Иду за веником и быстро убираю погром, который сама же и учинила. Протираю пол, чтобы наверняка не осталось и крохотного осколка стекла. Заканчиваю с уборкой за минуту до того, как домой возвращается Линка. – Уф, – падает за стол, – устала что-то я. Все этим амурные дела не для меня. Удивленно смотрю на вымотанную сестру и прыскаю от смеха. – Что за мысли, Лин? Что значит не для тебя? – Ну, Толик меня затаскал по свиданиям. А я бы дома повалялась, сериальчик посмотрела. Так нет же, то романтик на острове, то ужин, то в боулинг, то прогулка на катере. У-у-у-у-у-у, – хватается за голову. А я уже не могу сдержать громкого хохота: – Бедная, бедная сестренка. Парень пытается угодить, так и тут промахнулся. Линка смотрит на меня так жалобно, что я становлюсь серьезной. – Ну а если честно, Лин, скажи ему прямо, что весь этот движняк просто не для тебя. Он же тебя совсем не знает толком, поэтому и лезет вон из шкурки, чтобы произвести на тебя впечатление. В домофон звонят, и сестра бодрой козочкой подрывается, словно только что не плакалась мне в жилетку, как она устала. – Да. Кто? А, ладно. Тишина в коридоре меня немного напрягает, но я вытаскиваю мальчишек из стульев и прибираюсь на кухне. – Лен, это к тебе! – доносится крик из коридора, а у меня из рук выпадает тряпка. Это что-то новенькое. Выхожу, и настроение тут же ухудшается, когда вижу на пороге Рому. – Я тут вот… – в коридор вносит коляску, – ты же сказала, что коляска сломалась. Вот, извини. Линка удивленно хлопает глазами, и я читаю на ее лице вопрос. – Мне не нужны подачки, Роман Сергеевич. Можете вернуть, где взяли. Лицо сестры вытягивается еще больше. – Лен, я просто же… – Не надо… – Надо! – перебивает сестра и выдергивает коляску из рук Ромы. – Спасибо за заботу. А вы начальник сестры, да? – Угу, – Рома продолжает прожигать меня взглядом, пока я испепеляю сестру. – Так проходите, чайку попьем. – Спасибо, я тороплюсь. Лен, завтра на работу? – Я помню, Роман Сергеевич. С наслаждением наблюдаю, как он злится. Но мне плевать на его чувства. Он мне никто! Могу выдохнуть, только когда Рома выходит из квартиры. Хотя нет… Три, два, один. – Что это такое было? – таращится на меня сестра. – Откуда он узнал про коляску? Ты ему сказала про детей? Наступает моя очередь таращиться. – Не сказала, – слышу злой рык сестры, – мы это не будем больше обсуждать. Насчет коляски… Он просто проезжал мимо парка, где мы гуляли, и встретил там нас. Случайно. Сестра выгибает бровь, а я понимаю, как глупо это звучит. – Ты сама в это веришь? Молча пожимаю плечами и ухожу от греха подальше. – Нет, а что ты сматываешься сразу? Видно же, что ты ему небезразлична. – Ну и что, Лин? Что это меняет? Сестра закусывает губу и возвращается на кухню. Гремит посудой, холодильником. – А где сахарница? Вот же ж! Никогда она с сахаром не пила, а тут решила. Сестра снова появляется в поле зрения и складывает руки на груди. – Что? – вскидываю руки. – Случайно разбила. Со всеми бывает. – Ну-ну. Мальчишки ползают по коврику, и я наконец-то отвлекаюсь от сегодняшнего дня и переключаюсь на бесят. – Ну что, бесята? Павлушка ползет ко мне и лезет на коленки. – Что такое, малыш? Сын хнычет, чувствую, как он горит, и становится страшно. – Лин, тащи градусник. Сестра через секунду прилетает в зал и плюхается рядом. Ощупываю десна и не сдерживаю стон. – Что, очередная бессонная ночь, привет? – морщится сестра. – Извини. Сейчас посмотрю, что у нас есть в аптечке. Линка удивленно выгибает бровь. – А извинить-то за что? Дергаю плечом и встаю с сыном на руках. Надеюсь, капли при прорезывании зубов еще остались и не придется на ночь глядя нестись в аптеку. – За то, что ты не высыпаешься из-за нас. Сестра фыркает: – Ты мне брось эти мысли, Лен. Вы же мне не чужие, и я вижу, как сложно тебе и что ты делаешь все возможное, чтобы меня не нагружать. Но я, честное слово, не против. Сегодня Мишаня с тетей поспит, да, мой юный друг? Подхватывает Мишаньку на руки, и тот громко хихикает. – Да перестань, – пытаюсь сыграть в героя, хотя представляю, во что превратиться ночь, если Миша и Паша будут в одной комнате. – Не обсуждается! Так хоть один выспится. – Систер, я тебя люблю! – кричу вслед этому дуэту и слышу ее смешок. * * * Утром с трудом отрываю себя от кровати. Паша заснул только под утро, и поспать удалось от силы два часа, поэтому сейчас чувствую себя так, словно по мне проехался каток, и не один раз. Умываюсь ледяной водой, чтобы хоть как-то уменьшить припухлость возле глаз. Хотя похожа я сейчас больше на вампира, чем на живого человека. Линка выходит из комнаты и смотрит на меня с таким сочувствием, что хочется упасть в ее объятия. – Как Павлик? – Нормально, уснул под утро. Может, мне отпроситься? Линка крутит головой. Тоже прекрасно знает, что у нас это не приветствуется и карается очередными штрафными санкциями. Поэтому за все время я отпрашивалась один раз, и то почувствовала потом на заработной плате. Больше не рискую. – Иди с миром, я справлюсь.