— О том, что ты бегаешь за девушкой, которая выбрала другого, — сообщил Дорс и фыркнул. По мне, так шутка вышла жестокой и несмешной, но встревать в разборку парней не хотелось совершенно. А еще очень любопытно стало — теперь-то Каст свою симпатию ко мне признает или… Не признал. — Руки от нее убрал! — рыкнул огневик. Дорс, само собой, не послушался. — Каст, ты в пролете, — нагло заявил он. — Смирись. — Руки от МОЕЙ девушки убрал! Что-о-о?! Повисла пауза. Причем такая… многозначительная. С моей стороны она была неловкой; Дорс, кажется, едва сдерживался, чтобы не заржать; а Каст явно бесился. Ну и в результате прозвучало прямо-таки классическое: — Пойдем, выйдем. Реплика, разумеется, принадлежала Касту. — Да легко! — отозвался водник радостно и руку с моей талии убрал. Вот… просто слов нет. Дебилы! Лишь бы повод подраться найти! Поскольку зачинщиком был рыжий, я круто развернулась и сказала лично ему: — Прекрати немедленно. Ничего между на… А вот договорить мне не дали. — Отошла от него, — рыкнул Каст. — Быстро! И его приказной тон стал последней каплей в чаше моего терпения. Ну не отношусь я к категории мазохисток, которые от такого хамского отношения кайфуют! — Сам иди, — прошипела я. — Лесом! — В с-сторону. — Каст тоже шипел. — Быстро! — А то что?! — скрипнув зубами и с силой сжав пальцы, я шагнула навстречу рыжему. — Так, все! — раздался за спиной голос Дорса. Никакого смеха в нем уже не было, а вот напряжения выше крышечки. — Успокоились. Оба. Но лично мне было плевать — я крови хотела. Каст на призыв водника внимания также не обратил и тоже сделал шаг навстречу. Темные глаза полыхнули алым. Черт, какая прелесть эта его подсветка — при всем желании не промахнешься, когда выцарапывать будешь! Вот только Дорс наш дружный игнор не оценил и отыгрался, причем не на рыжем, а на мне — подскочил сзади, обвил рукой талию и банально оттащил назад. — Дашунь, успокойся, — шепнул водник. — Все хорошо, слышишь? Не заводись. Я действиям короля оппозиционного факультета не сопротивлялась только потому, что сразу поняла — без толку. Физически Дорс несравнимо сильнее даже взбешенной меня. Но крови хотелось по-прежнему, поэтому, когда Каст начал наступать, лично я порадовалась. А вот Дорс… — Каст, остынь! — вновь подал голос блондин. — А то сам тебя остужу. Пижон не отреагировал. Он шел. И смотрел исключительно на меня. В свете тускло мерцающих настенных светильников и повисшего под потолком пульсара это наступление выглядело жутковато. — Каст, успокойся! — продолжал играть в миротворца Дорс, одновременно продолжая пятиться и оттаскивая меня от будущей жертвы произвола женских ногтей. — А то ведь действительно врежу, в полную силу. Угу, испугал полубога голой задницей. Рыжий даже не замедлился, а мне как-то вдруг неуютно стало. Дорс ведь не знает, с кем связался! А если Каст его покалечит?! — Гхарн! Каст! Очнись уже! Ты на девчонку нападаешь! — рявкнул водник. И вот теперь пижон соизволил процедить: — Ну я ж ее не бить собираюсь… Вот теперь точно все: прощай, разум, и здравствуй, состояние аффекта! Сумка с учебниками упала на каменный пол, а я рванулась из захвата водника с дикой силой. — Урод! — выпалила я. А через миг ощутила себя Кузей. Просто он вот точно так же на Каста напасть пытался и не мог, потому что я держала. Вот и меня тоже держали. Стальной, невероятно сильной хваткой. — Дашка, прекрати немедленно! — Дорс уже откровенно кричал. — Успокойся, слышишь? Но я слушать не хотела. Во мне все сильнее разгоралось бешенство, и жар его уже буквально физически чувствовался в груди и в ладонях. Внутреннее пламя требовало выхода, а я и не собиралась его сдерживать. Я хотела отомстить! Внезапно амулет, подаренный Ваулом, полыхнул ярким светом — так, что даже сквозь ткань мантии его стало видно. Несмотря на застилающую