На съёмках фильма «Доспехи Бога 3: Миссия Зодиак» в старинном французском замке: я готовлюсь совершить пробный прыжок ЧТО ТАКОЕ ФИЛЬМЫ ДЖЕКИ ЧАНА «Фильм Джеки Чана» — это уникальное явление кинематографа, но процесс его становления имел несколько этапов. В 70-х годах ХХ в., пройдя боевое крещение в таких разнообразных профессиях, как каскадёр, постановщик боевых сцен и исполнитель главной мужской роли, я по-прежнему ничего из себя не представлял. В то время из-за всех своих неудач я чувствовал себя униженным и подавленным. Я снимал вовсе не то, что хотел, а то, что от меня требовали, и хотя я прекрасно видел недостатки этих фильмов, однако я был никем и слово моё ничего не значило, и тем более у меня не было возможности снимать такое кино, какое я хочу. Так продолжалось до того момента, пока за мной не пришёл господин Нг Сиюэнь[81] из независимой кинокомпании. Он работал над очередным фильмом и хотел взять меня «напрокат» у киностудии Ло Вэя. Для меня это был настоящий подарок судьбы, в моей жизни начался новый этап. Нг Сиюэнь не стал ходить вокруг да около, а спросил напрямик: — Если бы тебя назначили главным режиссёром и попросили снять свой собственный фильм, что бы ты снял? Я ответил не сразу. Мой жизненный опыт приучил всегда повторять себе: ты никто, твоё мнение никого не волнует, ты имеешь право только послушно выполнять то, что скажут старшие. Я обдумал его вопрос и после недолгого молчания, собравшись с мыслями, ответил: — Господин Нг, сейчас все помешаны на идее создать второго Брюса Ли, и меня тоже неоднократно пытались превратить в Брюса Ли, но ни у кого до сих пор ничего не вышло. Он уже стал легендой, и никто никогда не сможет его превзойти. И раз так, почему бы нам не попытаться пойти по совершенно новому пути? Взглянув на него, я почувствовал, что он со мной согласен. Тогда я встал со своего места и, отчаянно жестикулируя, с жаром продолжил речь: — Брюс Ли наносил ногой высокие удары, значит я буду бить пониже. Во время боя Брюс Ли издавал воинственные крики, которые выражали его энергию и ярость, а я буду вскрикивать и корчить рожи, показывая, как мне больно. Брюс Ли в глазах зрителей всегда был супергероем, я же буду обычным человеком. Я бы хотел играть простых парней, у которых есть свои недостатки и которые не всегда могут справиться с ситуацией, они ведь не всесильны, они не воины и не герои. Когда я закончил своё «представление», Нг Сиюэнь горячо пожал мне руку: — Ты всё правильно говоришь! Давай снимем такой фильм! Вооружившись новой творческой концепцией, мы с Нг Сиюэнем сняли два фильма подряд: «Змея в тени орла» и «Пьяный мастер». Обе картины имели оглушительный успех и в какой-то момент по кассовым сборам обогнали даже фильмы Брюса Ли. Я больше не был «несчастливой звездой», за одну ночь я вдруг стал звездой, которую все наперебой хотят заполучить в свой фильм. Теперь я был «звездой, приносящей удачу». В тот день, когда я подписал контракт с компанией «Голден Харвест», Леонард Хо пообещал, что за какой бы фильм я ни взялся, он не будет ограничивать меня в финансах. Я могу действовать так, как считаю нужным, и снимать до тех пор, пока не получу результата, который меня удовлетворит. Такое решение требует от инвестирующей компании огромной силы духа. Именно с того момента возникла «дурная слава» о моём транжирстве. Те несколько фильмов, которые мы создали совместно с Нг Сиюэнем, стали лидерами среди кунг-фу боевиков того времени, но я только что подписал контракт с новой компанией и по-прежнему надеялся проложить для себя новый творческий путь. Я не хотел зацикливаться на сюжетах о необыкновенных мастерах и ленивых учениках и концентрировать всё внимание на сценах тренировок. Мне хотелось снять фильм с относительно простым сюжетом, но с чётко обозначенными ценностными ориентирами. Это