– Если честно, нет, – сознался Артем. – Это хорошо, что ты не обманываешь и не строишь из себя всезнайку, – добродушно ответил гремлун. – Не люблю таких, все-то они знают, только ничего не умеют. Давай пробовать, – распорядился он и показал на толстый кругляк: – Бери это полено и бей по нему. Артем придвинул деревяшку поближе, размахнулся и хекнул. Колун, не встречая сопротивления, вонзился в землю, а Артем, потеряв равновесие, перелетел через голову, кувырнувшись вперед. Поднявшись с ошарашенным видом с земли, он отряхнулся и посмотрел на полено. На земле лежала кучка трухи. – Ну, что я говорил! – показал он на дело рук мастера. – Не беда, – ни капли не смутился тот. – Щас подберем длину волны. Бери эту деревяшку. Артем бил уже осторожно, чуть приподнял и слегка тюкнул по гладкому срезу, но и этого выше крыши хватило, чтобы полено развалилось на две половинки. – Вот видишь! – довольно потер руки Свад. И ударом ребра ладони развалил следующее полено. Дальше дело пошло веселее, гремлун проклинал кругляш, а Артем, вытащив костяной нож, пластал его на равные дольки. Через час они перекололи все дрова, и вместо кучи напиленных деревьев высилась куча поленьев. – Непорядок! – заметил Артем, любивший во всем видеть стройность, и стал складывать нарубленные дрова в поленницу. Еще через полчаса он управился и с этим. – Ну что, великий Сунь Вач Джин, обед мы заслужили, – сказал Артем. – Полезай в сумку, пойдем требовать нашу пайку. В варочном цеху кухни работало четверо поваров. Котлы парили и булькали. На плитах что-то шкворчало, стоял столбом пар и носились вкусные запахи. Артем присмотрелся и увидел того самого иерона, который дал ему задание рубить дрова. – Досточтимый! – обратился он к нему. – Дрова нарублены, я жду своего обеда. – Да что ты говоришь? – со смехом недоверия ответил тот. – Пошли, посмотрим. Если наврал. отведаешь прутяной каши. У нас с этим строго, – и, предвкушая развлечение, вышел во двор. Увидев поленницу, аккуратно сложенную у стены, обомлел. С полминуты смотрел, не в силах поверить, а потом повернулся к скромно стоящему пареньку с глуповатым лицом. – Это как же так? Как ты сумел? – Сумел с божьей помощью, – скромно ответил Артем. – Только проголодался. На порог вышел высокий, выше Артема, повар. Широкий в пузе и плечах, как борец сумо. – Твоя работа, мирянин? – басом спросил здоровяк, уважительно рассматривая труд Артема. – Моя, мастер, – почтительно ответил он. Этот повар внушал уважение своей величавой фигурой и, по-видимому, был тут главным. Так оно и оказалось. – Порадовал, – пробасил он. – Пошли, – позвал он землянина и вошел в кухню. Обед был королевским. Жареные колбаски, свежие овощи и зелень, суп с мясом и ягодный вар со сдобой, которая таяла во рту. И все это в безграничных количествах. Свад глотал слюну и тихо попискивал в нетерпении, когда человек наестся и даст поесть ему. А Артем хлебал наваристый суп и нахваливал поваров. Для любого повара нет лучшей похвалы, чем похвала его труду. Толстяк был красен от жара и удовольствия. Подсел к Артему и спросил: – Ты откуда такой быстрый? И работаешь славно, и ешь замечательно, – поглядев на пустую тарелку, где раньше лежала колбаса, похвалил он. – Я учусь в Аногурской школе магии, – ответил человек, не прекращая усердно работать ложкой. Повар озадаченно на него посмотрел. – В школе магии? – переспросил он. – А здесь что ты делаешь? – Меня привез отец Ермолай, инквизитор, чтобы я посмотрел на жизнь служителей Хранителя. Если честно, как маг я слаб. Руки не могут плести плетения. Вот я ему и сказал: «Хорошо бы стать священником». Вино, еда и уважение – и все это бесплатно. А он меня сюда привез посмотреть, как вы плоть умерщвляете. – Он сунул в рот кусок пирога с рыбой и полным ртом ответил: – Я тоже так хошу. – Вино, еда и уважение, и все это бесплатно! – зашелся в смехе повар, и его тело задрожало, как холодец, в такт