– Мои очки внизу, к твоему сведению. Я надевала их сегодня утром, чтобы измерить складки салфеток. Секунду помолчав, Джек продолжил: – Первый мавзолей был построен в 1780 году Кэрролтоном Вандерхорстом как семейная усыпальница, поэтому на изначальном плане было десять ниш. Но именно Кэрролтон приказал разрушить его два года спустя, а в новом склепе похоронил своего сына, его невесту и британского солдата. Кэрролтон собирался добавить два ряда, а также заказал кованое железо для ограды по периметру, парадных ворот и ворот мавзолея. Для кладбища были спроектированы еще двое ворот, но они исчезли после урагана «Хьюго» в восемьдесят девятом. Остальная железная ограда чудом уцелела. Я покосилась на страницу, пытаясь ее рассмотреть. – Значит, для переделки предназначались трое ворот, но уцелели только парадные вместе с дверью мавзолея? Джек кивнул. – Похоже на то. Их все спроектировал и изготовил Сэмюэл Вандерхорст. Но есть кое-что еще, что лично мне кажется наиболее многообещающим. Сняв с воротника пижамы очки для чтения, он сунул руку под тяжелый учебник и вытащил томик в кожаном переплете. – Этот «самородок» был обнаружен Купером в библиотеке Цитадели. У них там внушительная коллекция книг о жителях Южной Каролины с военным прошлым, одним из которых был Кэрролтон Вандерхорст. Судя по всему, в первые годы Французской и Индейской войны он возглавлял отряд ополченцев в Вирджинии. Сам Джордж Вашингтон называл Вандерхорста своим «великим стратегом». Когда я это прочел, следующая часть начала обретать для меня смысл. Он открыл книгу на странице, где в качестве закладки лежал чистый носовой платок. – Кэрролтон умер в январе 1783 года… – Джек выдержал паузу, пытаясь подобрать точную формулировку, – от «желчной печени». Очевидно, он был болен в течение нескольких лет, так что его смерть не была неожиданной. Именно поэтому он и построил первый мавзолей вместе с кирпичной стеной, окружавшей кладбище. – Джек посмотрел на меня. – Итак, предположим, что Кэрролтон завладел четырьмя рубинами для дела патриотов. Но он умирает, и кто бы ни был шпионом, он не может ему помочь, и, возможно, он не знает, кому доверить драгоценности. В конце концов, Александр и Лоренс были убиты неизвестным лицом или лицами, так что существует реальная опасность, что у него найдут эти рубины. Помните, гениальный военачальник Вашингтон называл Кэрролтона «великим стратегом», так что предположу, что он был довольно умен. Поэтому он придумал хитроумный способ спрятать камни, а также подсказки, где их искать – на тот случай, если он умрет, прежде чем придумает, что ему делать с рубинами. – Вот только, возможно, он был слишком хитер, и никто этого не сделал. Я подумала о рисунках, которые я дала Энтони, а также о снимке вставки ворот и решила, что сейчас самое время поделиться тем, что мне известно. – Я… Джек заговорил одновременно со мной, и я не стала его перебивать. – С какой стати рядом с цистерной бродит призрак мужчины с брошью… а я предполагаю, что это Лоренс, поскольку из трех погребенных в мавзолее он единственный, кто не был солдатом? Это ведь не Галлен-Холл. Вероятно, он охраняет там рубины. – Вполне возможно. Хотя этот дом был построен лишь в начале девятнадцатого века, до него здесь стоял другой дом, тоже принадлежавший Вандерхорстам. Софи считает, что когда они снесли первый мавзолей и кирпичную стену на кладбище в Галлен-Холле, они, по всей видимости, использовали часть кирпичей для строительства этой цистерны. В то время люди часто повторно использовали кирпичи, просто из соображений экономии. В результате дух, связанный со старым кладбищем, мог ощутить связь с цистерной. – Я криво улыбнулась Джеку. – То, что я их вижу, еще не означает, что я их понимаю. Джек в сердцах бросил очки на кровать рядом с собой. – Марк перерыл всю плантацию в поисках этих драгоценных камней. Я начинаю думать, что они в цистерне. Возможно, спрятаны внутри одного из кирпичей. Я так устал от болезни, что сегодня вечером почти готов встать с постели и начать копать сам. Я положила руку ему на плечо, сдерживая его пыл и одновременно ощущая его досаду. Издательский мир Нью-Йорка в декабре практически закрылся на каникулы, так что Джек вновь оказался в подвешенном состоянии, страдая от бездействия и обдумывая судьбу своей дальнейшей карьеры. – Не глупи, Джек. На улице мороз, а ты болен. И не волнуйся, пока ты лежишь в постели, я не сижу сложа руки. Возможно, я даже смогу преподнести тебе приятный рождественский сюрприз. Он с прищуром посмотрел на меня. – Помни, что я сказал, Мелли. Не делай ничего опрометчивого. – Как я могу забыть? – игриво ответила я. – Сегодня к нам на ужин пожалуют двадцать четыре пары. Единственная спешка, какую я могу себе представить, это то, как я обыскиваю праздничные пакеты миссис Хулихан, чтобы наконец-то раздобыть печенье. Джек улыбнулся, хотя не было похоже, что мои слова его убедили. «Интересно, – подумала я, – он всегда видел меня насквозь или это следствие брака»? – По словам Джолли, однажды Лоренс последовал за мной, – сказал Джек. – Я говорил тебе об этом? Навряд ли. Это было примерно в то время, когда только началась моя