– Ой, я что-то не так сказала? – Я не телохранитель. В том смысле, что я не хранитель тела. – ответил Михаил очень спокойно. – Да, да, я понимаю. Но вы мне так помогли! И вот я и не знаю, как мне вас отблагодарить… Тут уж Михаил вовсю рассмеялся. Видя это, Катерина тоже залилась смехом. Просмеявшись, Михаил сказал: – Не исключено, что еще представится случай, тогда и сочтемся. Я-то свой вопрос так и не решил. – Прекрасно! Ой, что это я опять? Я хотела сказать, прекрасно, что сможем, как это? сочетаться… нет, счесча… нет, рассчитаться благодарностью. Ой, у меня все слова перепутались. А насчет вашего вопроса про перстень – так, может, я могу что-то подсказать еще? Почему-то она вызвала у Михаила чувство какого-то умиления. Он явственно видел, что она вся светится неподдельной радостью. Странная девчонка, думал он. Впрочем, многие из них такие. Сперва встретят какого-нибудь прощелыгу, решат, что он и есть их единственный и неповторимый принц, а потом сказка неожиданно кончится и – упс! – они в какой-нибудь западне, своими руками создали себе проблему. Если же повезет выпутаться из сложностей, тогда и радуются. Тут он вспомнил Митькину и подумал, что эти истории друг на друга очень похожи. – Знаете, – начала Катерина, – а вы вообще уверены, что тот перстень был? И не потеряли ли его где-то внутри квартиры? – Он был. Иначе фото откуда? Хозяева говорят, что всю квартиру перевернули, хозяева все пересмотрели, да не нашли. – Какие хозяева? – Есть два наследника: сын, который получает по наследству всё имущество Изабеллы Иосифовны Модис, и ее внук – сын покойной дочери. Вот этот-то внук и должен получить по наследству перстень. Наследники искали по всей квартире, и всё безрезультатно. Причем, внук считает себя обделенным, а сын полагает, что по стоимости один только перстень стоит как всё другое имущество. Вот такая история. – Ах, да, помню их. А вы с соседкой, Розой Соломоновной, говорили? – Начал было разговор, но меня отвлекли. – Мне кажется, что она знает всё. Или, по крайней мере, такое расскажет, что это позволит найти перстень. Екатерина и Михаил сидели и никуда не торопились. – Когда вы собираетесь обратно? – спросила Екатерина. – Через четыре дня. У меня есть еще целых четыре дня. Как-то нужно провести их здесь, – улыбнувшись сказал Михаил. – Знаете что? Я тут уже несколько дней, а толком ничего не видела – не до этого было. А теперь вот камень с души упал. Пожалуй, я сменяю свой билет. Куплю на тот же рейс, что и вы. А пока… Если вы, конечно, не против… Я бы предложила погулять по Амстердаму, поглядеть… Что время-то зря терять? Как вы? С полминуты Михаил думал над этой идеей. А что, в самом деле? Почему бы ему не развеяться. – Согласен. Но мне нужно позвонить своему партнеру в Москву, посоветоваться. – ответил он. Разговор с Игорем оказался очень коротким. Едва Михаил в трех–четырех предложениях рассказ про дела, Игорь ответил коротко: «Говорил же тебе, Миша, это дело это пустое – «глухарь». Думай, что напишешь в отчете для ИСК.» Часа через полтора они оба вышли из метро в аэропорту, где Екатерина сменила свой авиабилет. Еще через полчаса они оказались в центре Амстердама и первым делом обзавелись туристической картой. Потом они просто бродили вдоль каналов. Катерина была в полном восторге. Она то припрыгивала, то приплясывала, улыбка была у нее во все лицо. Вольно или невольно Михаил тоже заражался этим жизнеутверждающим настроением. Стояла середина осени, но это была осень совсем не разряда тех, что им знакомы. Совсем не северная осень, родная для Катерины, и даже не осень средней полосы России, которую так хорошо знал Михаил. Тучи быстро и часто сменялись солнцем и наоборот, неизвестно откуда внезапно налетал временами ветер – и это далеко не все. Листва на деревьях сохраняла свой зеленый цвет, хотя и выглядела уставшей от летнего сезона. И как-то по–особенному тепло. Скорее, здешняя погода