— Нет, неправда. Это ничего не даст. Несущий Ночь всё ещё будет пытаться подчинить меня. Он найдёт способ заманить меня в ловушку. Пытками или ещё как, но он победит. Если я пожертвую Ревом, это не предотвратит войну, только изменит поле боя. — Ты не понимаешь, насколько вы уже близки к поражению, дитя, — его голос тихий, встревоженный. — Если я умру, они проиграют. Рев сможет завершить свою миссию и спасти… — Нет, — рычит Рев чуть ли не мне в ухо. — Это не выход. — У нас вообще нет выхода! — я вскидываю руки. Призрак снова сощуривает глаза, скользя ближе, и обходит нас по кругу. — Ещё несколько дней назад ты ненавидел её, принц Ревелн. — Я был в ярости и обижен. Но я не желал ей зла. Рев притягивает меня к себе, и я поддаюсь, потому что жар его кожи вызывает мурашки по всему телу. В глазах призрака вспыхивают огоньки. Его взгляд направлен на Рева. — Возможно, мы могли бы договориться… — Нет, — перебиваю его. Я уже сыта по горло этим разговором. Ещё не хватало, чтобы он втянул в свои манипуляции Рева для получения желаемого. Нет, этому не бывать. — Мы уже приняли решение. Если ты не собираешься помогать нам с миссией, значит, ты не на нашей стороне. Ты нам не друг и не союзник. Так уходи. Я даже слышать не хочу, что ты собираешься предложить. Призрак останавливается, выпятив грудь. — Ладно, всё с вами ясно: случай безнадёжный. Я складываю руки на груди и смотрю, как он улетает прочь, вверх, вверх по горе, пока окончательно не скрывается за её вершиной. Рев Призрак исчезает за поворотом, но мой взгляд прикован к Кейлин. Мы покинули дом в долине меньше восьми часов назад, но у неё уже запавшие глаза, бледное лицо и поникшие плечи. — Ты правда… — шепчет она, глядя вверх на гору. — Правда не собирался меня бросать? Я крепко беру её за плечи и разворачиваю к себе. — Конечно, нет, — моя челюсть напрягается. — Обещаю, я не оставлю тебя одну, если ты пообещать не оставлять меня. Её губы приоткрываются. На лице мелькает растерянность, но в итоге напряжение отпускает её тело, и она кивает. Без капли радости. Она сдаётся, будто я попросил её о чём-то ужасном. Будто она готова стерпеть все тяготы пребывания здесь только ради меня. Она отшагивает, вырываясь из моих рук. — Сколько я проспала? — спрашивает она и разворачивается в сторону нашего нынешнего пристанища. — Около часа, — я догоняю её. — Думаю, у нас есть ещё плюс-минус четыре часа до заката. — Давай заберём вещи и пойдём к стене. Найдём место, где нам будет хорошо видно, а нас — нет. Хмурюсь. — Ты точно готова? Она кивает. Я не знаю, как лучше поступить. Очевидно, что Кейлин нужно… что-то. Отдых. Передышка. Надежда. Но вряд ли с этим может помочь отсиживание в пещере. А для нас крайне важно узнать как можно больше об Огненной Стене. Я не прерываю повисшее молчание. Следующие несколько минут вокруг слышно только хруст щебня под ботинками. Мы добираемся до пещеры, и Кейлин ныряет в проход первой. Она перекладывает наши вещи, ориентируясь на новую задачу, а я просто наблюдаю за ней всё это время. В любом случае, здесь слишком тесно, чтобы вдвоём разводить суету. Она торопливо запихивает моё одеяло в рюкзак, затем кинжал в ножнах — ещё два при мне — и бутылку воды. Застёгивает и бросает мне. Закончив собирать остальное, она вылезает из пещеры, надевает свой рюкзак и спрашивает: — Готов? — и, не дожидаясь ответа, шагает в сторону юга, но я хватаю её за руку, останавливая. Она хмурится. — Что? Я делаю шаг ближе, нависая над ней. Мои пальцы осторожно держат расстёгнутые края её куртки. — Ты точно в порядке? — шёпотом спрашиваю я. — Ага, — её голос срывается на высокие ноты. Врёт? Я прищуриваюсь. Она выглядит бодрее, чем была до этого, намного