– Я не сказал никому. Вы единственные, кто знает. Но я рад, что все это кончилось. Завтра к этому часу убийца Лолы наконец будет за решеткой. Мы с Айви переглядываемся. – Ты действительно в это веришь? – спрашиваю я. Затем Айви прикусывает губу. – О боже. Мы можем быть не единственными, кто знает. – В смысле? – спрашивает Патрик. – Мне кажется, кое-кто подслушал наш вчерашний телефонный разговор с Одри. Я была внизу, в музыкальной комнате. Мистер Уиллис стоял прямо позади и мог слышать. Я, правда, не знаю наверняка… Патрик вскакивает как подстреленный. – Мне лучше пойти проверить, как она. Она уже должна вернуться. Я позвоню вам, девочки, когда мы будем готовы ехать в полицию. – Мы пойдем с тобой, – говорю я. – Захватить ей кофе? Айви вскидывает брови в мою сторону, и я едва заметно качаю головой. Это единственный способ убедиться, что она и в самом деле в порядке. – Да, давайте, – говорит Айви. – Я знаю, она любит американо. Без глупостей. И можно взять ей маффин. Кловер всегда голодная. Помедлив мгновение, Патрик кивает. – Хорошая идея. Будем надеяться, нас обслужат побыстрее. Мне не терпится рассказать Айви, что я нашла в доме миссис Траули, и по встревоженному выражению ее лица я вижу, что она тоже хочет расспросить меня об этом. Черный кожаный портфель оттягивает сумку на моем плече. Я чувствую первый укол волнения: ответы, которые мы ищем, так близко. Это похоже на огромную головоломку, которая сначала была кучей разрозненных деталей, но теперь начинает складываться в целостную картину. Почти у цели. С кофе и маффином в руках мы выходим наружу. Сжимаю плечо Айви. – Я нашла кое-что в доме миссис Траули. Покажу позже. – Поверить не могу, что этот кошмар скоро кончится, – отвечает она. Ее плечи напряжены, губы сжаты – воплощение сосредоточенности. Звуки сирен заполняют уши, и мы вынуждены остановиться как вкопанные, когда мимо нас проносятся несколько пожарных машин, мешая перейти дорогу. Они направляются прямо к ряду зданий у побережья. Уинферн – такой маленький город… Я инстинктивно понимаю, что что-то не так, раньше, чем осознаю это умом. В животе у меня появляется глубокая дыра, и ее наполняет ужас. Патрик хмурится. – Что за… – Лицо его становится пепельно-бледным. Разворачиваюсь к Айви, она пожимает плечами. Затем глаза ее распахиваются. Я все понимаю по выражению ее лица. Патрик пускается бегом, мы с Айви следуем за ним по пятам. Подтверждаются наши худшие опасения. Машины останавливаются у его дома. – Нет. Нет, нет, нет… Он падает на колени, когда мы сворачиваем за угол и видим, что его квартира полностью охвачена огнем. Густой черный дым валит из окон верхнего этажа, перемежаясь с ярко-оранжевым пламенем. Пожарные выпрыгивают из грузовиков, подсоединяют свои шланги к гидрантам и пытаются попасть на верхний этаж по лестницам. – Кловер! – пронзительно кричит Патрик. В этот момент меня захлестывает дурнота, и меня едва не выворачивает прямо там, на тротуар. – Она точно выбралась вовремя! Точно! – кричу я. Мы с Айви в ужасе поворачиваемся друг к другу, затем она тянется и хватает меня за руку. Мы беспомощно цепляемся друг за друга, глядя, как горит квартира Патрика. Часть вторая Одна для печали, ты это узнал, Вторая для радости, должна сгореть… 17 Айви Недели проходят словно в холодном, туманном затмении. Смерть Кловер шокировала всю школу: Кловер знали все. Вечер ее памяти пришелся на первую неделю декабря, когда иней покрыл землю, словно саван. Ничто и никогда не сможет подготовить вас к прощанию со вторым другом за один год. Неумолимая реальность, в которой ты идешь с мрачной толпой мимо мольберта, на котором стоит большой портрет еще одного ученика, чья жизнь окончилась слишком рано. Я уже сцепила зубы, сдерживая эмоции, которые копились с тех пор, как на прошлой неделе было обнаружено тело Кловер. Когда мы входим в большой зал, играет «Build Me Up Buttercup»[4] – одна из любимых композиций Кловер. Но она не заглушает плач и сопение сотен учеников и членов их семей. Хотя похороны Кловер уже состоялись, миссис Эббот, как и в случае с Лолой, хотела провести церемонию для всех ее учителей и одноклассников, а также в память о Кловер как ученице Иллюмен Холла. Ее родители сидят впереди, одетые в черное. Ее мама вытирает глаза, но все же как-то умудряется улыбаться миссис Эббот, идущей на сцену. Произошедшее все еще кажется нереальным. Это похоже на какой-то лихорадочный