– Быть того не может! – возмутилась Хилари. Лицо раскраснелось, на лбу выступили капельки пота. – Просто повторяю тебе ее слова. И думаю… Нет, сперва я не хотел посвящать в это полицию, на тот случай, если Джордж действительно сотворил какую-то глупость, но теперь думаю иначе. Мы должны узнать, не жаловался ли кто из местных на вторжения. В гаражи, я имею в виду. Может, удастся нащупать какую ниточку, и она поможет выяснить… Да что это с тобой, а, Хилари? Ты в порядке? – Ты это серьезно? – спросила Хилари. – Я на этой неделе спала всего часа три. А теперь ты говоришь, что наш сын вор, и еще спрашиваешь, в порядке ли я?! – Спросил просто потому, что выглядишь ты скверно. – У меня бессонница. Я с ума схожу от тревоги за нашего ребенка, и еще мне кажется, у меня вот-вот случится сердечный приступ, и… Тут завибрировал мобильник Хилари, лежащий на столике рядом с чашкой чая. Поступило сообщение. – О господи! Может, это Джордж! – воскликнула она, рванулась к телефону, нажала на кнопку. – Нет, это от Касси. – От Касси? – удивился Джош. – Но ведь она наверху, вроде бы спит. Он пожал плечами. – Я прав? Хилари с искаженным лицом протягивала телефон мужу. На экранчике высветилась надпись: Кажется, я умираю … Али Брансон сказал: – Потерпи еще немного, Одри. Не сдавайся. Все будет отлично. Просто тебе придется потерпеть еще немного. За все время своей работы парамедиком Али говорил эти слова бесчисленное множество раз, причем довольно часто не верил в них ни на секунду. Похоже, та же история и на этот раз. Одри Макмишель, возраст пятьдесят три года, вес 173 фунта, чернокожая, работала страховым агентом, последние двадцать два года проживает по адресу: 21 Форсайт-авеню вместе с мужем Клиффордом. И в данный момент явно выказывает намерение прекратить борьбу. Али позвонил Тамми Фэарвезер, которая сидела за рулем «скорой» и гнала машину по направлению к городской больнице Промис-Фоллз. Хорошая новость – сегодня суббота, раннее утро, и движения на дорогах практически никакого. Плохая новость – возможно, это уже не имеет никакого значения. Потому как давление у Одри падало со скоростью лифта, у которого оборвались тросы. Едва-едва дотягивало до шестидесяти на сорок. Когда Али и Тамми прибыли к дому Макмишелей, Одри рвало. Если верить мужу, на протяжении последнего часа она жаловалась на тошноту, головокружение и сильную головную боль. Дыхание, прерывистое и неглубокое, все учащалось. А в какой-то момент она вдруг сказала, что ничего не видит. И состояние больной продолжило ухудшаться после того, как ее поместили в машину «скорой». – Ну как там у вас дела? – окликнула его Тамми. – Обо мне не беспокойся. Главное – это вовремя поспеть на отпевание, – ответил ей Али спокойным, ровным голосом. – Уж я-то людей знаю, – голос Тамми прозвучал сквозь завывание сирены, которую она включила для поднятия духа. – Тебе надобно доставить ее пусть еле живой, но доставить. А я – как раз та девушка, которая знает, как это сделать. Закрякала рация. Их диспетчер. – Дайте знать, как только отъедете от городской больницы, – произнес мужской голос. – Да ее еще и в волнах не видно, – ответила Тамми. – Какие будут указания? – Вас ждут в другом месте. Как можно скорее. – Да в чем дело? – вскричала Тамми. – Что, все остальные парамедики взяли больничный? Или скопом отправились на рыбалку? Ответ отрицательный. Все заняты. – Что? – Похоже, что в городе разразилась эпидемия гриппа, – ответил диспетчер. – Дайте знать, как только освободитесь. – Связь оборвалась. – Что он сказал? – спросил Али. Тамми