Доктор кивнула, скорее самой себе, а не собеседникам – примерно ту же самую историю она уже слышала сегодня множество раз. Она приподняла руку, давая понять, чтобы никаких вопросов ей больше не задавали, и поднесла стетоскоп к груди Джила. Слушала несколько секунд. Дэвид приготовился к худшему. – Он жив, – сказала доктор. Выбралась из машины, выпрямилась во весь рост и громко подозвала к себе двух врачей «скорой», которым выпала передышка на несколько секунд. – Тут живой! Парамедики бросились в машине, один прихватил носилки на колесиках. Они вытащили Джила из машины, стали укладывать на носилки, Дэвид и Марла наблюдали за их действиями затаив дыхание. – О господи, – еле слышно пробормотала Марла. – О, боже ты мой, боже мой! Ты поправишься, папочка! Они тебе помогут, все будет хорошо! Она хотела было вбежать следом за ними в здание, но доктор Морхаус обернулась и сказала строго: – Ждать здесь. – И Джила быстро покатили в приемное отделение по пандусу, и без того забитому больными на носилках. Дэвид подошел к ней. – Ну, перестань, Марла. Что ты? Давай подождем снаружи. Они направились к машине, и тут кто-то крикнул: – Дэвид! Это была его мать, Арлин. Она бежала к ним навстречу по дорожке вдоль ряда машин. Дэвид даже вскинул руку, предупредил, чтобы не торопилась. Только этого сейчас не хватало – чтобы она упала и сломала руку. Он бросился навстречу матери. – Попросила отца высадить меня на улице, – запыхавшись, произнесла она. – Тут кругом машин полно, все забито, он не смог подъехать поближе. Итан тоже с ним. – Вот и славно. – Ну, как там Джил? Дэвид вкратце рассказал ей. И нарочно шел рядом медленно, чтоб дать матери отдышаться. Но вот Арлин подошла в Марле, обняла племянницу, поцеловала Мэтью в щечку. – Это ваша машина? – спросил парамедик. Дэвид обернулся и признался, что «Мазда» его. – Отгони ее отсюда к чертовой матери! – Побудешь здесь с Марлой? – спросил Дэвид Арлин. – Ну конечно, – ответила она. – Мне надо отъехать. Арлин кивнула: – Давай. Дэвид сел за руль и осторожно выехал на улицу. Отъехав от больницы на достаточное расстояние, он притормозил, достал телефон и попытался дозвониться Саманте Уортингтон. Она не отвечала. От волнения Дэвид ощутил физическую слабость и удушье. Он опасался худшего – что, если Сэм и ее сын Карл уже мертвы? И вот он помчался по улицам Промис-Фоллз, направляясь к месту, где проживала Сэм, – к узкому таунхаусу, затиснутому в ряду точно таких же домов. «Мазда» резко затормозила перед входом в дом. Дэвид быстро выскочил из машины, даже не удосужившись захлопнуть за собой дверцу. Влетел по ступенькам крыльца. Позвонил в звонок, одновременно забарабанил в дверь кулаком. Потом прижался губами к щели у дверного косяка. – Сэм! – закричал он. – Сэм! Это я, Дэвид! Но к двери так никто и не подошел. И по другую от нее сторону он не слышал ни шороха, ни малейшего движения. Стоять здесь, орать и стучать дальше не было смысла. И вызывать полицию, чтобы взломали дверь и посмотрели, что происходит в доме, тоже. Копы и без того просто с ног сбились. Он должен сделать это сам. По крайней мере, можно не беспокоиться о том, что, если он ворвется, в лицо ему будет направлено дуло ружья, как было в тот раз, когда он впервые постучал в эту дверь. Дэвид повернул дверную ручку, поднажал. Открыть не удалось. Дверь была заперта. – Черт… Тогда надо выломать ее. Он отошел на два шага назад, развернулся и резко ударил в дверь плечом. – Вот сволочь… – пробормотал он. Плечо саднило от боли, видно, вывихнул какую-то кость. И несмотря не все эти усилия, дверь по-прежнему не поддавалась. Он повел плечом – хотел