напоминала российский август или начало сентября. – Посмотрите, какое странное лето! – сказала Катерина. – Что-то среднее между летом и осенью. Видите? Видите приметы и того, и другого? – Да. Мы находимся, если я не ошибаюсь, примерно на широте нашего Воронежа, не так ли? – Наверное, точно не знаю. Интересно… Смотрите, какая необычная вода в этом канале! – И чего же в ней необычного? – Как она играет бликами. Когда солнечный луч попадает на воду, отражается, то его отражение скользит по окнам ближайших домов. Они продолжали идти. Екатерина смотрела во все стороны, а Михаил только делал вид, что направление его взгляда совпадает с ее взглядом. Он все больше смотрел на нее. Теперь она была уже не в своем халате, а в приталенном бордовом пальто. Ее волосы, как ему казалось, хорошо гармонировали с окружающей осенью. – А дома какие? – продолжала восхищаться всем вокруг Екатерина. – Я раньше их, конечно, уже видела, только не рассматривала, не обращала внимания. Таких домов у нас не встретишь. В это время по каналу проплыл прогулочный катер, негромко тарахтя мотором. – Хотите тоже покататься на катерке по каналу? – провожая катерок глазами, спросила Екатерина. – Было бы неплохо, но, наверное, это дороговато, а я все–таки командировочный. У меня расходы ограничены. – Не беда! – заулыбалась Екатерина. – Будем думать, что я вас угощаю! Потом сочтемся, как вы говорите. Мне родители помогли с деньгами. А я у вас в неоплатном долгу. – Хватит! – перебил ее Михаил. – Довольно. Это было совсем не сложно. Пришел – увидел – победил. Но тут он сам немного смутился, поняв по–своему смысл своего слова «увидел». Да, увидел. Увидел ее в таком виде и так, как она не хотела бы. Но это было, что называется, не специально. Что было – то было, не нужно больше об этом думать. Пройдя вдоль канала к месту швартовки катеров, они, кое–как объяснившись по–английски, купили два билета и через десять минут, слегка покачивались, сидели рядом друг с другом на скамье прогулочного катера. К их удивлению, им выдали наушники, с несколькими переключателями, где они нашли русский язык и смогли на протяжении всей экскурсии слушать родную речь. Через час, сойдя с катера, они остановились у канала, решая, что делать дальше. Начинало темнеть. – Я проголодалась, – сказала Екатерина. – Давайте зайдем в ближайшую закусочную и поедим. Сидя в неизвестной забегаловке восточных хозяев, они ели самые сытные, по их мнению, блюда. По ним обоим было заметно, что оба голодны – результат длительной прогулки. – Знаете, какая у меня есть мечта? – сказала Екатерина. – Я хочу побывать в Париже. Очень хочу. – Да, говорят, красивый город. – Вам, может быть, не известно, а ведь отсюда в Париж ходит скоростной поезд. Три с половиной часа – и вы в Париже! Как было бы здорово! – она испытующе глянула на Михаила. – Поедете со мной завтра? – Я? Почему я? – удивился такому внезапному предложению Михаил. – Одна я боюсь. А с вами мне совсем не страшно. – Это как-то очень неожиданно… К тому же, я уже говорил, что у меня командировочные ограничены. Лучше уж я тут пересижу до вылета домой. – Да ведь это же скучно! Как вы не понимаете!? Будет ли у вас еще раз в жизни такой шанс? Увидеть Париж! Да сколько людей мечтают об этом всю жизнь. А вы сейчас всего в каких-то трех с половиной часах от исполнения мечты. Насчет денег не переживайте. Во–первых, я планировала тут оставаться дольше, а сейчас уеду раньше. Значит, сэкономила. У меня есть свободные деньги. Во–вторых, я знаю, как купить билеты дешево. Они очень дешевые примерно за два часа до отхода поезда. – Откуда это известно? Екатерина понурила голову и тихо ответила: – Коля мне рассказывал, когда мы еще в Москве гуляли. Он вообще много мне интересного говорил. Только вы не подумайте, что это я его выгораживаю или там грущу по нему. Вовсе нет. Глядя на эту девушку напротив себя, Михаил думал не долго. Он стал ощущать, что