живее, чем ещё несколько минут назад. Возможно, она и вправду в норме. Но я не могу избавиться от ощущения, что что-то не так. — Ты уверена? У тебя всё… хорошо? — Ничего не хорошо, — у неё вырывается горький смешок, плечи опусккаются, а уголок губ приподымается в кривой улыбке. — Я имел в виду, не считая… всего этого, — потираю заднюю часть шеи. С тем, что у нас всё плохо, не поспоришь. Я знал, что в Выжженных землях мне придётся несладко, но как только появилась Кейлин, всё стало в тысячу раз хуже. Теперь, чтобы завершить эту миссию, мне придётся бросить свою истинную одну в этом чудовищном месте. «Нет, это не единственный вариант, — напоминаю себе. — Я найду иное решение». — Я в порядке. — Ничего не болит? Может, я могу чем-то помочь? Она поджимает губы и на секунду бросает взгляд на своё предплечье. — Давай посмотрю, — предлагаю я. Она морщит нос. — Не стоит. Там всего лишь царапина от когтей волка. — Давай посмотрю, — настойчивее повторяю я. Она вздыхает, но затем бросает рюкзак на землю, снимает куртку, оставаясь в хлопковой рубашке, запачканной коричневыми и красными пятнами. Осторожно закатывает рукав, но заметно, что ткань прилипает к посеревшей плоти. У меня сводит живот, когда она показывает зияющую рану на предплечье. — Кей… — ахаю я. Она хмурится. — Всё было не так плохо… — бормочет она. — Вроде. — Сядь! — командую я. — В смысле в пещере. Встряхиваю головой. Нам надо действовать благоразумно. Пока она не исцелится, нам не стоит вновь отправляться навстречу опасности. — Да не нужно это исцелять, — слабо возражает она, понимая, что это звучит неубедительно. — Ты не видишь, что у тебя с рукой? — восклицаю я. — У тебя кость видно, Кей! Мало того, что рана огромная, и плоть не спешит срастаться, но и выглядит очень скверно. Я ожидал увидеть красные края из-за воспаления. Но плоть и вовсе белая, лишённая красок, а на некоторых участках посеревшая. Словно рука Кейлин… умирает. За каких-то несколько часов после нападения. — Оно только выглядит плохо, а на самом деле даже не болит. — Мы никуда не пойдём, пока я тебя не исцелю. С недовольным стоном она забирается обратно внутрь. Я бросаю рюкзак и снимаю свою куртку, а затем падаю на колени. Она ахает, глаза широко распахиваются, когда я подползаю к ней. Мой взгляд скользит по её телу. Чёрт, сейчас не время думать о таких вещах, Рев. Кейлин, вероятно, смертельно ранена. Лучше помоги ей. Потом будешь фантазировать. Сглатываю и сосредотачиваюсь на деле. Кейлин меняет позу, усаживаясь со скрещенными ногами, и протягивает мне руку. Она смотрит куда-то через моё плечо. Лёгкий теневой щит заслоняет вход в нашу пещеру, закрывая нас ото всех, кого может привлечь свечение моей магии. Я мягко, но крепко беру её запястье. Моя левая рука мгновенно нагревается, даже не нужно прилагать усилий. Магия уже готова и жаждет исцелить мою пару. Мои ресницы дрожат, когда свет проникает в открытую рану Кейлин, ища цель и заполоняя собой всё, зашивая разрыв плоти. В этот раз мне уже намного проще это сделать. Теперь я знаю её. Чувствую её. Тёмная энергия Кейлин наполняет меня. Её магия смешивается с моей. Я ощущаю её боль, её смелость, её жажду, её страх… И её надежду. Её мягкое свечение настолько непостижимо прекрасно, что у меня перехватывает дыхание. Но этот свет мерцает, едва выдерживая суровые порывы ураганного ветра. Я чувствую холод. Сильный холод. Моя магия устремляется вперёд, желая поглотить холод, обогреть и… Кейлин отдёргивает руку. Я возвращаюсь в реальность. Снова ощущаю невыносимый жар, кожа покрыта липким потом. Глаза Кейлин распахнуты, в них отражаются шок и боль. Она прижимает руку к груди, стараясь максимально отодвинуться от меня. — Что это было?