сильно отличало бы мои картины от всех фильмов Брюса Ли и от традиционных кунг-фу боевиков, снятых братьями Шоу. Руководствуясь этими идеями, я снял фильм «Молодой мастер», который тоже имел успех в прокате. Этот фильм стал важной вехой в моей карьере, именно тогда я распрощался с прошлым и открыл себе дорогу в будущее. Фильм «Проект А» стал моей первой попыткой создать совершенно новый стиль — снимаясь в главной роли, я в то же время самостоятельно выполнял опаснейшие акробатические трюки. Это то, что до сих пор выделяет меня среди остальных, ведь все, наоборот, стремятся облегчить себе жизнь. Когда зрители приходят в кинотеатр на мои новые фильмы, они надеются не только увидеть захватывающий сюжет и шикарные боевые сцены, им любопытно, что же я придумал на этот раз, рискуя своей жизнью. Поначалу люди испуганно охали и восклицали, решив, что я сумасшедший, но со временем привыкли. Я раз и навсегда создал для себя имидж, от которого не так просто избавиться, и теперь мне остаётся лишь раз за разом бросать вызов своему мужеству и испытывать на прочность своё тело. «Проект А» имеет множество достоинств — таких, как современный сюжет, в отличие от привычных кунг-фу боевиков со старинными костюмами; динамичные уличные боевые сцены; великолепное актёрское трио «Джеки Чан — Саммо Хунг — Юэнь Бяо». Этот фильм открыл много новых возможностей для развития кино в жанре экшн. Когда мы готовились к съёмкам фильма «Закусочная на колёсах», наш старший брат Саммо Хунг предложил новую идею: — Было бы здорово взять всю нашу съёмочную группу и поехать снимать в Испанию. Организовать съёмки в Гонконге очень хлопотно, разрешение получить практически невозможно. Вроде бы город у нас большой, но получается, что там нельзя снимать, здесь нельзя снимать, а если снимать где попало без разбора, разве получится красивый фильм? Поехали за границу, а там разберёмся. Мне очень понравилось его предложение. Если развивать эту идею, то нам нужно не просто побольше снимать в других странах, но и задействовать иностранных актёров, чтобы у нас получился интернациональный фильм, насыщенный экзотикой. Такая лента ещё больше заинтересует наших зрителей и получит больше шансов быть выпущенной за рубежом. В конце концов фильм «Закусочная на колёсах» имел успех во всём мире, а мы своим примером доказали, что пусть мы значительно уступаем Голливуду в технологиях съёмок, не умеем делать таких спецэффектов и не можем похвастаться поддержкой крупных корпораций мирового масштаба, которые «раскручивали» бы наш фильм, однако у нас есть преимущество, которого нет у других — это блестящие боевые сцены и опаснейшие трюки, которые мы выполняем сами. Фактически, после фильма «Лорд Дракон»[82] ни одна страховая компания не хотела больше связываться с «проектами Джеки Чана», я попал в чёрные списки страховых компаний всего мира. Итак, давайте подытожим. Что же такое «фильмы Джеки Чана»? Я думаю, можно выделить следующие отличительные особенности: Первое. Я никогда не был всемогущим героем, а даже наоборот, в каждом фильме мне сильно достаётся. Я не связан каким-то определённым имиджем и не забочусь о том, как я выгляжу в кадре. Мои герои — обычные парни, у которых свои слабости и недостатки, они никогда не полезут в драку первыми, их к этому вынуждают, но в конце концов они спасаются и остаются живы. Второе. В сценариях к моим фильмам отсутствуют подробные описания боевых сцен, так как я предпочитаю импровизировать, мы с моими ребятами всё придумываем прямо в процессе съёмок. Даже ключевые боевые эпизоды у меня в сценариях даются в двух словах, например, «мощная схватка» или «небольшая драка». В старых американских фильмах боевые сцены чаще всего были очень короткие и быстро заканчивались — таким способом показывали, насколько крут главный герой. В моих