Я кивнула. – Конечно. Можете заказать пиццу. Только убедись, что она не вегетарианская, и оставь немного для меня. Джейн поедет с нами, близнецы останутся с моими родителями, так что твои подружки составят тебе компанию. Они могут даже переночевать здесь, если захотят. – Я уверена, что они приедут, но ночевать не будут. Они говорят, в нашем доме после наступления темноты жутко. – Только после наступления темноты? – уточнил Джек. Я толкнула его локтем в бок. – Как хотят. Мы с радостью отвезем их домой, когда вернемся. Надеюсь, не поздно, если тебе от этого легче. – Мне было бы легче, если бы я знала, кто это был в окне моей спальни, но я вас не тороплю. – Мы работаем над этим, Нола, – сказал Джек, наклоняясь, чтобы поцеловать ее в макушку. Он подбородком указал на бумагу. – Может быть, это поможет. Пока мы знаем одно: это может установить связь между сокровищем короля Франции и американцами во время революции. – Хорошо, – сказала она. Ее пальцы уже летали по экрану телефона, пока она строчила сообщения своим подружкам. – Желаю вам весело провести время на кладбище. Я улыбнулась. В нашем доме такой комментарий звучал совершенно нормально. Мы взяли мою машину. Минивэн Джека был забит детскими игрушками, крошками печенья и запасными подгузниками. Джек прошел долгий путь со времен «порше», и похоже, он никогда не испытывал ностальгии по утраченным дням холостяцкой жизни. Для его рождественского подарочного чулка я купила наклейку на бампер с надписью: НАСТОЯЩИЕ ОТЦЫ ВОДЯТ МИНИВЭНЫ. Со мной тогда была Нола, и она хотела купить другую с надписью: КОНДОМЫ ПРЕДОТВРАЩАЮТ МИНИВЭНЫ, но я ей не позволила. Когда мы подъехали, Джейн уже ждала возле своего дома на Саут-Бэттери и скользнула на заднее сиденье. – Готова? – спросил ее Джек, глядя на нее в зеркало заднего вида. – Как всегда. – Она пристегнула ремень безопасности, и Джек выехал на улицу. – Мама дала мне краткий список того, что делать, поэтому я уверена, что мы с Мелани справимся со всем, что нас ждет. И не забывай, у меня есть небольшой опыт того инцидента на чердаке. Я почувствовала, что Джек ждет, когда я что-нибудь скажу. – Да. Абсолютно. Нам с мамой доводилось сталкиваться с таким количеством злых духов, что теперь общение с ними – практически вторая натура. – Я последую твоему примеру, – с жаром сказала Джейн. – Как говорит мама, вместе мы сильнее. Нам просто нужно помнить об этом, – произнесла я, чуть смутившись. – Отличный план, – сказала Джейн. – Кстати о маме: ты еще не думала, что подарить ей на Рождество? Я слегка повернулась на сиденье, чтобы получше рассмотреть сестру. – Вообще-то думала. Я уже купила ей юбку в «Финики Филли», и я знаю, что она ей понравится. А еще она обожает спа-салон «Вудхаус», поэтому я решила подарить ей подарочный сертификат на посещение спа-салона. Владелица, Ким, просто прелесть. Сказала, что упакует его в великолепную подарочную корзину со свечами и косметическими средствами для кожи. – Отличная идея. Как насчет того, чтобы я внесла свой вклад и добавила что-нибудь в корзину? Может, целый уик-энд спа-процелур? Маме бы понравилось. Мое горло как будто было облеплено опилками. Я не могла выдавить ни звука, хотя чувствовала тяжесть тишины в машине. – Отличная идея, не правда ли, Мелли? – подсказал Джек. – Твоя мать уделяет столько внимания близнецам и Ноле. Думаю, побаловать ее со стороны обеих дочерей было бы идеальным подарком. Я кивнула, пытаясь проглотить опилки и заговорить. – Отлично, – сказала Джейн. – А что касается папы, я подумала, что мы могли бы найти ему личного садовника-наставника, чтобы тот давал ему индивидуальные уроки в его собственном саду. Софи сказала, что знает кое-кого из колледжа, кто идеально подошел бы на эту роль, и дала мне его номер. Я просто хотела сначала уточнить у тебя. Мне наконец удалось открыть дыхательные пути и заговорить. – Звучит замечательно. Для них обоих. Если ты вдруг захочешь пригласить для него садовника-наставника, я позвоню Ким в «Вудхаус». – Вообще-то я уже позвонил. У меня есть отличная дизайнерская программа, поэтому я сделал действительно классный ламинированный плакат, который все объясняет, и нам будет что обернуть. – Джек ткнул меня в ногу. – Спасибо, – выдавила я. – Это сэкономит мне массу времени, и я уверена, что ему это понравится. К счастью, я была избавлена от необходимости сказать что-то еще, потому что зазвонил телефон Джека. Джек посмотрел на экран. – Это Ивонна. Я поставлю ее на