— Почему таким опасным маршрутом? — Город оцепили, нас почти что зажали, пришлось выбираться кратчайшим путем. Шли на Фильтровальную станцию, но нарвались на этих… — он кивнул на Филина. — Зачем пленного взяли? — Российский офицер. Решили, что пригодится. Местность вроде как знает… Командор непроизвольно кивнул. Ответы Назгула были ему понятными и логичными. И быстро скосился на всех своих, словно оценивая реакцию. А вот это уже теплее — похоже, тут у них демократия, и финансовое решение он единолично принять не может. Как говорила Алиса, все страньше и страньше… А плебисцит был налицо. Глаза Штоля, Саши и Москвича светились неподдельным и искренним чувством. Но это было не чувство любви к родине или верности принесенной присяге… — Двадцать пять штук! — приняв решение, сказал Командор. — за обоих. Сразу. — Десять — авансом! — упрямо ответил Назгул. — Остальное — под нашими позициями, в последний момент. Дай мой планшет и номер вашего счета. — С планшетом ничего не получится, — тяжело вздохнув, сказал, встряв в разговор, Москвич. — Всю вашу электронику мы пожгли. Командор недовольно нахмурился, но промолчал. Назгул уже понял, что их захватили, используя направленный излучатель электромагнитных импульсов. Хорошо пацаны гуляют, под сто тысяч баков в хлам, на будущее нужно прикинуть, как свою электронику экранировать. — Тогда давайте свой комп, — сделав паузу, словно принимая непростое решение, ответил Назгул. Интернет тут, надеюсь, есть? — Есть. Коды и адреса продиктуешь, мы все сами введем. — Да, вот сейчас, разбежался! — Назгул добавил алчности в голос и усилил акцент, сделав вид что страшно волнуется. — А вы мне счет зачистите — и в расход. Нет уж, как хотите, но я сам буду информацию набирать, а потом уничтожу диск. — Да не смеши! — ухмыльнулся, ведясь на разыгранную панику, Командор. — Сейчас тебе Штоль укольчик сделает, так ты мне не только текущий, но и пенсионный или какой там у вас есть, счет сольешь весь до копеечки. — Попробуй! — как мог, изобразив полное отчаяние, заявил Назгул. — У меня специальная подготовка против полиграфа и психотропов. — И сотки за ампулу не отобьешь… — А если твоему ССО-шнику пальцы резать начнем? — Начинай, тогда и посмотрим. Хотя Назгул такой возможности не исключал — но говорил нагло, упрямо. Шульга те же тренинги по заложникам проходил и отлично знает, что достаточно продемонстрировать слабину, как опытный дознаватель схватится, начнет дожимать по полной. Так что, как бы это внешне не выглядело подло-цинично, на прямую угрозу родным и близким всегда эффективнее отвечать: "Да и шут с ними, мне похрен!" — Командор! — встряла в разговор Саша. Голос у нее был под стать фигуре, такой, что хоть сейчас на бетон заваливай. — А может, сперва их привлечем по главной задаче? Время-то тикает… Ну вот, наконец, добрались до сути, — с осторожным облегчением подумал Назгул. Если будет известна главная задача этих братьев и сестер подземелья, то станет понятно кто на самом деле они такие. — Штоль? — коротко спросил Командор. — А что, мысль продуктивная! — чуть подумав, ответил молодой Доктор Зло и машинально хлопнул Шульгу по плечу. — Москвич? — Идея интересная, только как? — Вот сейчас и узнаем. Командор развернулся к Назгулу и встал чуть ближе. — Вас, я так понимаю, свои встречают? — Ну да, конечно. Есть группа сопровождения. Мы перед заходом на нейтралку дали координату и временной отрезок. — Стало быть, когда начнете выходить, будет дана команда не открывать огонь? — Ну так ежу понятно… — Ладно! — С паузой, взвешивая каждое слово, начал говорить Командор. — Условия такие. Ты остаешься здесь. Мы с твоим ССО-шником идем на ту сторону. Вместе. Сейчас у ваших на ротации батальон, где бетеры оборудованы Харрисами. Новая модель, нам такая нужна. Одна, лучше две. Мы вытаскиваем блоки, уходим. Если твой подельник хоть слово вякнет — тебе кранты. Возвращаемся целые и с трофеями — организовываем обмен через посредника — тебя на бабло. Схема у нас откатанная, работает. Из монолога Командора Назгул сделал окончательный вывод о том, на кого же они нарвались. Никакие это не федеоалы, а лутеры, охотники за трофеями, просто толковые и хорошо упакованы. В мире