Я замолкаю. Чувствую, как начинает кружиться голова, а по спине течет пот. Пульс подскакивает и долбит в голову. Как спасти детей? Как их оттуда вывести?! Пытаюсь нащупать телефон в кармане, но его там нет! Нет! Слезы больше сдерживать не получается. Они начинают литься по лицу. -Пожалуйста, - рыдая, опускаюсь на колени. - Можно я вывезу на площадку детей? Они маленькие. Они ни в чем не виноваты. Илона хотела, чтобы они были. Я знаю, что она была хорошая. И вы бы их очень сильно любили… -Да, - начинает смеяться Евгения Павловна, - давай, умаляй лучше! Пытаюсь сообразить, сколько у меня ещё есть времени на спасение. Минут пятнадцать-двадцать, если забрать спички. Нужно ее просто вырубить. Вон той сковородой. И пусть я могу ее убить. Если другого выхода нет? -Пожалуйста, простите меня, - подыгрываю. - Вы же тоже мать! Поймите меня… Вдруг со стороны двери раздаётся звук открывающегося замка. Мое сердце в груди делает кульбит. Папа? Соседи? Господи, спасибо! Но все оказывается ещё лучше и неожиданнее. Дверь распахивается, и уже через пару секунд на пороге кухни появляется Алферов. -Лёша… - выдыхаю, впервые называя его по имени. Мгновенно оценив ситуацию, он каким-то молниеносным движением ноги выбивает из рук Евгении Павловны спички, а после этого заламывает «маму», укладывая лицом в пол. Она проклинает нас, орет и матерится. Ведет себя, как бесноватая из церковных сказок. Цепляет все, что может перевернуть и дотянуться. Срывает штору. Бьется головой об пол. Кусается… В прихожей плачут дети, которых разбудили резкие звуки. Я быстро выключаю газ и распахиваю окна по всей квартире, создавая сквозняк. Водитель загораживает собой проход в квартиру от любопытных соседей, не давая им сунуть нос внутрь. -А что это тут у вас? - Толпятся они. - Драка? -Утку готовили, - появляюсь я перед ними, - передержали. -Ааа… - разочарованно разбредаются они. Алексей связывает Евгению Павловну шторой, как смирительной рубашкой и сажает в кресло. -Иди в машину и успокой детей, - говорит мне таким тоном, что я даже не решаюсь обменяться с ним и парой слов. Просто киваю и убегаю. Побыстрее. Из того места, где по моей же глупости у меня чуть снова не отобрали детей. Разместившись на заднем сидении машины, беру детей на руки, начинаю кормить… и тут меня накрывает истерикой. От отложенного страха и осознания, что из-за моей мягкотелости и инфантильности все могло закончится плохо. Почему Алексей решил приехать? Откуда у него ключи? Я немного успокаиваюсь, только когда вижу мужа, выходящим из подъезда. Он подходит к машине и распахивает дверь. -Ну? - Смотрит на строго и взбешенно. - Ты как маникюр? Нравится? Красивый? Я краснею до кончиков волос и начинаю задыхаться. -Просто… хотела… поговорить… -Поговорила? Стало легче? Какой же, сука, нужно быть идиоткой?! Или я в тебе ошибся, и ты действительно кроме подгузников и жопой на льду в капроне крутить ни на что не способна?! Закусываю губу и мотаю головой. Обидно. Очень! -Ох, - нервно трет лицо руками Алексей. - Дома будем говорить. Ждём врачей. -Врачей?? -У Евгении Павловны белая горячка, - отвечает он. - Да и нам так будет спокойнее. -То есть она будет в психушке? -У тебя есть возражения? - Ухмыляется Алексей. - Если есть, то я и тебе могу соседнюю палату организовать. -Нет… - испуганно мотаю головой. - Нету возражений. Глава 14 Алексей -А кто это у нас такой маленький? - Доносится из детской. - Ку-ку… Носик с носиком встречался. Носик в носик целовался… Смотрю на часы в гостиной. Шесть. Все. Кончилось мое терпение. Хорошо, что моя секретарь - женщина абсолютно пунктуальная. -Добрый вечер, Алексей Михайлович, - появляется она на пороге, стряхивая зонт. - Погода сегодня - кошмар. -Проходите, Александра Ивановна, - распахиваю дверь шире. - Обсыхайте. Чай заварен. На сегодня вечер вы тут хозяйка. Большое спасибо, что согласились помочь. -Да что же я? - По-свойски отмахивается женщина. - Себя что ли с сыновьями не помню? У меня хоть свекровь и мать живы были. А Настасье кто поможет? Она у вас вся «бледная» ходит… Сходите, погуляйте, порадуйте. Пусть отдохнет. Тяжело вздыхаю. Не поэтому она «бледная». Тут цацками дело не решается. Я пробовал. Настя спускается по лестнице с двумя бутылочками для смеси. На щеке - каша. -Ой, - Пытается улыбнуться. - Здравствуйте… -Здравствуй, здравствуй, Настенька, - отвечает ей моя секретарь. Я встречаю жену у основания лестницы и забираю из рук бутылочки. Стираю со щеки кашу. -Дети уснули? -Да, только что… -Тогда одевайся и поехали. -Куда? - Отступает на шаг Настя. - Я их разбужу, если буду в автокресла перекладывать. И сама голову не мыла… -Дети остаются с Александрой Ивановной. А мы с тобой уезжаем вдвоем. -Без детей? Куда? - Начинает нервничать. - Я бы не хотела оставлять их одних. -Погулять, - уже рычу. - Быстро собирайся. Не заставляй меня выводить тебя из дома силой! Я, признаться, уже на грани. -Но они кушать захотят, - продолжает не двигаться Настя. - Вечерний сон короткий. -Они уже как неделю на смеси! - Все-таки не сдерживаюсь и повышаю голос. - Ты нифига не жрешь! У тебя окончательно пропадёт молоко, если ты не придешь в себя! Жена поджимает губы и хлопает ресницами, пытаясь на заплакать. Настя вообще постоянно плачет. Я чувствую себя извергом! -Так, быстро… - подхватываю я ее за локоть и веду к выходу прямо в домашнем костюме. - Не хочешь переодеваться, значит, так поедешь. Не будем терять время. Понимаю, что выглядит наша сцена не самым лучшим образом перед Александрой Ивановной, поэтому стараюсь особенно сильно не психовать. У нас ещё будет возможность поговорить наедине. -Мне больно! - Дергается Настя. -Иди вперед! - Прихватываю крепче. Набрасываю на нее курточку, шарф и вывожу из дома. Жена молча смотрит в окно, показывая всем видом, что я был груб и неправ.