же фильмах бои долгие, и я показываю их во всей протяжённости от начала до конца. Зрителям это нравится, они всегда ждут этих сцен. Когда я уже прославился и стал снова сниматься в Америке, описание боевых эпизодов в сценариях фильмов с моим участием стали упрощать, теперь они сводятся к одной фразе: «Предоставляется продумать Джеки Чану». Третье: опасные трюки. Обычно в кино один трюк монтируется из нескольких кадров. В фильмах Джеки Чана особенно красивые и опасные трюки я обязательно выполняю сам и снимаю их одним кадром. К примеру, если по сюжету требуется, чтобы я спрыгнул с крыши, то в фильме будет показан весь процесс прыжка целиком. Четвёртое. Обычно при создании сценария исходят из особенностей сюжета, мои же сценарии выстраиваются на основе экшн-эпизодов. Часто бывает так, что мы на основе какого-нибудь интересного трюка сочиняем сюжетно законченный эпизод. На первый взгляд, такой подход не вызывает доверия, но именно так я работаю уже многие годы. Пятое. Для съёмок моих фильмов мы стараемся объездить как можно больше стран, я мечтаю побывать во всех интересных уголках планеты и запечатлеть их в своих картинах. Шестое. В моих фильмах всегда заложены определённые моральные принципы, в них нет места пошлости и подлости, жестокости и насилию. Как я говорю своим каскадёрам, я не стремлюсь стать первым, я стремлюсь быть единственным в своём роде. ПОСВЯЩАЕТСЯ МОИМ ПОКЛОННИКАМ В декабре 2012 г., во время промо-тура фильма «Доспехи Бога 3: Миссия Зодиак» в городе Шэньяне, я увидел в кинотеатре практически легендарного «татуированного братца». Это мой давний поклонник, и у него на спине вытатуированы названия многих моих фильмов. Самая свежая татуировка была «Доспехи Бога 3: Миссия Зодиак». В тот день он присутствовал на встрече вместе со своим ребёнком, и я подарил ему пуховик с моим собственным брендом. С самого начала моей карьеры и вплоть до сегодняшнего дня рядом со мной всегда были мои поклонники, и с ними у меня связано множество историй. Безумные, эксцентричные, трогательные, внушающие страх — попадались всякие. Но как бы там ни было, я точно знаю, что без поддержки со стороны моих поклонников я бы не стал тем, кем стал. В те годы, когда я обрёл огромную популярность в Юго-Восточной Азии, самыми безумными были японские фанатки. Они с удивительным мастерством выведывали мои маршруты, покупали авиабилеты и ездили за мной по пятам, узнавали, в каком отеле и в каком номере я поселился, и оккупировали весь этаж, в каждую комнату вместе селились три-четыре девушки. Они не ломились ко мне в номер, но каждый раз, когда я появлялся в коридоре, все двери разом распахивались. Иногда после окончания рабочего дня местные друзья приглашали меня куда-нибудь поужинать и поразвлечься, а я бы и рад был с ними отдохнуть и расслабиться, но даже такое простое мероприятие осуществить было сложно. Прежде чем пойти куда-то, нужно было сперва вернуться в свой номер и переодеться, ехать куда-то веселиться в строгом костюме было бы глупо. Поклонницы, как обычно, следовали за мной по пятам, куда бы я ни пошёл, и возвращались в гостиницу следом за мной. После того, как я возвращался в комнату, я уже не решался снова выйти: стоило мне открыть дверь, как открывались все двери в коридоре, выглядывали фанатки и пялились на меня. Мне уже не хотелось никуда идти, так как я знал, что они обязательно увяжутся за мной. В общем, так как они реагировали на малейший звук, я пытался действовать тихонько, слегка приоткрывал дверь и шёпотом говорил друзьям: «Пошли, пошли». Но едва моя нога ступала в коридор, как все двери тотчас открывались и они все выглядывали. Я чувствовал себя ужасно неловко, и мне ничего не оставалось, как сказать: «А, я просто выглянул, чтобы с вами поздороваться, а теперь я вернусь в номер и лягу спать». Так