смеху. – Ну ты и сказал! – Он стал вытирать слезы, выступившие на глазах. Отсмеявшись, посмотрел не землянина. – Ты работу у меня сделал. Так что больше тебе здесь два дня делать нечего. Передам тебя нашему библиотекарю, ему помощь нужно архивы перенести. За едой приходи утром, в обед и вечером после молитв. Через два дня подвезут новую партию дров, тогда снова жду тебя. Понял? – Понял, мастер иерон. – Ты почему меня мастером называешь? – без злобы спросил повар. – Потому что вы, досточтимый иерон, мастер в своем деле, и мастер великий, – подольстил Артем. – Скажешь тоже, – проговорил повар, не сумевший скрыть своего удовольствия от слов ученика мага, и крикнул, обернувшись к работающим поварам: – Габриель, заверни кусок пирога нашему другу. Глава 10 По большому счету Артем здесь, в монастыре, никому не был нужен. И что с ним делать, никто из иеронов не знал. Но раз попал парень в монастырь, значит, так надо. Его опять провели до очередного иерона и оставили, сдав на руки. Библиотекарь оказался сгорбленным старичком, сухоньким и маленьким. Взгляд его был острым, пронзительным и, казалось, проникал в самую глубь души. – Морда тупая, взгляд прямой, характер скрытный, – такими словами встретил парня старичок, осмотрев с ног до головы. – И чего ты решил у нас высмотреть? – язвительно спросил он. – Много чего, – не смутился землянин. – Например, почему все толстые, а вы худой? Почему здоровые мужики, на которых пахать можно, ушли в монастырь? Чего у вас тут такого привлекательного? Чем кормят? Вот осмотрюсь, вызнаю. Может, и мне понравится. – Наглый и дерзкий, это хорошо, – усмехнулся старикан. – В магах не получается? – Это был вопрос, который он задал, семеня мимо со стопкой тяжелых фолиантов в руках. Грохнул их на стол, подняв столб пыли, и обернулся. – Как это не получается? – Артем даже обиделся. – Очень даже получается. Только шиворот-навыворот. – Спокойной и сытой жизни захотел, шиворот-навыворот? – продолжал старик гнуть свою линию. – Этого все хотят, кроме вас, досточтимый иерон, – не остался в долгу землянин. – Почему ты решил, что я не хочу сытой жизни? – Взгляд монаха повеселел. Было видно, что разговор его забавлял и он готов был продолжать его дальше. – По вас видно, пост и труд – вот и вся ваша жизнь, иерон. – Досточтимый иерон, юноша, – поправил его старик. – То, что ты маг никудышный, видно сразу, стоит только посмотреть на твои руки. Но не дурак, это тоже видно. Можешь быть опасен для матери церкви, примут тебя за идиота из-за выражения твоей морды и обманутся. Тебя лучше сжечь. – Спасибо на добром слове. Только я не понял – почему я опасен для матери церкви? И почему не опасен для отца Хранителя? – скривился Артем, явно недовольный, что старикан смог раскрыть его суть сразу, с первого взгляда. Сначала он хотел пошутить, но, поняв, что старик очень внимателен и умен, прикусил язык. – Потому что умный и скрытный. Кто знает, что у тебя на уме? А то, что умный, видно по тому, что сюда сумел пробраться, – опередив вопрос, рвущийся с губ землянина, ответил иерон. Чихнул от пыли, поднятой книгами, закончил совсем странно: – Ты первый маг, что побывал в стенах нашей обители. Но для меня важно, что ты умный и притворяешься дураком. Пошли. Он пошел в глубь своей библиотеки. И Артему ничего не оставалось, как следовать за ним. Они прошли вдоль высоких стеллажей, заставленных книгами, и спустились в подвал. Тусклый свет масляных ламп освещал длинный коридор с невысокими сводами. Слева и справа были деревянные, обитые железом двери. Это больше напоминало темницу, чем хранилище библиотеки. Прошли до конца, и старик толкнул дверь в торце коридора. Они попали в небольшое помещение, заваленное книгами и свитками. – Вот твое место работы, умник, – показал рукой монах на груды макулатуры. – Надо все перебрать, рассортировать и составить каталог. – Вы шутите, уважаемый иерон, с этой работой