— Потому что ты должен жить. — А ты? Стискиваю зубы. — Я знаю, какое признание ты пытаешься вытащить из меня. И да, я правда думаю, что всем будет лучше, если умру. Доволен? Рихган был прав. Если я умру, Вселяющая Ужас не сможет вырваться на свободу, все их планы порушатся. Они проиграют, Рев! — я сама не заметила, как перешла на крик, но мои эмоции буквально взрываются. Боль, сожаление, ярость и страх — всё это разом вырывается из меня. — Их невозможно победить. Но мы можем обеспечить их поражение. Рев Я провожу костяшками по щеке Кейлин, вытирая льющиеся слёзы. Внезапно понимаю, что впервые вижу её плачущей. Она уже видела, как плачу я. Становилась опорой, когда я разваливался. — Должен быть способ, — шепчу я. Наверняка. Она зажмуривается. Она готова расстаться с жизнью, и это пугает меня больше всего. Меня поражают боль и злость, откликнувшиеся в моём сердце. — Никогда бы не подумал, что ты из тех, кто бежит от проблем, Кейлин из Двора Теней. — Я не бегу… — Бежишь. Ты сдалась раньше времени. Отказалась от себя. От меня. От нас. Моё сердце сжимается. — Нет, — Кейлин мотает головой. — Только не от тебя. Я делаю это ради тебя. Всё это ради тебя. — Тогда прекрати, — твёрдо произношу я. — Если ты умрёшь, я никогда не завершу свою миссию. Этими словами я хотел только мотивировать её, но стоило им сорваться с языка, как я понял, что реально так думаю. Это всё слишком для меня. Сам по себе я смог бы выжить в Выжженных землях. Но выстоять против армии призраков? Против древнего существа, веками запертого здесь, потому что правители тех времён не смогли его уничтожить? Честно говоря, я не уверен, что и вдвоём нам это под силу. Но мы должны попытаться. — Может, это уже не будет иметь значения, — она шмыгает носом. — Может, если я умру, Вселяющей Ужас не будет никакого дела до тебя или книги. Что ей это даст? — Да, конечно, — саркастично протягиваю я. — Эти существа совсем же не похожи на тех, кто будет мстить, или тех, кто убивает ради удовольствия. Она хмыкает. — А что, если мой предок прав, и есть другой способ остановить чуму? — она пожимает плечами. — Врата тоже намекали на что-то такое. Может, тебе стоит уйти сейчас, забыть про Огненную Стену, вернуться в мир живых без книги заклинаний и… — И быть готовым к тому, что если я не смогу исцелить всех от чумы — сама идея звучит очень сомнительно, — то никто больше не сможет вернуться сюда за книгой ближайшие десять лет? Нет, я не стану этого делать. Сама понимаешь. Кейлин тяжело вздыхает, но больше не спорит. — Если ты умрёшь, то я погибну, пытаясь завершить эту миссию. Может быть, потом попытается кто-то ещё, — я плюхаюсь рядом с ней. — Не оставляй меня, Кейлин. Мой шёпот звучит хрипло, хотя это не было моей целью. Кей всхлипывает. — Ладно, — шепчет она в ответ. Мы с Кейлин сидим неподвижно, молча глядя на дорогу перед нами ещё час. Больше ни одно существо не приближается к Огненной Стене и не выходит с той стороны. Ни призраки, ни медведи, ни волки. Даже птицы не летают над барьером. — Давай останемся здесь на ночь, — прерывает тишину Кейлин. Я не отвечаю. У нас ещё есть время добраться до предыдущей пещеры. Она меньше, но безопаснее. Здесь мы ближе к главной дороге и к Стене. Здесь очень жарко, сухой жар буквально давит на нас, мокрая от пота одежда липнет к коже. Всего на километр севернее нам уже будет значительно комфортнее. — Мы ничего не увидели, потому что в это время призраки спят. Если найдём надёжное укрытие, я закрою нас тенями на всю ночь, и тогда мы соберём всю нужную информацию. — Ты сможешь? Держать щит всю ночь напролёт? Даже пока мы прячемся в этой пещере, находиться так близко к Стене небезопасно. Она кивает. — Достаточно будет закрыть тенями вход, это сэкономит много энергии. Мы будем видеть, что происходит снаружи, но никто не сможет к нам заглянуть. — Но тогда нельзя будет расслабляться до рассвета. Ты ведь не можешь контролировать магию, пока спишь? Не думай, что я опять недооцениваю теневых фейри, но это… Кейлин усмехается. — Значит, буду держаться всю ночь, да. Но нам же в любом случае нужно, чтобы кто-то был на стрёме. А я сегодня днём уже поспала. Лягу снова после восхода солнца, а