ему приятно находиться с ней в компании, смотреть на нее и стараться радоваться жизни, как это делает она. – Хорошо, поехали, – коротко ответил он. – Но нужно все продумать. – Ой, не переживайте, я все продумаю. Там можно снять недорогую гостиницу, это по цене будет так же, как тут мотель. В Париже то ли две, то ли три тысячи отелей. Я очень, правда–правда, очень рада, что вы согласились! Михаил заметил, что Екатерина словно вся светится от счастья. – Сейчас давайте пойдем на улицу Красных фонарей, – сказала Екатерина. – Это ещё зачем? – в очередной раз удивился Михаил. – Вам будет приятно, может быть, – сказала она и тут же осеклась. – Ну, мужчинам ведь хочется хотя бы посмотреть на это. Да и мне интересно, у нас же такого нет. – Ладно, – ответил Михаил с улыбкой. – Сам не знаю почему, иду у тебя на поводу. Через несколько минут они нашли квартал, где дома оказались подсвечены красным светом. Найти оказалось не сложно, потому что это место было обозначено на экскурсионных картах. Едва они прошли сотню метров, наблюдая за стоящими перед своими комнатками или за витринами, как манекены, девушками, Михаил почувствовал, что он чувствует себя неприятно. – Идем отсюда, – сказал он. – Я таких кукол и в Москве насмотрелся. Разница только в том, что тут они стоят открыто и не боятся, а у нас… у нас по–другому. – Да, согласна, – сказала Екатерина. – к тому же, лучше пораньше уехать из центра. Коля… извините, он говорил, что по вечерам в метро опасно. Там одни выходцы из Африки по вечерам. Даже полицейские не спускаются в метро, там и даже работников метро нет. Направляясь к станции метро, возле небольшого мостика через канал Михаил увидел мужчину средних лет, к которому подошел другой мужчина. Встав друг к другу вплотную, они передали что-то из рук в руки. – Смотри, Катерина, вон два человека. Видишь? Знаешь, чем занимаются? Она посмотрела в их сторону и покрутила головой. – Наркотики продают. Стиль такой же, как и у нас, – сказал Михаил. – Поехали в мотель. Спустившись в метро, они увидели на платформе, одних темнокожих людей. Их одежда выглядела броско: кожаные куртки, джинсы, играющий магнитофон в руках. Они бросали косые взгляды на Екатерину и Михаила. В вагоне метро было то же самое. Екатерина схватила Михаила под руку и прижалась к нему. Он понял, что она боится. Ему и самому было не совсем по себе: что он сможет сделать один против пяти–шести таких молодцев? Но все–таки они добрались до мотеля без злоключений. Екатерина сразу же уснула, но проснулась так же рано, как и прошлые ночи. Однако сейчас ее мысли потекли совершенно в другом направлении. Она думала о Михаиле. Конечно, он ее спаситель. Никак по–другому нельзя его воспринимать, размышляла она. Вот так вот, случайный посторонний человек взял, да и решил проблему, которая возникла перед ней. Для разрешения этой проблемы она была вынуждена с такими сложностями приехать в другую страну. Проблема, которую сама она уже отчаивалась разрешить. Но он и странный. Молчит большей частью, о себе ничего не рассказывает, а ведь интересно же! Кто он? Что он? Неужели появился внезапно и так же внезапно исчезнет? И потом, он уже дважды мог воспользоваться ею. В первый раз, когда она оказалась беззащитна после душа, а во второй раз, когда сама предложила себя в качестве благодарности. А он никак не отреагировал на это. Странный! Но зато теперь я могу чувствовать себя с ним в безопасности, думала она. Вон как смотрели эти парни в метро! Хорошо, что он был рядом, и даже не отпихнул меня, когда я к нему жалась в тот момент. Значит, всё еще возможно. Ой, а о чем это я? Уж не хочу ли я сама себе признаться, что у меня возникло желание обладать им? Вот так мысль! А что, не такой уж он плохой. Нужно бы выведать, есть ли у него кто? Выведаю сегодня. Все–таки поездка в Париж – это дело такое, романтика. Сегодня же все и узнаю. А сейчас пора вставать и собираться.