таких поно по горячим точкам. Промышляют военной техникой и торговлей людьми. Все конечно бывшие, но не государевы люди. Это объясняет и подготовку, и навороченность снаряжения, и то, что они устроили оперативную базу в подобном месте. Что касается Харрисов. Американскими военными радиостанциями, Фальконами новой, третьей модели, которые поставляются в украинскую армию, даже штатовский корпус морской пехоты укомплектован только на четверть. Харрисы — головная боль оккупантов. Шифрование этих систем в России не взломано и средства радиоэлектронной борьбы их почти не глушат. Неудивительно, что за такой трофей, тем более со свежими прошивками, там готовы платить по-взрослому. Базовый комплект, который устанавливается на бронетехнику, стоит в среднем сорок тысяч долларов, Назгул и сам планировал заказать десяток для оборудования машин группы. В Новочеркасске, на базе, где готовят "добровольцев" для ДНР и ЛНР, за комплект дают на руки пятьдесят процентов, не спрашивая паспорта, и наличными. Стало быть, для этих горемык двадцать — тридцать тысяч большие деньги, а о схроне Курьера они понятия не имеют. Иначе не стали бы идти на безумный риск и пытаться пробраться на наши позиции. Хотя не такой уж он и безумный. Зная, как все организовано, проникнуть в лагерь не так и сложно, как кажется. — А если он меня сдаст? — Назгул кивнул на Шульгу. — Тот выпучил глаза, попытался что-то сказать, но получилось совсем неразборчиво, на него еще действовал обездвиж. — Ну так тебе карты в руки, — хмыкнул в ответ Москвич. — Найди для него железные аргументы… Назгул задумался. На сей раз по-серьезному. Верить в то, что их оставят в живых, было глупо. Не тот народ. Настоящие ФСБ-шники вытащили бы их в Россию, но крысам-лутерам медали до задницы, а и информация потребуются ровно настолько, насколько они сможет принести живых денег. Так что придется еще торговаться и тянуть время в надежде на любое, пусть даже завалящее чудо. Тем более, что чудес вокруг и так наворочено. Одним больше — одним меньше, Пунге что, жалко? Назгул вдохнул, чтобы продолжить переговоры, и тут вдруг начал проявлять признаки жизни всеми забытый в пылу торгов Филин. Начальник охраны экс-президента, которого так лихо в свое время натянула группа Шульги, убедившись, что никто на него не смотрит, осторожно подмигнул Назгулу и повел головой. Это могло означать только одно: «Готовься!» Глава 23.Филин Филин спокойно наблюдал за допросом Резкого, который, с какого-то перепугу, объявился новозеландцем. Ну, впрочем, почему бы и нет? Акцент у него точно какой-то странный. То, что Резкий виртуозно и очень грамотно бутафорит, стало ясно с первых же фраз. С такими талантами ему в театре играть. Информация о том, что именно эти двое вчера днем прямо среди Донецка отработали Хмурого, Филина тоже особо не удивила, он прикидывал по дороге все варианты и уже об этом догадывался. Командор, как и Филин, тоже обратил внимание на столь нелогичный и опасный маршрут, который выбрали для выхода диверсанты. Но и тут удивляться особо нечему, ребята с фантазией, из-под Ростова с похищенным экс-президентом вообще уходили на "Кукурузнике". Напрягся Филин, когда дошли то того, как они его захватили, но и тут новозеландец сыграл четко в масть. Ни слова про его внутривзводные разборки не выдал. Тем временем, допрос плавно превратился в чистой воды торговлю. Филин перевел дух. Новозеландец их вскрыл не напрягаясь, как банку китайского тушняка. Подземные обитатели оказались на самом деле не ФСБ-шной секретной группой, а обычными, хоть и очень толковыми, охотниками за трофеями. А вот это в корне меняет дело. Если со своей спецурой можно худо-бедно договориться, то для этих он, Филин, не представляет ни малейшего интереса. А, как нежелательный свидетель, так скорее наоборот… Резкий, продолжая балагурить, отчаянно тянул время. Зачем он это делает — Филин так и не понял. То ли в расчете на какие-то внешние факторы, типа подхода кавалерии, если в нужное время не будет дан условный сигнал, то ли когда на Жилистого перестанет действовать обездвиж. То, что именно эти двое были теми, кто уничтожил его ребят в Шармалыке, следовало из полученного вчера агентурного