— Ты, я вижу, очень рад избавиться от меня. — Рад, конечно, — не стал он скрывать. — У тебя все хорошо, здоровье в порядке, чего ж не радоваться? Она усмехнулась: — М-да, все в порядке. Слушай, а ты не мог бы оказать мне еще одну услугу? — Что такое? — насторожился он. — Платье пришло в негодность, и мне даже не в чем из больницы выйти. Вера Васильевна любезно разрешила забрать вот эту прекрасную больничную пижаму и майку, но я не готова явиться в город в таком виде. Ты не мог бы купить мне платье или хотя бы брюки с футболкой? Размер сорок два… Она замолчала, увидев изумленный взгляд Егора, и спохватилась: — Если можешь, конечно… Ты не думай, я все тебе оплачу… До нее вдруг дошло, что у этого деревенского мужика, возможно, просто нет денег. Но он, быстро придя в себя, согласился: — Хорошо, попробую что-нибудь найти. Тебе, наверное, и деньги нужны на автобус? Она засмеялась: — На автобус? Нет, не надо. Он удивленно поднял брови: — А как же ты доберешься до дома? Она покачала головой: потешный какой. — Я уже сообщила… своим знакомым, за мной приедут. Он с сомнением посмотрел на нее: — Ты уверена, что можешь вернуться в город? — Да, конечно, — твердо сказала она и посмотрела ему прямо в глаза, словно пытаясь убедить, что на самом деле все хорошо, и она не лукавит. И тут он понял, что его волновало все это время, не давало покоя и отвлекало от дел. Она напомнила ему маму: длинные каштановые волосы, убранные в тугой узел на затылке, орехового цвета глаза и удивительная улыбка. Его мама была красавицей. У Егора защемило сердце: он так и не увиделся с ней перед смертью. — Ладно, одежду завтра принесу. Он еще раз взглянул на Софью и, резко развернувшись, пошел прочь. И только дома опомнился — он же забыл забрать телефон. Глава 7 — Что это? Соня взяла клетчатую рубашку и, выставив руки перед собой, с изумлением смотрела на нее. — Что это такое?! — возмущенно повторила она и уставилась на Егора. — Ты хочешь, чтобы я это надела? Ты считаешь, это чем-то отличается от больничной одежды??? — Ну извини, — обиделся он. — В нашем торговом центре под названием «Рынок» твоих любимых брендов не нашлось. — Да ты еще и умный! — поддела она, с негодованием глянув на футболку рублей за триста и джинсы, которые больше пяти ста явно не стоили. — Я думала, ты только девушек на руках можешь носить, а ты еще и в моде разбираешься, — с издевкой добавила она и кинула рубашку на кровать. — Можешь ехать в больничной одежде, если эта не нравится, — вконец разобиделся Егор. — Ладно, до дома как-нибудь доеду, — смилостивилась она, — выйди, я переоденусь. Она разложила одежду на кровати, то и дело чертыхаясь и проклиная эту деревню и своего спасителя почем зря. Такого ей носить еще не приходилось! Только бы никто из знакомых не увидел! А Егор насупился, вышел и уселся на кушетку, стоящую в коридоре. Он все утро ходил по местному рынку, пытаясь найти хоть что-то подходящее, потом наконец зашел в маленький магазинчик, где тетя Римма охотно предложила ему на выбор джинсы, джемперы и футболки. — Привет. Как дела? — улыбаясь, спросила Леночка, проходя мимо. — Купил? — Она кивнула на пустой пакет. — Привет. Ага, — вяло ответил Егор. Это Лена подсказала ему, где купить одежду. — Ну и как? — с интересом спросила она. — Все подошло? — Не знаю. Но, кажется, я сделал что-то не то. — Ой, перестань, — махнула она рукой и села рядом. — Такой фифе разве угодишь? Вся из себя… — Точно, — со вздохом согласился Егор. Леночка что-то еще хотела сказать, но тут дверь палаты открылась и оттуда выглянула недовольная Сонина физиономия. — А обувь? Софья глянула на Лену и, приветливо улыбнувшись, снова скрылась в палате, оставив дверь открытой. Егор встал и нехотя вошел в палату. — Извини, обувь я не купил, ты размер не сказала. Или у тебя и обувь сорок второго размера? — ядовито сказал он и замер, уставившись на нее. В узеньких джинсах и футболке Соня преобразилась, стала похожей на подростка. Не хватало только бейсболки для полноты образа, невольно улыбнулся он. Она достала из тумбочки туфли и вздохнула. Один каблук шатался, другой еле держался. — Ладно, не волнуйся, мой наряд уже ничто не испортит, даже эти туфли за тридцать тысяч рублей. — Хм, всего-то? — усмехнулся Егор, он никогда не понимал этих женских страданий по поводу одежды. Софья накинула рубашку и попыталась застегнуть пуговицы, но на левой руке все еще был гипс. — Помоги, пожалуйста, — подошла она к Егору. — Что? — испугался он. — Застегни. Видишь, я не могу, — она покрутила гипсом у него перед носом. Он повернул ее к окну и, вздохнув, принялся застегивать пуговицы. — И откуда ты свалилась на мою голову? — ворчал он, усердно пытаясь справиться с нехитрым заданием. Софья хихикнула и дернулась. — Ты чего? — насупился Егор. — Щекотно. — Стой спокойно, не дергайся, — приказал он. Ему и так было нелегко, он едва справлялся, пытаясь застегнуть маленькие пуговки своими неловкими большими пальцами, абсолютно не привыкшими к такой ювелирной работе. Да еще нервное напряжение от ее непосредственной близости усугубляло проблему. Хотя на себе он рубашку застегивал спокойно. Он нервно вздохнул: — Все, кажется, готово. Она подошла к небольшому зеркалу, висящему над раковиной. — Шляпы не хватает, — серьезно сказала она, посмотрев на себя в зеркало.