происходило постоянно, и это причиняло мне большие неудобства. Оказываясь за границей, я никуда не мог пойти, не мог даже выйти перекусить. По вечерам, если у меня в номере горел свет, они не ложились спать и караулили меня. Я предпочитаю ложиться спать попозже, и мне не хотелось, чтобы они тоже бодрствовали всю ночь, поэтому я брал из ванной полотенце и затыкал щель под дверью, чтобы не было видно, что у меня в комнате включен свет. Так я мог спокойно бодрствовать сколько мне захочется. Видя, что в моём номере свет погас, девушки ложились спать. После того, как я убедился в действенности этого метода, я иногда пользовался им, чтобы выйти погулять с друзьями. Сейчас эти японские фанатки уже стали мамами, чьи дети пошли в школу. Когда я приезжаю в Японию для участия в каких-либо мероприятиях, некоторые из них приходят с двумя детьми, а некоторые даже с дочерьми и внуками, они очень преданные. В моём офисе в Гонконге есть два выхода. Бывает так, что возле офиса меня караулят какие-нибудь безумные фанаты, и, если мне нужно приехать по работе или на какое-нибудь собрание, мои сотрудники заранее мне звонят, сообщают, что возле офиса меня ждут фанаты, и советуют в этот день воспользоваться задней дверью. Я следую их совету. Был один парень из Германии, он каждый день околачивался возле входа в мой офис с чемоданом в руке. Сотрудники приглашали его войти, предлагали воду и сувениры с автографами, но он никого не хотел слушать и не соглашался войти. Много дней подряд я видел, как он стоит у главного входа, мне стало его жалко, наконец я не выдержал и попросил сотрудников пригласить его внутрь, передать, что Джеки сегодня на месте и ждёт его. Он вошёл и при виде меня весь затрясся. Я спросил его, зачем он каждый день приходит сюда, и он ответил, что у него лишь одно желание — стать членом моей команды каскадёров. — Перед тем, как отправиться в Гонконг, я решил для себя, что пока не увижу Вас и не исполню своё желание, я домой не вернусь. Я повернулся к ассистенту и сказал, чтобы завтра этого парня пустили на съёмочную площадку. Мы тогда снимали «Криминальную историю»[83], и я действительно нашёл ему место в съёмочной группе. Он предложил показать мне своё владение кунг-фу, но я сказал: не нужно, сначала поучись и наберись опыта на съёмочной площадке. На следующий день, с самого раннего утра, он работал вместе с моими каскадёрами: раскладывал маты, передвигал реквизит, выполнял всякие мелкие поручения, вёл себя молодцом. На тот момент я уже набрался кое-какого опыта в общении с поклонниками. С некоторыми особо безумными фанатами нельзя сразу слишком сближаться, иначе у них совсем съедет крыша. Поэтому на площадке я с ним не общался, обедал я тоже отдельно от него, он ел вместе с моими каскадёрами. Вскоре я узнал от ассистента, что парень хочет вернуться домой, так как у него заболела мама, но у него нет денег на авиабилет. Я сказал: — Хорошо, купите ему билет и отправьте домой. Однако неделю спустя он вдруг снова объявился. Я спросил его, в чём дело. Его ответ вызвал у всех бурю эмоций: — Всё, что произошло со мной с того момента, как я приехал в Гонконг и до моего возвращения домой, так похоже на сон. После того, как я вернулся домой, я рассказал всем о том, что со мной здесь произошло, но никто мне не поверил, решили, что я всё выдумал. В конце концов я и сам начал сомневаться, что я сюда приезжал, что Вы меня действительно приняли в свою команду и я работал с Вами бок о бок. Я ведь даже забыл с Вами сфотографироваться, чтобы было хоть какое-то доказательство. И теперь я снова приехал, чтобы сфотографироваться с Вами и показать фото всем, кто сомневается. Я с ним сфотографировался, и он уехал, увозя с собой фото. Несколько лет назад я привёз в Германию фильм «Карате-пацан» и снова его увидел. Он стоял в толпе и громко