громкую связь. – Он нажал кнопку на рулевом колесе. – Привет, моя несравненная. Я в машине с женой и невесткой, поэтому не говорите ничего компрометирующего. Ивонна засмеялась, и я представила, как ее мягкие руки поправляют прическу. – О Джек Тренхольм. Вы неисправимы. – Спасибо. Я пытаюсь. Мы сейчас на пути в Галлен-Холл. Надеюсь, у вас хорошие новости для нас. – Не уверена, что это хорошие новости, но они интересны. Этим утром я совершала утренний моцион со своей тусовкой… – Вашей тусовкой? – с улыбкой спросил Джек. – Да, Джек. С тех пор, как я работаю здесь, в Чарльстонском колледже, мне пришлось освоить новый словарный запас. Говорят, что изучение иностранного языка – лучший способ сохранить мозг молодым. – Это верно. Продолжайте, пожалуйста. – Хорошо. Помните, когда мы разговаривали, я сказала вам, что не смогла найти ничего о том, как умерла Элиза? – Да, – медленно произнес Джек. – Так вот, в Чарльстонском музее есть огромная коллекция личной переписки и фотографий. Для ее сортировки и хранения часто нанимают стажеров, так что неудивительно, что что-то попадает не в ту папку. К тому же каждый месяц, поскольку люди опустошают чердаки и тому подобное, они получают все больше и больше документов. Поэтому, проходя сегодня утром мимо музея, я подумала, что мне нужно пойти посмотреть, нет ли там чего-нибудь о Вандерхорстах из Галлен-Холла. Я была почти уверена, что нашла все, что было, но поискать еще раз не помешало бы. Когда она ничего не добавила, Джек искоса взглянул на меня и сказал: – И? Я почти видела розовые щеки Ивонны и сверкающие голубые глаза. – Я кое-что нашла… оно было подшито к другим документам семьи Гровнер. Вероятно, поэтому Марк Лонго не заметил его, когда был занят похищением писем Вандерхорстов. Она больше ничего не сказала, поэтому Джек спросил: – И что вы нашли? – Я нашла письмо от врача, которого вызвали на место смерти Элизы. Оно было адресовано его жене, что, по-видимому, и объясняет его откровенность. В нем он выражает глубокое сожаление по поводу кончины такой яркой молодой женщины, «срезанной в цвету ее юных лет». Это его точные слова. Интересно, был ли этот каламбур преднамеренным, ведь ее в буквальном смысле пришлось срезать. Я наклонилась ближе к динамику, чтобы убедиться, что все расслышала верно. – Она повесилась? – спросил Джек. – Да, к сожалению. По словам доброго доктора, Элиза повесилась на дубе, на кладбище на территории плантации. Джек нахмурился и задумчиво потер подбородок. – В наши дни женщины крайне редко кончают с собой через повешение, или стреляются, или совершают суицид каким-то еще более жестоким образом. Интересно, тогда было как-то иначе? – Думаю, тогда это было бы еще более нетипично, – предположила Ивонна. – В то время женщины считались созданиями более деликатными. Не то чтобы я проводила исследование на эту тему, но из того, что я помню из прочитанных книг на тему самоубийств и убийств с участием женщин за последние два столетия, они, как правило, предпочитали яды. – Голос Ивонны зазвучал бодрее. – Недавно я прочла об одном интересном случае начала восемнадцатого века, когда няня лишила жизни свою хозяйку с помощью листьев олеандра… – Спасибо, Ивонна, – перебил ее Джек. – Как вы думаете, что это может значить? – Разве это не ваша работа? – с усмешкой спросила она. – Да, но мне всегда кажется, что у меня больше шансов оказаться правым, если вы со мной согласны. – Хитрец. Я знала, что должна быть причина, почему вы мне нравитесь. И вы научили меня одной важной вещи – доверять внутреннему голосу. И когда я прочитала это письмо о том, что Элиза покончила с собой, хотя повешение – редкость для женщин-самоубийц, угадайте, о чем я подумала. – Что она вовсе не покончила с собой, – сказал Джек. – Именно. Несмотря на серьезность темы, Джек улыбнулся. – Иногда мне кажется, что нас разлучили при рождении, Ивонна. Его собеседница цокнула языком. – Не говорите глупости, Джек. В таком случае с вашей стороны было бы нехорошо по уши влюбиться в меня. Джек громко рассмеялся ее шутке. – Согласен. Спасибо, Ивонна, мне определенно есть над чем подумать. Мы направляемся в Галлен-Холл, посмотреть на ее могилу, так что, возможно, мы откроем для себя что-то новое, что будет иметь смысл. – Держите меня в курсе. Всем пока. Джек нажал кнопку на рулевом колесе, отключая телефон, и потянулся к моим рукам. Как оказалось, я обвила ими его шею, даже не подозревая об этом. – С тобой все в порядке? Я кивнула.