глаза ярость, я вздрогнула от неожиданности, а Каст замер на полмига и побледнел. — Нет, — выдохнул король факультета Огня ошарашенно и уже громко заорал: — Дорс, опасность! После чего рванулся к нам, перехватывая мои запястья и сбивая с ног. Не устоял и блондин, так что спустя мгновение мы дружно покатились по полу. — Каст, твою ж… — зашипел Дорс, но осекся, потому что пол под нами внезапно дрогнул. А потом ухнул вниз. Была у меня на курсе в родном, земном универе девчонка — фанатка парашютного спорта. И вот мы от нее в свое время восторгов по поводу ощущения свободного падения наслушались. Мол, ничего лучше в жизни нет, даже с тем самым, при котором вроде бы стонут, не сравнится. Проверять истинность этих рассказов я никогда не собиралась, на слово поверила. И зря. Потому что ничего хорошего в свободном падении нет, особенно если падаешь в темноте, вцепившись всеми конечностями в кого-то костлявого и четко понимаешь — уж чего-чего, а парашюта у тебя точно не имеется. Ну и батут внизу «не светит». Это была паника. Безумная, всепоглощающая. И крик бешеный, до звона в ушах. Но даже перспектива оглохнуть не заставила замолчать. Перед глазами вся жизнь разом пронеслась — и это оказалось самым страшным, потому что жизни той всего двадцать один год. То есть ничего. Пшик. А еще были слезы. В какой момент они появились — не знаю, да и неважно это. Потому что через пару секунд или тысячелетий — увы, действительно не поняла, сколько времени прошло, — тело содрогнулось от удара. Адская боль, пронзающая ноги. Шок. Причем шок такой силы, что информация о падении в воду ни до мозга, ни до тела не доходит. То, что под воду я погрузилась с головой и дышать нельзя, тело тоже не понимает и делает судорожный вздох. И новая боль разрывает легкие! Ощущение удушья заставляет на рефлексе сделать еще один вдох, потом третий. А рядом что-то происходит, но что именно — неясно и неважно. Но лишь до тех пор, пока меня не начинает стремительно тащить вверх. Ничего не вижу. Вообще ничего. Но не факт, что вокруг темнота — кажется, я просто ослепла, а еще красные круги перед глазами вспыхивают. А попытки вдохнуть продолжаются, хотя уже ясно — нельзя! И огонь, но не магический, а другой — тот, который буквально раздирает легкие. Паника достигла пика, от адреналина и отсутствия кислорода сердце готово пробить грудную клетку. Сознание уплывает. Мышцы судорожно сокращаются, организм прикладывает титанические усилия, чтобы вырваться из клетки боли, но… тщетно. Кажется, это называется агонией. А потом что-то изменилось, и где-то далеко-далеко заорали: — Дашка, не смей умирать! Мы еще морду этому прыщу не набили! И меня накрыла волна душераздирающего кашля. Из носа и изо рта хлынула вода. Где-то на задворках сознания вспыхнула догадка — я уже не тону, я на суше. Потом мышцы вновь скрутило от боли, застилая разум. — Переворачивай на спину, зажимай нос и дыши ей в рот! — раздалось где-то… ближе. — Да знаю! — рыкнули в ответ, а я… Я жить хочу! Более того — я просто обязана выжить, потому что моя миссия на этой земле еще не выполнена! Я же морду рыжему еще не расцарапала! Темнота. Тишина. И пробуждение от новой вспышки боли и бешеного кашля. А потом чьи-то пальцы зажимают нос и мне в рот вдыхают воздух. Я бьюсь, пытаюсь отшвырнуть то, что мешает дышать нормально, но оно наглое и слишком сильное. С трудом открываю глаза и сквозь расплывающиеся разноцветные круг и вижу, что надо мной нависает Каст. — Тихо, детка, еще не все, — сообщает это чудовище, и… мои ребра! Бешеное, убийственное давление на грудную клетку, рискующее переломать все кости! И это, черт возьми, он, Каст! Вот если бы не новый приступ кашля, я б ему все сказала. И показала… какой-нибудь базовый жест. Наш, земной. — Эй-эй, полегче! — прозвучал рядом голос Дорса. — Она уже дышит!