звал меня. Эта встреча было для меня большим сюрпризом. Я поинтересовался, как он поживает. Он рассказал, что теперь сам снимает кино, работает на съёмках в качестве постановщика боёв. Мне было очень приятно это услышать. На самом деле он и правда неплохо владеет кунфу. Одна японская девушка каждый день приходила на съёмочную площадку смотреть, как я снимаю кино. Она приехала в Гонконг и отыскала площадку кинокомпании «Голден Харвест». Наша площадка тогда располагалась возле горного склона, там был установлен щит, на котором каждый день вывешивался распорядок на завтра: во сколько какой фильм будут снимать и кто в нём будет играть. Перед окончанием рабочего дня можно было подойти и ознакомиться с расписанием, и японка тоже очень быстро разобралась в этой системе. Я видел её каждый день. Она стояла подпирая стену и, прикрыв половину лица, следила за каждым моим движением, куда бы я ни шёл. Когда я менял дислокацию, она тоже перемещалась к соседней стене и продолжала за мной наблюдать. Если кто-то из девушек на съёмочной площадке разговаривал со мной, она сверлила их взглядом, полным ненависти. Так продолжалось довольно долго, мне стало её жалко, и я попросил одного из сотрудников пригласить её на обед. Я привык есть в большой компании, тогда я сидел внутри ресторанной кабинки, а сотрудника попросил сесть с девушкой снаружи. Иногда, увидев меня, она здоровалась на японском — говорила «охайо», пожимала мне руку и одновременно быстрым ловким движением вкладывала мне в руку записку. Поначалу содержание записок было самое обычное, всякие там пожелания счастья, но со временем стало меняться. К примеру, она могла написать: «Я понимаю, что тебе неудобно проявлять ко мне чувства при посторонних, ничего страшного, ведь достаточно уже твоих взглядов, чтобы я почувствовала, что в душе мы с тобой желаем одного и того же». Ради меня она занялась изучением китайского языка, и хотя фразы иногда строила не совсем складно, но смысл написанного вполне можно было понять. Сначала она подписывалась как Yumiko, а потом стала подписываться по-китайски как «госпожа Чэнь»[84]. На съёмочной площадке она тоже всем говорила: «Я госпожа Чэнь». Она приехала в Гонконг по обычной туристической визе, и в конце концов настало время уезжать. Сперва она съездила в Макао, а из Макао вернулась в Гонконг, и после этого про визу даже не вспоминала. Когда работники миграционной службы попросили её покинуть территорию Гонконга, она сказала им, что она моя жена. Они очень удивились: «Как? Жена Джеки Чана?». Хотя они не очень-то в это поверили, но всё же визу продлили. После этого она так делала каждый раз. В конце концов представители миграционной службы позвонили в мой офис, и мои сотрудники сказали, что это неправда. Потом у неё постепенно стали заканчиваться деньги, из хорошей гостиницы она переехала в среднюю, а после — и вовсе в убогую. Я начал понимать, что так больше продолжаться не может, своей жалостью я лишаю её возможности вести нормальную человеческую жизнь. А как-то раз она меня очень сильно напугала. Мы закончили съёмки и фильм находился на стадии пост-продакшн, она больше не могла видеться со мной на съёмочной площадке и потому разведала, где я живу. Однажды вечером мы все пошли на студию смотреть смонтированный материал, и домой я вернулся только в 4 часа утра. Выйдя из машины, мы с коллегами торопливым шагом направились к моей квартире. Девушка пряталась в коридоре, прижавшись к стене, и когда я появился, она вышла из тени и сказала: «Привет»… Как же мы все перепугались, это был ужас. Так происходило несколько раз, и мои коллеги начали её побаиваться, она же настаивала на том, чтобы её называли «госпожа Чэнь», это уже больше походило на маниакальный психоз. Один из моих коллег пожаловался в миграционную службу, чтобы её отправили