сообщения. В этом плане ситуация складывалась неоднозначная. С одной стороны — эти двое враги, которым он просто обязан мстить. С другой же — все-таки, как ни крути, спасли и в живых оставили. Но, впрочем, рассуждать о мести, сидя на стуле со стянутыми руками и под стволом как-то неактуально. Факт встречи здесь и сейчас с кровными врагами Филина, как ни странно, не удивлял. После Чечни он верить в бога не стал, но четко уяснил, что на краю жизни происходят самые, казалось бы, невероятные вещи. В данный момент в основном угнетало то, что в этой пищевой цепочке «кто кого круче» он, как последний терпила, оказался в самом низу. Ладно, подумал Филин, пока они считают, что опустили его до пола, будем восстанавливать профессиональную репутацию. Первым делом он осторожно извлек из рукава припрятанный специально для таких случаев резачок — пружинистую стальную полоску. Пластиковые стяжки он надрезал еще наверху, когда сидел у стены, благо, как говорят бандеровцы в анекдоте, было время и вдохновение. Теперь оставалось выбрать удачный момент. Торг подходил к концу. Филин подал сигнал «готовность» сперва Резкому, потом Жилистому. Диверсанты с ходу поняли и, как могли, отмаяковали. Эх, знать бы теперь, взведен ли пистолет у стоящего над ним Штоля… Ну вот сейчас и узнаем! Филин резким рывком разорвал наручники и воткнул резак Штолю в болевую точку, расположенную в области печени. Медик, не успев ничего осознать, выдохнул и, впадая в шок, начал складываться пополам. Скотчем Филина, как «социально близкого», к стулу не примотали — он вскочил, схватил Штоля, как в самбо, за шиворот и рукав, и, пока никто не опомнился, прикрылся обмякшим телом, словно щитом, от девки, страховавшей допрос автоматом. В ближайшие пару-тройку секунд именно она представляла собой основную опасность. Грудастая блонда оказалась на редкость шустрой. Не успел Филин до конца развернуться, как подвал наполнился грохотом короткой оглушительной очереди. Тело Штоля содрогнулось от пуль. Филин нащупал клапан набедренной кобуры, вытянул ствол, сдвинул большим пальцем предохранитель и, не размышляя, нажал на спуск. Оружие оказалось заряжено, а патрон дослан в патронник. В голове у блонды появились две аккуратные дырочки, сама же Саша, теперь уже точно не наша, с окровавленной прической стала заваливаться назад. Филин оценил диспозицию. Пока он обрабатывал в одиночку Штоля и Сашу, укры тоже времени не теряли. Резкий поджал связанные скотчем ноги и со всей дури врезал крепкими подошвами берцев Командору в живот. Главарь лутеров скрючился и полетел в глубину подвала. Жилистый, как выяснилось, был не до конца обездвижен. Резко, всем корпусом качнул стул и намертво зубами вцепился в кисть руки Москвича, которая тянулась к оружию. Москвич завыл, рванулся. Его запястье представляло собой кровавое месиво. Разрядив в Москвича магазин, Филин рванул к телу картинно раскинувшейся на бетоне блонды. Подхватил отброшенный автомат и коротко, лаконично дал понять Командору, чьи теперь в лесу шишки — дал короткую очередь наугад и сделал уход. Не попал — Командор ответил четко и точно, пуля свистнула в полуметре. Дальнейшее на языке перестрелок на кинжальной дистанции в условиях недостаточной видимости имело название "шах и мат". Потому что ствол Филина смотрел точно в цель, а Командору нужно было не меньше четверти секунды, чтобы на него довернуться корпусом на директрису. Филин дал экономную очередь на пистолетную вспышку, дождался, когда рассосется эхо, и еще добавил на стон. Ну вот, товарищи мародеры, это вам не мелочь по карманам тырить, школа ГРУ плюс опыт третьей уже войны… Четыре минус, прикинул он машинально. Осталась только шибздичка за компьютером. Не давая ей опомниться, Филин подскочил к субтильной айтишнице, взял за шиворот, быстро ощупал. Скелет, не то что застреленная валькирия… Дав увесистый подзатыльник, спросил: — Сколько вас тут еще? — Нас… нас пятеро… — ошалев от карусели смертей, ответила пионерка. — Хорошо. Обманула — вставлю ствол между ног и шмальну! Все понятно? Девка кивнула еще испуганней, видимо наглядно оценив жуткую перспективу. Вот и ладно, тут главное — по психотипу правильно запугать. — Мордой вниз! Упала!!!