болезнь, и я вряд ли ясно мыслил. А Джейн – не самый надежный из экстрасенсов. Возможно, я не хотел тебя пугать. У тебя был трудный месяц. – У нас обоих был трудный месяц, Джек, – сказала я, взяв его за руку. – Мне кажется, я очень близка к разгадке. – Я? – Мы, – быстро поправилась я. Внизу звякнул дверной звонок. Я взглянула на часы и встала. – Это рестораторы. Я должна спуститься к ним и показать, куда им все ставить. Мама и Джейн уехали одеваться, а Нола пошла к твоей матери, помочь с купанием близнецов. Затем она тоже переоденется и придет сюда, чтобы помочь. Я час назад отпустила миссис Хулихан домой, поскольку теперь это могут взять на себя рестораторы, но кто-то же должен ими руководить. – А ты так хорошо умеешь руководить, – сказал Джек. В эти минуты он выглядел почти прежним Джеком. – Но что ты собиралась сказать? До того, как тебя прервали? В дверь снова позвонили. Я наклонилась и поцеловала его в лоб. – Пойду открою. Поговорим позже. – Сунув ему в руку пульт от телевизора, я выбежала из комнаты. И на пару секунд остановилась наверху лестницы, чтобы написать Энтони сообщения. Мне не терпелось узнать, как там его дела с рисунками и снимком ворот. Увы, мне это удалось лишь со второй попытки: автокоррекция постоянно переводила мои слова в нечто похожее на суахили. Когда я открыла дверь, чтобы впустить официантов, следом за ними, в пальто нараспашку, вошла Джейн. Мы обе застыли в фойе и, разинув рты, уставились друг на друга. В конце концов Джейн громко рассмеялась. – Люди подумают, что мы созванивались, чтобы согласовать наши наряды. Мы обе были в темно-зеленых бархатных платьях с глубокими вырезами и слегка расклешенными юбками. – Я увидела его в витрине в «Финики Филли» и просто не могла его не купить, – объяснила я. – Я тоже, – сказала Джейн, сдержав смешок. – Это мой любимый магазин. Я не стала говорить ей, что это и мой любимый магазин. – Пожалуй, я пойду переоденусь, – сказала я, направляясь к лестнице. – Скажи официантам, пусть ничего не делают, пока я не вернусь. – Не глупи, – сказала Джейн. – Мне всегда хотелось иметь сестру, чтобы мы могли носить одинаковые наряды. Я чуть было не призналась вслух, что и я тоже, но вовремя прикусила язык. – Где Энтони? – спросила я, оглядываясь по сторонам. – Предполагаю, что уже в пути. Я пыталась связаться с ним, но не получила ответа. В последний раз, когда я разговаривала с ним, он велел мне идти без него, потому что он опаздывал и отправился домой переодеться. Он в курсе, что ты поручила ему вешать пальто гостей вместо того, чтобы приносить закуски, и, похоже, его это устраивает. Я нахмурилась. – Я могла бы поручить ему пополнение запасов туалетной бумаги, но не стала этого делать. Я все еще могу изменить электронную таблицу, она у меня открыта на экране компьютера. Джейн схватила меня за руки. – Он тебе звонил? Он сказал, что будет? Я посмотрела на свой телефон. Никаких недавних сообщений или телефонных звонков от Энтони не поступало. – От него вообще ничего. А в чем дело? – Он закончил складывать пазл. Где-то прошлой ночью. Когда я встала, дверь в его спальню была закрыта, так что я понятия не имею, когда. Пойдем скажем Джеку, ему тотчас станет легче. – Нет. Погоди, – сказала я, удерживая ее. – Думаю, он спит. Но скажи мне, на что это похоже? Это нам что-нибудь говорит? Она покачала головой. – Нет. Во всяком случае, пока. Но это должно что-то значить, верно? – Очень на это надеюсь. Давай дождемся Энтони. Думаю, у него будет что рассказать Джеку. Джейн с сомнением посмотрела на меня, потом на свое платье. – У меня есть время сбегать домой и переодеться. Ты справишься без меня? Как говорится, одна нога здесь, другая там. Обещаю. Я посмотрела на часы, затем снова на Джейн. – Я с тобой. Сейчас расскажу официантам, что им делать, затем напишу матери и попрошу ее прийти сюда чуть пораньше, чем планировалось. Я должна увидеть пазл, я просто не могу ждать. – Честное слово, Мелани, думаю, это может… – До прихода первых гостей у меня полтора часа, и я одета, и дом готов, и мама будет здесь. Все будет хорошо. Не дожидаясь ее ответа, я побежала на кухню, дать указания официантам. Затем написала Ноле и матери, чтобы они знали, где мы с Джейн, и что мы вернемся максимум через полчаса. Схватив пальто и сумочку, я выбежала за дверь, но тотчас остановилась в конце веранды, глядя, как ледяной дождь сменяется маленькими снежинками, которые лениво порхали между уличными фонарями, прежде чем лечь на землю. – Он не тает, – сказала Джейн. – Это нехорошо. – По крайней мере, он не сильный. Может, это означает, что он скоро кончится. Она посмотрела на меня, но я лишь пожала плечами и направилась к ее машине. – Придется ехать на твоей – мою заблокировал фургон рестораторов. Джейн вела машину как старуха, низко наклонившись к рулю, как будто это помогало ей лучше видеть. – Он даже не прилипает к твоему лобовому стеклу, Джейн, так что ты определенно можешь ехать быстрее. Или я вылезу, пойду пешком и встречу тебя там. Она чуть сильнее нажала на педаль газа, разогнавшись до двадцати миль в час. Не будь на улице так холодно, я бы выполнила свою угрозу и выбралась наружу.