джека, толстые вены на его руках тотчас же выдали его возраст. Бритые виски и свисающий на лоб непослушный обесцвеченный чуб больше подходили совсем молодому человеку, чем мужчине в возрасте лет под сорок. А ему явно уже было хорошо за тридцать, если не больше. Его облегающая белая рубашка демонстрировала не только отсутствие майки под ней, но и наличие впечатляющих шести кубиков пресса. Рубашка была заправлена в узкие джинсы, и я обратила внимание, что на ногах у него ковбойские сапоги. Когда же мой взгляд переместился на его лицо, меня встретило неприятное хмурое выражение, такое же, как у Марка, и я едва не попросила Джека вернуть его в машину и закрыть дверь. Он отошел от Джека и моего отца, крича на всех, кто только слушал. – Вряд ли меня должно удивлять, что именно так все ездят здесь, на юге! – Убедившись, что рубашка заправлена, он огляделся по сторонам и увидел Нолу и Джейн, сбившихся вместе на тротуаре. Джейн обнимала Нолу за плечи, как будто пыталась ее защитить. Он двинулся к ним, я же бросила взгляд ему за спину. Не обращая внимания на приглушенные крики Марка и стук его кулаков по стеклу, Джек без особой спешки дернул дверь его машины. Марк оказался аккуратно прижат к рулю и никак не мог выползти из машины с другой стороны. – Извини, Мэтт! – крикнул Джек, наигранно сочувственно пожав плечами, и приложил руку к уху, как бы прислушиваясь к вою приближающихся сирен. – Не волнуйся, пожарные скоро привезут «Челюсти жизни» и выпустят тебя на свободу. – Сказав это, он повернулся к Марку спиной. Увы, улыбка быстро соскользнула с его лица, стоило ему заметить пассажира, направлявшегося к его дочери. Остановившись перед обеими женщинами, он ткнул им в лицо указательным пальцем. – Кто из вас водитель? Джейн сделала строгое лицо и, обняв Нолу за талию, твердо и спокойно ответила: – Нет необходимости повышать голос, сэр… – Есть, и еще какая! Вы едва не убили меня! – указательным пальцем он начертил в воздухе восьмерку – от лица Джейн к лицу Нолы, а затем обратно. – Кто из вас та самая идиотка, виновница аварии? – не получив ответа, он наклонился ближе. – Которая из вас? Он наклонился так близко, что брызги его слюны наверняка летели им в лицо. Вместо ответа Нола разрыдалась, но тут к ним подошел Джек. Он обнял ее, и она расплакалась, уткнувшись ему в грудь. – Вам следует успокоиться, сэр. Вы сейчас в шоке. Давайте прекратим крик, пока не прибудет полиция и машины «скорой помощи». Успокоимся на минутку и будем благодарны за то, что никто серьезно не пострадал. Я стояла рядом с Джейн и даже шагнула вперед, чтобы ее обнять, но заметила, что мой отец подошел к ней первым, и теперь она была под его надежной защитой. Незнакомец грязно выругался. Хотя я не сомневалась, что Нола слышала такое и раньше, Джек руками зажал ей уши. Я видела: Джек вот-вот взорвется, однако он сдержался и спокойно сказал моднику в ковбойских сапогах: – В самом деле, сэр. Нет необходимости сквернословить. К счастью, следующие два слова из уст этого человека, которые, вероятно, были советом Джеку относительно его дальнейших действий, утонули в вое сирен, возвестивших об одновременном прибытии на место аварии пожарной машины, кареты «скорой помощи» и двух полицейских машин. Все разом заговорили. Полицейские подошли, чтобы взять показания, двое пожарных бросились к машине Марка. Я же осталась перед домом одна, наблюдая за происходящим, как если бы все происходило на киноэкране. На моих глазах модник в ковбойских сапогах локтями проложил себе дорогу в толпе и встал перед Джеком и Нолой, чтобы сделать свое заявление первым. До меня донеслись его слова: – Я намерен подать в суд на того, кто едва не угробил меня! Он у меня за все заплатит! Я мог погибнуть или на всю жизнь остаться калекой, и все из-за какого-то идиота, которому нечего делать за рулем. – Он вытащил сотовый телефон и принялся тыкать в экран. – Я звоню своему адвокату, и он прилетит сюда первым же рейсом из Лос-Анджелеса. – Сэр, не могли бы вы назвать ваше имя? – спокойно спросил офицер. Мужчина на миг прекратил лаять в телефон и повернулся к полицейскому. – Харви Бекнер, и я требую полного медицинского освидетельствования, а также немедленного ареста водителя. – Он неопределенно махнул в сторону Джейн и Нолы, еще толком не выяснив, кто из них был за рулем, и, по-видимому, это не слишком его интересовало. Имя казалось смутно знакомым, правда, не в личном смысле. Скорее я могла прочесть его имя в журнале или услышать в новостях. Джек перехватил мой взгляд, и я поняла, что он думает о том же. Я взглянула на ковбойские сапоги, идеальное тело, лицо, накачанное ботоксом, и стильную