убедиться, что особых повреждений нет и болит оно просто от ушиба. Затем взгляд его упал на ближайшее к двери окно, оно находилось достаточно низко, и через него можно было бы пробраться в дом, если б только удалось его открыть. Он перешагнул через кусты и остановился прямо под окном, попытался приподнять створку, но ничего не вышло. Тогда Дэвид снял пиджак, обернул им руку до локтя и ударил по стеклу. Оно треснуло. Он расчистил осколки, просунул пальцы в образовавшееся отверстие, нащупал задвижку, отвел ее вверх и поднял створку. Сигнализация не сработала. У Сэм ее просто не было. Поэтому и держали в доме ружье. Дэвид стряхнул осколки стекла, затем вскарабкался на подоконник и спрыгнул вниз. И увидел, что оказался в гостиной. – Сэм! – крикнул он. Первым делом он прошел на кухню. Ни одной вынутой из буфета тарелки, посуды в раковине тоже нет. И кофейника нигде не видно. На втором этаже находились две спальни. Перепрыгивая сразу через две ступеньки, Дэвид оказался наверху, сначала зашел в спальню Карла. Там никого не было, постель застелена. Та же самая картина наблюдалась и в спальне Сэм. На первый взгляд все в порядке, подушки на своих местах. Что ж, тот факт, что он не застал Сэм и Карла в доме мертвыми, уже можно считать хорошей новостью. С другой стороны, плохая новость состояла в том, что Сэм и Карла в доме не было. Куда же, черт возьми, они подевались? Только тут он вспомнил, что вроде бы не видел машины Сэм возле дома. Подошел к окну в спальне, которое выходило на улицу. Да, действительно, машины Сэм не видно. Тут он вспомнил, что во время одного из визитов заметил, что из-под кровати Сэм торчит уголок чемодана. Он опустился на колени, приподнял край покрывала. Чемодана не было. Он спустился вниз и подумал – надо бы проверить еще одну вещь. Сэм всегда держала ее в шкафчике под лестницей, у входной двери. Он открыл шкафчик, сдвинул в сторону висевшие на вешалках пальто. Здесь Сэм обычно держала ружье, но теперь его тоже не было. Закрывая дверцу шкафа, он вдруг ощутил легкое головокружение. Развернулся и привалился спиной к дверце. Перед глазами промелькнули события этого утра, они сокрушили его. И Дэвид закрыл руками лицо и заплакал. ЧЕТЫРНАДЦАТЬ – Давайте, ребята. Давайте, вперед! Двигайтесь поживее! Шевелитесь, кому говорят! Финли стоял на погрузочной платформе перед распахнутыми дверьми своего завода по производству родниковой бутилированной воды и действовал наподобие дорожного полицейского, регулирующего движение. Из глубины помещения один за другим выезжали к дверям автопогрузчики с упаковками воды, затем продукцию помещали в фургоны. У каждого из трех входов стояли подкатившие задом фургоны, остальные, выстроившись цепочкой, ждали своей очереди на погрузку. Вскоре после первого телефонного разговора с Дэвидом он связался со своим бригадиром и приказал срочно вызвать на работу всех сотрудников компании, всего их было двадцать два человека. Тем, кто уехал из города на уик-энд, звонили на мобильные телефоны и приказывали бросить все и как можно быстрее прибыть на работу. Четверым сотрудникам не удалось дозвониться ни на мобильные, ни на домашние телефоны. – Может, тоже заболели и сейчас в больнице, – сказал бригадир. И Финли пришлось согласиться, что это вполне возможно. Но и без этих четверых ему удалось запустить производство на полную мощность и вывести на дорогу все имеющиеся в наличии фургоны. Тревор Дакворт одним из первых откликнулся на призыв, и Финли тепло приветствовал его. – Рад тебя видеть, – сказал он, похлопывая молодого человека по плечу. – Просто помогаю твоему отцу взять эту ситуацию под контроль.