сон, будто я просто не могу проснуться. Фото пожара были напечатаны в местной газете и показаны в новостях, но мы видели все своими глазами. Крики Патрика все еще звучат у меня в ушах. Пожарные пробрались внутрь, чтобы попытаться спасти ее, но было ясно, что огонь распространялся слишком быстро и был слишком сильным. Когда полиция обнаружила тело Кловер в квартире Патрика, они тут же его арестовали. Но он был освобожден на следующий день же день. Пожар был определен как случайное возгорание, и были основательные доказательства того, что Кловер не держали там против ее воли: переписка, голосовые записи Кловер, хранившиеся в облаке. И все же к Патрику оставалось много вопросов. Теперь, что бы ни узнала Кловер об убийце Лолы, все сгорело дотла. Мы никогда не узнаем, за каким ключевым доказательством охотилась она в то утро. Атмосфера в школьном зале мрачная. Хотя помещение наполняют сентиментальные слова миссис Эббот, они не пробивают скорбь, которую ощущает, я знаю это, каждый присутствующий. Шокирующая смерть Кловер еще долго будет влиять на многих. Два студента за год мертвы! Это звучит просто как сюжет какого-то разрекламированного боевика, а не реалии жизни маленькой школы-интерната в Кенте. И все же девиз школы тоже звучит у меня в ушах: Alis grave nil. «Все легко для тех, у кого есть крылья». Выживание встроено в основание школы, крепкое, как сталь. Оно пережило множество потрясений, скандалов и угроз. Как и мы. Лира сходит со сцены, окончив читать стихи. Она плачет, ее руки дрожат. Ее друзья все вместе обнимают ее, когда она вновь садится рядом с ними. Тело мое цепенеет. Это была такая напрасная смерть. Я не могу не думать: «Кто еще в этой комнате станет жертвой?» Чье лицо появится на следующем школьном мемориале? Миссис Эббот возвращается на сцену, чтобы подвести итог. – Этот год был бурным, и все вместе, как школьное сообщество, сейчас мы должны объединиться и быть рядом друг с другом больше, чем когда-либо прежде. Мы пройдем через это. Рождественский концерт станет данью уважения и Лоле, и Кловер. Двум очень ярким, музыкально одаренным ученикам, которые, я знаю, сияли бы на сцене в этом году. Давайте все будем усердно работать, чтобы сделать этот концерт лучшим из тех, что когда-либо были… для них. Я почти ожидаю, что, как только миссис Эббот закончит говорить, хлопая и подбадривая, со своего места вскочит Кловер. Поверить не могу, что никогда больше не увижу ее лица, или не буду делить с ней банкетку для фортепиано, или не буду дразнить ее нелепой личной жизнью. Она действительно была для меня словно младшая сестра, и все это кажется просто нереальным. Даже если пожар был несчастным случаем, она все же оставалась у Патрика, чтобы продолжить свое расследование. Если бы она бросила его, то вернулась бы в Дом Полярис, на свое место. Именно поэтому мы все собрались в холодном зале, отдавая дань ее жизни, – потому что она посмела интересоваться тем, кто забрал чужую жизнь. Если бы только она не была так вовлечена в это, просто оставалась в стороне… тогда нас всех здесь не было бы. Мне приходит в голову, что я иду по тому же пути. Отгоняю эту мысль. У нас с Одри все иначе. Мы осторожны. Когда после мы направляемся к фонтану, учителя совершают обход, следя за тем, чтобы ученикам не стало плохо, и отправляя к доктору Кинфелду тех, кому это необходимо. Я могу себе представить, что после смерти Лолы, а теперь и Кловер, консультаций у него станет значительно больше. Как может нечто подобное не затронуть вас глубоко? Мистер Уиллис вручает платок всхлипывающей Араминте, другой рукой обнимая ее за плечи, и я закатываю глаза. Мы с Одри выходим из зала. – Это было тяжко! – говорит Одри, вынимая из сумки телефон и отключая беззвучный режим. – Ага. – Скрещиваю руки на груди, задаваясь вопросом, что нам делать теперь. Сомневаюсь, что они погонят студентов на занятия. Может быть, нас попросят до конца дня позаниматься в общих комнатах или в библиотеке. – Как думаешь, это удар того же, кто убил Лолу? – шепчет Одри. – Я не знаю… но у меня скверные предчувствия. Нам лучше вернуться в штаб-квартиру «Общества сороки» и посмотреть, что там можно найти. – Оглядываю двор, натягивая рукава школьного кардигана на запястья. – Как считаешь, надо рассказать другим, получившим приглашения? Лире, Иоланде и Харриет? Я качаю головой. – Для них это будет слишком. Давай пока оставим это при себе.