и вдесятером не справиться! – воскликнул Артем, в голосе которого звучало неприкрытое возмущение. – Я умру и не справлюсь с этой работой! – Значит, такая у тебя судьба, ученик мага, – как ни в чем не бывало ответил старикан и повернулся уходить. – Моя судьба совсем не такая. Моя судьба жить в довольстве и сытости. – Артем уже не знал, что говорить. Его припрягли к самой противной и нудной работе, какую он только знал. Такое он уже делал в институте и запомнил эту мучительную для него работу на всю жизнь. И вот на тебе! Все повторилось. Ну зачем он так быстро нарубил дрова? – Насчет довольства не знаю, наш Хранитель заповедал нам трудиться не покладая рук, а сыт ты будешь. Кормят у нас хорошо. Но я советую тебе попоститься. – Он критически окинул взглядом фигуру Артема и сказал с усмешкой: – А то на бабу беременную похож, – и пошел своей шаркающей походкой на выход. Перед дверьми оглянулся. – Забыл сказать, заодно крыс тут погоняй, умник. Сытость и довольство! Надо же! Это были последние слова, которые Артем от него услышал. Старик шаркающей походкой скрылся за дверью. Парень огляделся, увидел табурет рядом, придвинул его к себе ногой и сел, горестно вздохнув. Он с тоской обозревал зал, который освещался не масляными, а настоящими магическими светильниками, и саркастически хмыкнул. – Бесовская магия, понимаешь. – И подумал: «Везде и всюду один обман, говорят одно, а сами делают другое, причем скрытно». Рядом раздалось громкое чавканье. Повернув голову, он увидел гремлуна, сидящего не стопке запыленных книг и жующего его пирог. – Что будем делать, дружище Свад? – спросил землянин. – Поедим и подумаем, – глубокомысленно произнес тот, и Артем, приободренный уверенным тоном мастера из другой вселенной, успокоился. Мудрый Сунь Вач Джин что-нибудь да придумает. Он терпеливо дождался, когда тот доест пирог, вытрет руки о замызганный фартук, поковыряется в зубах с глубокомысленным видом – все-таки мастер думал, и он ему не мешал. «Раз помог, поможет и теперь», – додумался землянин, ожидая от Суня быстрого решения проблемы. А тот улегся на книги, повозился и захрапел. Услышав звуки, издаваемые маленьким проглотом, Артем даже подскочил от негодования, его глаза стали большими и налились кровью. – Свад! – заорал он, и малыш с испугу свалился со своей горки. Выглядывая из-за книг, он спросил: – Что случилось, человек? – Как это что случилось? – Землянин не находил подходящих слов, чтобы выразить свое возмущение. – Как это что? – повторил он. – Ты придумал, как нам сделать быстро нашу работу? – Нашу? – удивленно повторил за ним гремлун. Он вылез из-за стопки и забрался наверх. – Нет, не придумал, – равнодушно ответил он. – Я думал, ты придумаешь. И я не помню, чтобы мне поручали какую-то работу. Артем сузил глаза и уселся вновь на табурет. – Та-ак, значит! – произнес он. – А я не помню, что обещал тебя кормить, проходимец. Ты слопал мой пирог и остался мне должен. Или возвращай пирог и катись ко всем чертям, или предлагай решение, как мы быстро сделаем нашу работу. – Последние два слова Артем выделил интонацией. Гремлун скорчил рожу и перешел в наступление. – А что ты мне сделаешь? – нагло заявил он и глумливо продолжил: – Подожди пару часов, и я тебе верну то, что останется от пирога. – Так, значит, мартышка бесхвостая! – Артем потер руки и деланно равнодушным голосом проговорил: – А зачем ждать два часа? Я сейчас заберу. У меня есть мобиле перпетуум. – Стой, уважаемый! – Коротышка сменил тон и примиряюще произнес: – Зачем сердиться. Мы же разумные существа. Ты помог мне – я помогу тебе. На этом мир стоит. – Надо же, каким ты стал философом! – всплеснул руками человек. – Минуту назад ты собирался здесь нагадить. В этом храме науки, – Артем обвел глазами ставший сразу ненавистным зал. – А теперь говоришь о разумности. Поверь, я дикарь и с разумом не дружу, твой долг вырос в два раза. – Это почему?