потом уже продумаем наши дальнейшие действия. Наши дальнейшие действия. Я знаю, что Кейлин всё равно собирается пойти первой. Нам нужно пройти через огонь, но я ни за что не отпущу её одну. Либо вместе, либо никак. Кейлин Моя душа болит, как будто за этот долгий насыщенный день пострадала не только моя рука. И, возможно, так и есть. Тьма, пугающая и ядовитая, закрадывается в уголки моего сознания. Тени — моя стихия. Мои друзья. Но здесь… они другие. Может, потому что я морально и эмоционально уже выбрала смерть и просто жду подходящего момента. Может, по какой-то иной причине. Рев сидит рядом и просто следит за дорогой, за тенями за пределами пещеры. Небо темнеет с каждой минутой, но здесь всегда так темно, что сложно отличить день от ночи — по крайней мере, на вид. Когда до нас доносятся завывания мёртвых, я для себя чётко определяю, что ночь началась. Мои мышцы напряжены. Кровь пульсирует. Голова Раскалывается. Возможно, оставаться так близко к Огненной Стене на несколько часов было плохой идеей. Я могла бы подольше отдохнуть, хотя меня раздражает эта мысль, потому что я выспалась в домике в долине на несколько дней вперёд. Но эти земли словно высасывают из меня энергию. И хотя я не говорю об этом Реву, но даже мысль о том, чтобы постоянно использовать мою магию для маскировки, уже до жути утомительна. Но я всё равно это сделаю. Я сделаю это, потому что так нужно. Это нужно мне. Тьма миллиметр за миллиметром накрывает окружающее пространство, но мы так и не заметили ни малейшего движения. Помимо того зайца ничего примечательного не было. Прошло уже больше часа, а мы не проронили ни слова. Рев стойко наблюдает за выходом из пещеры. Упрямый или верный цели — разницы почти никакой. Он намерен защитить меня, но уже слишком поздно. Корабль ушёл. Я сама обрекла себя. Наверное, я могу представить, как тяжело, когда на твоих глазах умирает тот, кто тебе небезразличен, а ты ничем не можешь ему помочь. Он не в силах спасти меня. Как бы ни старался. Я не буду рушить его надежды, пока не смогу убедиться, что он выполнит свою миссию. Пока ему нужна моя помощь. А затем найду способ тихонько ускользнуть и дать ему возможность продолжить жить своей жизнью. Это то, что ему нужно и что я могу ему дать. Вера в то, что надежда есть. Вера в то, что я продолжу бороться. — Кейлин, — тихо зовёт Рев. — Иди сюда. Я подхожу к противоположной стене пещеры и выглядываю из-за плеча Рева. По скале скользят жуткие тени. Рев дёргает плечами. — Насколько надёжен этот щит? Я делаю глубокий вдох. Моя магия прочна, но её поддержание требует постоянных усилий, чтобы она полностью могла скрыть нас с Ревом. Выдох получается судорожным, и я вдыхаю снова. Тени всегда были моими защитниками. Но в последнее время они стали казаться тяжёлой ношей. Мы заходим глубже в пещеру, откуда видно только маленький кусочек дороги. Огненную Стену с этого места не разглядеть. Грудь сдавливает невидимая сила, когда я вкладываю больше магии. До Рева я никогда не пыталась закрыть щитом кого-то другого. Я могу прикрывать тенями предметы, но есть разница между маскировкой живого и неживого. Настоящая невидимость начинается, когда скрываемый становится одним целым с тенями. На такое способны только теневые фейри — по крайней мере, так я думала. Но вчера волк-призрак вообще не мог нас увидеть. Это значит, что либо у призраков зрение хуже, чем у живых, либо, как бы мы ни сопротивлялись связи, моя магия признаёт Рева как мою пару, а его магия — признаёт меня. В теории чем больше мы сблизимся, тем проще будет использовать нашу магию как единое целое. Рев смотрит, как теневая магия застилает вход в пещеру, после чего переводит взгляд на меня и останавливается. Он чувствует, что что-то не так? Видит, насколько это меня истощает? Мы смотрим друг другу в глаза несколько долгих секунд. Его губы приоткрываются, и я уже жду, что он заговорит, но он молчит. Вместо этого он протягивает ко мне руку. В ту же секунду, как его пальцы касаются моей кожи, я ощущаю искры. Выдыхаю, расслабляясь, потому что это мимолётное прикосновение напоминает, для чего я здесь. За что я сражаюсь. Я не отказывалась от Рева. И не откажусь. Никогда.