стрижку – такое сочетание скорее увидишь в Лос-Анджелесе, чем в Чарльстоне. Я вновь посмотрела на Джека, и меня осенило. Глаза Джека полезли на лоб. Похоже, до него тоже дошло. Скрежет металла вернул наше внимание к «Ягуару»: металлическая рука наконец выломала дверь машины, и двое пожарных освободили Марка из его «тюрьмы». Как только они его вытащили, он оттолкнул их, отмахнувшись от совета лечь на заранее приготовленную каталку. Вместо этого он, шатаясь, побрел к группе людей, сбившихся вокруг полицейского, и схватил Харви Бекнера за руку. В данный момент тот кричал в телефон, предположительно своему адвокату, сообщая, что собирается подать в суд на виновного и весь город Чарльстон, если он того пожелает. – Харви, – произнес Марк, пытаясь улыбнуться. – Рад, что с тобой все в порядке. Харви оторвал от уха телефон и посмотрел на него так, словно забыл о его существовании. Отбросив руку Марка, он с отвращением посмотрел на оставшийся след крови. – Эй? Вы слепой? – Он смахнул кровь, капавшую из его носа, и вновь брезгливо поморщился, увидев на рукаве темно-красное пятно. – Кажется, у меня сломан нос! И кто знает, какое лечение мне понадобится? У меня того гляди будет посттравматический стресс. – Он кивнул в сторону Нолы и Джейн. – И я точно знаю, что подам в суд на этих девах. Когда я с ними покончу, они даже не узнают, что их наказало. Как будто внезапно заметив наше существование, Марк повернулся к нам, на миг застыл, а затем вновь медленно переключил свое внимание на Нолу. Его губы растянулись в ледяной улыбке. При этом его лицо было бледным как полотно – оттенок, с которым я слишком хорошо знакома, – отчего кровь на его лбу казалась еще краснее. Медик «скорой помощи» пытался привлечь его внимание: – Сэр, у вас рана на лбу. У вас могут быть внутренние повреждения. Вам нужно лечь… Он оттолкнул медиков, и его ухмылка стала еще шире. – Итак, Нола, это ты была за рулем? У тебя ведь есть права? Я хотела повалить ее на землю – да что угодно! – лишь бы она не отвечала на его вопрос. Но она уже кивала, несомненно, убаюканная ложным чувством безопасности от того, что Марк был ей знаком. – Идеально, – сказал он, улыбаясь во весь рот. Это было странное зрелище, поскольку кровь продолжала сочиться из его лба. – Вы знаете этих людей? – спросил Харви чуть менее воинственным тоном, чем раньше. – Я бы сказал, как свои пять пальцев. Мы родственники. Верно, кузен Джек? Джек улыбнулся. Я же задалась вопросом, заметил ли кто-то из них то, как он стиснул зубы, или этот странный свет в его глазах. Вряд ли, потому что в этом случае все они отошли бы на безопасное расстояние. – Вообще-то нет, Мэтт. Никакие мы не родственники. – Он с нажимом произнес имя, которым называл Марка с самой первой их встречи. Марк слегка покачнулся на пятках, но ухмылка осталась. – В любом случае, – он повернулся к Харви. – Это Джек Тренхольм. Вы, вероятно, о нем не слышали, поэтому не берите в голову, если его имя вам ничего не скажет. Но ему и его жене принадлежит дом номер пятьдесят пять на Трэдд-стрит. Дом, в котором происходит действие нашего фильма. Нашего фильма. Теперь я знала это точно. Харви – продюсер фильма по книге Марка. Вернее, по книге Джека, поправила я себя. Теперь Харви взглянул на нас с интересом. Меня так и тянуло схватить всю свою семью, забежать в дом и заблокировать дверь, прежде чем он придет к тому же выводу, к которому уже пришла я, и – я была уверена – Марк и Джек тоже. Я сделала шаг к Ноле. Теперь мы с Джеком стояли по бокам от нее. Джейн и отец смотрели на них, и, судя по их глазам, до них тоже уже начало доходить. Марк все с той же мерзкой улыбочкой продолжил: – А вон та девушка, которая едва не убила нас, – их дочь Нола. – Это так? – спросил Харви. – То есть вот та семья, которая отказывает нам в доступе в дом для проведения съемок? – Верно, – сказала Нола, делая шаг вперед. Похоже, она не слышала моих безмолвных криков, когда я умоляла ее ничего не говорить и ни в чем не признаваться. – Я была за рулем, но это не авария. Я просто училась выезжать задним ходом с нашей подъездной дорожки и не заметила, как вы подъехали. – Она икнула и, судорожно дыша, продолжила: – И еще Марк украл у моего отца идею книги, и поэтому мы никогда не позволим снимать этот фильм в нашем доме. Никогда. Вот почему Мелани сказала, что если это случится, она покрасит волосы в фиолетовый и восстановит еще один дом, а это означает, что такого быть не может. К последнему слову она уже сорвалась на крик. Я притянула ее к себе, чтобы она уткнулась лицом мне в плечо и отдышалась. – Неужели? – спросил Харви. Его ухмылка теперь была под стать