резво вывернула руль. В отдалении над купами деревьев показалась большая синяя буква «Б», означающая, что именно здесь находится городская клиническая больница Промис-Фоллз. До нее не больше мили. – Что-то странное происходит, – заметила Тамми. – Совсем не то субботнее утро, которого я ожидала. Когда Али и Тамми выпадала утренняя смена в выходные, они начинали рабочий день с чашки кофе в «Данкинс», разогревались перед первым вызовом. Но сегодня никакого тебе кофе. Одри Макмишель стала их вторым вызовом с утра. Первым был вызов в дом на Бреконвуд-драйв, где проживал Теренс Родд, вышедший на пенсию бывший статистик восьмидесяти восьми лет. Он сам позвонил по 911 и жаловался на боли в груди и головокружение. Тамми не преминула заметить, что жил он прямо рядом с тем домом, где несколько недель тому назад была убита женщина по фамилии Гейнор. Довезти до реанимации живым Теренса так и не удалось. Гипотония, подумал тогда Али. Пониженное кровяное давление. И вот еще один аналогичный случай с другим пациентом, и там тоже отмечалось критически пониженное кровяное давление. Вдруг Тамми резко ударила по тормозам и вскрикнула: – Господи! – Али поднял голову – посмотреть через лобовое стекло, что случилось. Прямо посреди дороги, перегораживая путь «скорой», стоял мужчина. «Стоял» – не совсем точное в данном случае выражение. Он скрючился, прижав одну руку к груди, другая с растопыренной пятерней поднята, видно, просил «скорую» остановиться. Потом мужчина согнулся пополам, и его вырвало прямо на асфальт. – Черт побери! – воскликнула Тамми и схватилась за рацию. – Нужна помощь! – Постарайся его объехать, – сказал Али. – У нас нет времени помогать какому-то алкашу, который выполз на проезжую часть. – Да не могу я, Али! Смотри, он на колени упал! Мать твою, господи, прости и помилуй!.. Тамми поставила машину на ручник, крикнула: – Сейчас вернусь! – и выпрыгнула из «скорой». – Что у вас происходит? – спросил диспетчер. Али не мог оставить Одри Макмишель, а потому не ответил ему. – Сэр? – окликнула Тамми, подбегая к мужчине. На вид ему было около шестидесяти или шестьдесят с небольшим. – Что с вами, сэр? – Помогите, – прошептал он. – Как ваше имя, сэр? – спросила она. Мужчина пробормотал что-то неразборчивое. – Как-как?.. – Фишер, – выдавил он. – Уолден Фишер. Я… мне что-то не по себе. И с желудком тоже… вот, только что вырвало. Тамми положила ему руку на плечо. – Поговорите со мной, мистер Фишер. Какие еще у вас симптомы? На что жалуетесь? – Голова кружится. Тошнота. Короче, плохо мне, очень паршиво. – Он испуганно смотрел ей в глаза. – И еще сердце. Сердце вроде бы прихватило. – Идемте со мной, сэр, – сказала она и повела его к машине «скорой». Распахнула задние дверцы, поместила его в отсек, где лежала Одри. Чем дальше, тем веселее, подумала она, недоуменно качая головой. Интересно, кто следующий? И тут вдруг она услышала взрыв. Эмили Таунсенд поднесла чашку к губам, отпила первый глоток и сочла, что кофе немного горчит. И тогда она вылила все содержимое кофеварки в раковину – шесть чашек, это как минимум, вынула фильтр с приставшими к нему частичками кофе и начала все сначала. Воду из крана спускала добрые полминуты, прежде чем залить ее в кофеварку – хотела убедиться, что пошла уже совсем свежая. Затем вставила новый фильтр и насыпала из банки шесть полных ложек молотого кофе. Нажала на кнопку. Стала ждать. Когда кофеварка запищала, она налила кофе в чашку – взяла новую, чистую, а прежнюю положила в раковину – добавила одну ложку сахара и капельку сливок и размешала.