– Да ладно уж, спи. Ты после дороги устал. Так договор заключил? – Да-а-а-а-а, не зря скатался, а то точно бы уволил всех. – Ой, какие мы строгие начальники. Мне тепло в его объятиях, и пусть я буду плохой матерью, но сегодня я не выберусь из Роминых рук ни за какие деньги. Надеюсь, бесята будут спокойно спать и не придется среди ночи срываться к ним. Рома как-то хитро прищуривается и опускает взгляд на мои губы. Они тут же вспыхивают, словно чувствуя, что на них смотрят. Рома сокращает те несколько сантиметров, что разделяют наши лица, и дарит мне нежный поцелуй, от которого я тут же воспаряю в облака. От удовольствия даже пальцы на ногах поджимаются. Запускаю пальцы в Ромины волнистые волосы, пока сердце в груди разгоняется. Боюсь пошевелиться или проснуться – а его нет рядом. Его рука скользит по спине, прижимая меня так близко, что воздуха перестает хватать. – Чувствую себя подростком, который тайком целуется со своей девушкой, – шепчет в губы, а я не могу сдержать смешка. Прикусывает губу, и по телу пробегает разряд тока, заставляя меня выгнуться навстречу. Не замечаю, как Рома пробирается под юбку, стискивая бедро. Его губы путешествуют по моей коже, заставляя дрожать тело. – Веснушка, я, блин, тебя очень желаю, но готова ли ты пойти до конца? Его шепот действует на меня отрезвляюще, и я падаю с небес на землю. Отстраняюсь, пытаясь привести себя в норму, хоть и не хватает дыхалки, чтобы вдохнуть полной грудью. Становится стыдно, что не я остановила, а он сам спросил. Стыдно и немного не по себе. – Да, ты прав. Отворачиваюсь, но Рома тут же подцепляет за подбородок и поворачивает мое лицо. – Не думай там ничего такого. Просто я помню наш первый раз и в этот раз хочу, чтобы это было обдуманно и мы оба к этому пришли. И я понимаю, что сейчас ты не та безбашенная девчонка, которая утащила меня из клуба, чтобы побродить по набережной, а потом поехать ко мне. – Да, у меня дети, а я веду себя как… – Тс-с, не надо сейчас говорить то, чего нет на самом деле. Я тебя хочу… Толкается своим желанием мне в бедро, а у меня щеки вспыхивают, и я прячу лицо в ладонях. – Чувствуешь? – довольно хмыкает. – Так что не придумывай там. Угукаю. Глава 21 Рома Ноздри щекочет запах свежесваренного кофе. Провожу рукой по дивану и ожидаемо натыкаюсь на пустоту. Разлепляю глаза и вздрагиваю, когда наталкиваюсь на две пары глаз. – Доброе утро, парни. Не сдерживаю смешка, когда двойня с угуканьем заползают на диван. Пытаюсь не дать им свалиться и нанести себе вред, но моих двух рук с трудом хватает, чтобы удерживать обоих. А они очень настырно карабкаются ко мне. У меня начинается паника оттого, что я не успею их схватить. Поражаюсь, как Лена вообще с ними справляется одна. Тут я, здоровый мужик, – и то на измене, что с ними что-то вот прям сейчас случится и я себя не прощу. – Парни, давайте по очереди. С переменным успехом Паша и Миша все же усаживаются на диван. Ну как на диван. Один, кажется, Миша, кувыркается через меня, и мне кажется в этот момент, что я зарабатываю несколько седых волос. – Епт!.. – осекаюсь и прикусываю язык. Паша же с гордым видом усаживается мне на грудь, я не выдерживаю и хохочу. Двойнята смотрят на меня, как на последнего идиота. Ну хоть в одежде спал, а то было бы неудобно, что малышня видит голого постороннего дядю в квартире мамы. На мой смех прибегает Лена и испуганно смотрит на картину, которая предстала ее взору. – Малышня, вы что тут устроили? – вскидывает руки и подходит к нам. – Доброе утро, – сквозь смех выдыхаю. – Весьма необычное пробуждение. Лена краснеет и стаскивает с меня недовольного Пашу. – Миша, ты куда залез? Ой, перепутал, кажется, все же. Пытаюсь запомнить, кто есть кто. – Может, он подумал, что я гора? Лена фыркает и тянется за Пашей, который уползает ко мне в ноги. Я сажусь и потираю лицо ладонями. – Прости, – смущенно бормочет Лена. Я хватаю ее за руку и тяну на себя, обвивая руками за стройную талию. – За что, Лен? – За то, что тебе поспать не дали. Заправляет волосы за ушко, а мне аж до дрожи хочется это ушко прикусить. – Перестань, я уже проснулся, только потом на меня совершили набег. Утыкаюсь лбом в ее животик, и мгновенно становится тепло внутри. Как будто всю жизни вместе с ней. Как будто я тут и должен быть – с ними. И плевать, что дети не от меня. Ради этой женщины я научусь с ними ладить. – Я им вроде как нравлюсь, – приглушенно бормочу, и Лена слегка напрягается. Поднимаю глаза на нее, вижу, как она задумчиво закусывает губу, и меня это слегка напрягает. – Можешь не сомневаться, – опускает глаза на пол, где уже какой-то игрушкой занят Миша. – Так, бесята, на замену памперсов. Кивает в сторону комнаты. – Бесята? – удивленно выгибаю бровь и сдерживаю очередную улыбку. Лена пожимает плечом и тоже улыбается. – Мы так их называем. Когда я забеременела… – она будто осекается, но быстро берет себя в руки, – в общем, я называла их про себя ангелочками, но после их рождения статус быстро поменялся. – Плохо себя ведут? – хмыкаю. – Как и все дети, наверное. Я скоро вернусь, и пойдем завтракать. Поднимаюсь и прохожусь по комнате. На стенке лежат какие-то бумаги, и я непроизвольно опускаю на них глаза. Свидетельство о рождении Паши. В графе отца – прочерк. Да уж, не понимал никогда таких отцов, которые отказываются от детей. Сам мечтаю о большой и дружной семье. О любящей жене. Оборачиваюсь и смотрю на дверь, за которой скрылась Лена. Будто увидеть могу сквозь дерево. Идеальная для меня. Хоть и прошло мало времени, как-то на подсознанке звенит, что эта девушка для меня. Проходит не больше десяти минут, как Лена выходит с двойнятами. Даже просто смотря на них, не могу сдержать счастливой улыбки. Лена смущенно отводит глаза. – Завтракать идем? – Угу, я очень голодный. Вкладываю в слова совсем другой смысл, и, кажется, Лена это прекрасно понимает, потому что щеки ее тут же вспыхивают двумя алыми пятнами. А мне и это доставляет наслаждение. Лена рассаживает сыновей на стулья, вручает им по тарелке с манной кашей. Я усаживаюсь за стол и наблюдаю, как Паша с Мишей орудуют ложками. Через несколько секунд всё в этой самой каше, лица мальчишек – в каше, но они упорно пытаются попасть в рот. – Э, а это нормально? – указываю на мучащихся детей, пока Лена накрывает на стол. Передо мной ставят тарелку с омлетом, от которого исходит умопомрачительный запах, и я втягиваю его полной грудью. Так же появляются сыр, овощи и две чашки кофе.