ухмылке Марка. Он наклонился ближе к уху Нолы. – Потому что, как мне кажется, это произойдет гораздо раньше, чем вы себе представляли. – Он выпрямился и повернулся ко мне. – И я очень надеюсь, что Мелани полюбит фиолетовый цвет. Джек шагнул вперед, чтобы загородить собой нас с Нолой. – Вы угрожаете моей жене и дочери? Марк запрокинул голову и издал похожий на усмешку звук, но его бледность стала еще заметнее, чем раньше. Он упорно игнорировал двух медиков, стоявших по обе стороны от него, которые пытались уложить его на каталку. – Это не угроза, Джек. Он просто объяснил вам, что вы проиграли. В очередной раз. Выражение лица Джека не изменилось. – Не говори гоп, пока не перепрыгнешь, Марк. Сколько бы раз я ни проиграл, тебе никогда не выйти победителем. Харви снова принялся что-то кричать своему адвокату по телефону, а полиция – записывать показания Нолы и Джейн. Вот почему никто не заметил, когда Джек зацепил ногой ногу Марка. Тот соскользнул на землю, как шашлык с шампура, и приземлился с легким шлепком. Медики «скорой помощи» попытались поднять его с земли на каталку. Джек тем временем подошел к одному из полицейских. – Непременно проверьте его на алкоголь. Похоже, он не слишком устойчиво держался на ногах. Не дожидаясь ответа, он вернулся к нам с Нолой и обнял нас обеих за плечи. Пока Нола и Джейн давали полиции показания, я мысленно взвешивала, что хуже: получить иск на все, что у нас есть, или научиться любить фиолетовые волосы. * * * Сидя на полу в главной гардеробной со своим маркировочным пистолетом, я сортировала купленные мной рождественские подарки. До того, как моя семья выросла в геометрической прогрессии, я обычно заканчивала покупку и упаковку еще до Дня благодарения. Но с тех пор, как родились близнецы, моя жизнь как будто перестала принадлежать мне. Нет, я не сожалела о том, что обзавелась детьми, – я не могла представить свою жизнь без всех троих. Но даже учитывая няню, две пары бабушек и дедушек, которые жили поблизости и всячески помогали нам, и мужа, всегда готового подставить плечо, я ловила себя на том, что мне никогда не хватает часов в сутках, чтобы успеть сделать все то, что когда-то заполняло мои дни. Как, например, украшение дома к Рождеству и маркировка новых пластиковых ящиков, которые я купила для хранения подарков в своем шкафу. Частично проблема заключалась в том, что мое маркировочное оружие упорно продолжало исчезать, но и электронная таблица, в которую я заносила получателей подарков вместе с идеями, что кому подарить, все еще оставалась в основном пустой, лишь с заголовками вверху. Мой мозг как будто разрывался в разные стороны, не в силах сосредоточиться на чем-то одном, в результате ничего толком не было сделано, и за всем этим тянулся шлейф незавершенных проектов. Я откинулась назад и вздохнула. Хотя на дворе уже стоял декабрь, корзины были почти пусты, а те подарки, что лежали в них, еще не были обернуты. На следующие выходные Джейн купила четыре билета в крупные торговые центры, и я очень надеялась, что проделаю в своем списке брешь. Если, конечно, когда-нибудь закончу составлять список. Измученная просмотром сразу двух подряд рождественских фильмов, я потерла глаза. Мы с Нолой расположились перед телевизором в семейной комнате наверху. Джек тем временем закончил дела с полицией и, прежде чем отвезти отца домой, позвонил в страховую компанию. Поначалу Нола сопротивлялась, но через пять минут ее уже было не оторвать от экрана. Спустя четыре часа и две миски попкорна она сказала, что чувствует себя гораздо лучше. Но если я когда-нибудь расскажу ее подругам о том, что она только что смотрела, она приложит все усилия к тому, чтобы ни один пончик никогда больше не оказался в моем доме. Я почувствовала присутствие Джека еще до того, как он пришел ко мне в чулан и поцеловал меня в макушку. Сев на пол рядом со мной, он улыбнулся, но я заметила напряженные морщинки вокруг его глаз и рта. – Ты такая соблазнительная, когда занимаешься своими таблицами. – Спасибо. Можешь как-нибудь попробовать сам. Очень помогает расслабиться. Его брови приподнялись. – У тебя есть запасной маркировочный пистолет? – Небо и вправду голубое? Я наклонилась и откинула крышку обувной коробки. Как и на всех моих обувных коробках, на этой имелось приклеенное к внешней стороне фото лежащих внутри туфель, чтобы облегчить поиск нужной мне пары. Правда, на этой коробке было фото пары туфель, которую я в прошлом году подарила Ноле. Сунув руку внутрь, я вытащила запасной маркировочный пистолет и протянула его Джеку. – В последний раз, когда он пропал, я купила два. Джек задумчиво посмотрел на пистолет.