на родину. Я до сих пор из-за всего этого переживаю, но тогда у меня не было другого выхода, я боялся, что, если так пойдёт и дальше, она попадёт в какую-нибудь неприятную историю. Раньше я ежегодно устраивал рождественские вечеринки для своих поклонников, в них принимало участие от нескольких сотен до нескольких тысяч человек. На самой крупной вечеринке как-то собралось 4000 участников. Поклонники из разных стран приезжали в Гонконг, я отправлял за ними в аэропорт несколько автобусов, на которых было написано «Международная встреча поклонников Джеки Чана». А Гонконг ведь город небольшой, так что новость о встрече разлеталась очень быстро, гостиницы были переполнены. Если мероприятие попадало на период съёмок, я приглашал участников встречи посетить съёмочную площадку, куда они и приезжали на тех же автобусах. Они приезжали партиями по два автобуса, если бы все десять с лишним автобусов приехали разом, съёмочная площадка просто не смогла бы всех вместить. Каждый раз на вечеринке присутствовали все 16 каскадёров из моей команды, они стояли рядом со мной и выполняли роль телохранителей и ассистентов. Я пожимал руки, а они должны были фотографировать и вручать подарки. Поклонники выстраивались в очередь. Прежде, чем подойти ко мне, каждый должен был настроить свой фотоаппарат. Когда подходила очередь, фотоаппарат передавали кому-то из ассистентов, я пожимал руку, а ассистент фотографировал и вручал сувенир. В мероприятиях, где принимает участие столько людей, всегда всё делается быстро и на автомате: подошёл, пожал руку, сфотографировался, отошёл, забрал подарок — следующий. Мои каскадёры очень слаженно работали и здорово мне помогали. На самых первых встречах я ещё и раздавал автографы, и в итоге на всё про всё у нас уходил целый день, в конце концов я перестал давать автографы. Одна девушка подошла и спрашивает по-английски: «Можно мне…?». А народу было так много, что я её не расслышал и говорю: можно, можно. Она подняла руку и легонько дала мне пощёчину. Я опешил, так же, как и мои ассистенты. Никто такого не ожидал. Я сказал: ничего, ничего страшного. Девушка ушла, подошёл следующий. На следующий год она снова приехала и встала в очередь за автографом. Давая ей автограф, я уронил ручку и наклонился, чтобы поднять, а когда выпрямился, она зарядила мне мощную оплеуху. Я ошарашенно уставился на неё, а она засмеялась. Мои ребята хотели подойти и схватить её, но я их остановил и сказал, что всё нормально. Так, посмеиваясь, она удалилась. Девчонки, стоявшие в очереди, при виде того, как она меня ударила, заплакали, тогда я обратился ко всем и сказал: со мной всё в порядке, давайте продолжим. Ещё через год она приехала опять. И снова то же самое, и снова оплеуха. Я решил, что так больше не пойдёт, что вообще происходит? После окончания мероприятия я сказал своим ребятам, чтобы они выяснили, в чём дело, почему из года в год повторяется одно и то же. Они пересмотрели видеозаписи со всех трёх последних встреч и обнаружили её. Оказывается, каждый год она меняла свой внешний вид: причёску, одежду и т. д. На четвёртый год, едва она сошла с самолёта и села в автобус, как работники её узнали, так что, когда началось мероприятие, мои ребята уже знали, как она выглядит. Когда настала её очередь, они были наготове и пристально за ней наблюдали. Она подошла и улыбнулась мне, но стоило ей поднять руку, как парни тут же схватили её и оттащили в сторону. Человек, ответственный за организацию мероприятия, спросил: — Зачем ты это делаешь? Она невозмутимо ответила: — Вот теперь вы явно меня запомнили, значит и он тоже меня запомнил. Все просто онемели. Оказывается, и такие фанаты бывают. — Но ведь за такое поведение тебя больше не допустят к участию в мероприятиях. — Ничего, я издалека могу посмотреть, — спокойно ответила она.